Сухие скалы образуются в основном в процессах формирования планет. Происходит слипание частиц космической пыли и их последующая агрегация в планетезимали, из которых в конечном итоге образуют планеты. Но первое из упомянутых выше исследований пришло к выводу, что плотность скальных объектов на единицу объема – которую требует для своей состоятельности гипотеза «свободно блуждающей скалы», чтобы можно было классифицировать Оумуамуа как объект естественного происхождения, – просто «не может возникнуть в результате выброса скального вещества из внутренних областей Солнечной системы во время формирования планет». В эпоху формирования планет не выбрасывается такой объем вещества, который давал бы требуемую плотность объектов.

Чтобы получить требуемую плотность объектов естественного происхождения, ученым пришлось ввести новый фактор – дополнительный источник Оумуамуа-подобных межзвездных объектов. На эту роль они выбрали вещество, которое могло быть выброшено из окружающих звезды облаков Оорта – поясов ледяных объектов на дальних окраинах звездных систем. Когда светило достигает конца своего жизненного цикла, его гравитационная связь со своим облаком Оорта ослабевает, и составляющее облако вещество устремляется во внешний космос. Однако, как утверждает Амайя Моро-Мартин в своей второй статье, даже если все умирающие звезды вышвыривают все булыжники из своих облаков Оорта в межзвездное пространство, это все равно не обеспечивает объем вещества, достаточный для достижения искомой плотности.

Проблема, в которую упирается классификация Оумуамуа как объекта «естественного происхождения», заключается в необходимости наличия достаточного объема межзвездного вещества. Простая аналогия с раковинами тут вполне уместна: сначала нужно, чтобы в океане появилось много раковин, тогда и на пляже легко обнаружится один хорошо сохранившийся экземпляр. Те же выводы справедливы и в отношении гипотезы о природном межзвездном объекте Оумуамуа, залетевшем в нашу Солнечную систему. Чтобы признать его свободно путешествующим объектом, нужно, чтобы по Вселенной было разбросано множество подобных объектов, а чтобы достичь такой распространенности, нам нужно задействовать все вещество, высвобождающееся как во время формирования планет, так и во время отделения облаков Оорта от родительских звезд.

И, несомненно, как мы уже установили, Оумуамуа не мог быть ледяной скалой (нет испарения газа, значит, нет никакого льда). Таким образом, даже имей Оумуамуа естественное происхождение, очень маловероятно, что он возник из облаков Оорта.

Подводя итог, если Оумуамуа и являлся естественным объектом, то он должен был образоваться в планетарной формации. Итак, он должен принадлежать к неизвестному классу объектов, во-первых – возникающих в процессе планетообразования, а во-вторых – обладающих размером, формой и структурой, дающими им способность отклоняться от траектории, заданной гравитацией Солнца, не выделяя при этом никаких наблюдаемых объемов газов.

На момент написания этой статьи нам не известен больше ни один объект, который удовлетворял бы второму набору критериев. Однако мы знаем по крайней мере об одном, который соответствует первому набору.

* * *

Вскоре после Оумуамуа был обнаружен второй межзвездный объект. К тому времени, когда вы читаете эту книгу, мы, возможно, нашли и другие.

Этот второй межзвездный гость получил название 2I/Borisov в честь Геннадия Борисова, российского инженера и астронома-любителя, который 30 августа 2019 года с помощью 65-сантиметрового телескопа собственной конструкции засек новый объект в небе над Крымом. Борисов также первым определил, что траектория небесного тела является гиперболической. Как и Оумуамуа, 2I/Borisov перемещался так быстро, что было понятно, что он преодолевает гравитационное влияние Солнца. Итак, точно так же, как Оумуамуа, 2I/Borisov прибыл из-за границ Солнечной системы и двигался по траектории, которая вела его через нашу систему и дальше, за ее пределы.

Но во всем остальном 2I/Borisov ничем не примечателен. Нет сомнений, это была межзвездная комета, и в этом крылась его изюминка, ведь любой межзвездный гость – большая редкость. Но на этом примечательность заканчивается. Кометная кома и выделение газа происходило в точности как у комет Солнечной системы во всех деталях: объект 2I/Borisov определенно был ледяной кометой и не имел никаких экзотических черт.

Надо признать, что открытие 2I/Borisov не помогло нам продвинуться в поисках натуралистического объяснения для действительно экзотического гостя – Оумуамуа. Если что и произошло, то скорее обратное – он еще раз напомнил нам, насколько особенным был Оумуамуа. Когда я встретил свою жену и увидел, какая она особенная, я женился на ней. После этого я встречал в своей жизни многих людей, но они не заслонили ее уникальность, а наоборот, только усиливают мое чувство удивления от того, насколько она редкий человек.

И Оумуамуа, и 2I/Borisov ворвались в нашу Солнечную систему из межзвездного пространства, но, кроме этого обстоятельства, они решительно во всем отличаются друг от друга, и в списке заурядных характеристик 2I/Borisov была предсказуемость его предыдущих пространственно-временных координат.

У Оумуамуа такой предсказуемости не было. И на самом деле, его изначальное положение в координатно-скоростном пространстве – это специфическая особенность данного объекта, свидетельствующая о его необычном происхождении. И это также ключи, которые могут помочь нам разгадать тайну того, чем был Оумуамуа и что он делал в пустоте межзвездного пространства.

Чтобы понять это, необходимо вначале объяснить, что представляет собой координатно-скоростное пространство. Это может быть немного сложно сделать, но здесь все сводится к пониманию того, что положение, которое объект занимает в пространстве, определяется не только тем, где он находится по отношению ко всему вокруг, но также и тем, какова его скорость относительно всего, что находится вокруг него. Представьте себе очень оживленную, многополосную федеральную автотрассу, заполненную тысячами автомобилей. Все они движутся в несколько разном скоростном режиме, кто-то обгоняет других, кто-то отстает, некоторые передвигаются значительно медленнее разрешенной скорости, а другие ее превышают.

Если взять среднее от скоростей всех автомобилей, то вы обнаружите, что несколько машин находятся по отношению ко всем остальным «в состоянии покоя». Эти автомобили не будут обгонять или отставать от остальной части потока. Среди всего этого движения эти машины являются относительно неподвижными.

То же самое можно применить и к звездам. Все звезды в окрестностях Солнца перемещаются друг относительно друга. Среднее значение их перемещений называется локальным стандартом покоя (local standart of rest, LSR). Среди движений всех этих звезд объект, находящийся в локальном стандарте покоя, или LSR, будет относительно неподвижен. И это довольно редкое явление.

Оумуамуа находился в LSR.

Или, по крайней мере, находился в нем до того, как ускорился. Примерно в то время, когда он максимально приблизился к нашему Солнцу, он перестал пребывать в покое – относительно усредненного движения звезд в нашей области пространства, включая и наше Солнце, – и начал удаляться от нас. Благодаря импульсу, который он получил в гравитационном поле Солнца, он был выбит из состояния LSR – это как если бы один из тех «неподвижных» автомобилей на многополосной трассе получил неожиданно боковой удар. В результате Оумуамуа покинул состояние LSR и был направлен маршрутом, которым он в дальнейшем, как теннисный мячик, ударившийся о ракетку, на огромной скорости вылетел из Солнечной системы.