было бы следить за ним – хотя это не менее опасно, чем следить за охотящейся акулой – но у нее не было людей, не было оборудования. Местная станция ЦРУ была против нее, ее начальник предал ее и попытался убить. Она пробыла в Тбилиси меньше суток – и ее попытались убить…

Искендер аль-Руси – кто же он такой? Если предполагать дальше – можно предположить, что он не просто служил в Российской армии – но и являлся ликвидатором. Возможно, русский знает его именно поэтому, что они вместе убивали людей. Потом Аль-Руси сломался, и перешел на другую сторону. Натали знала, что такое возможно. Сейчас, в рядах боевиков в Сирии сражались несколько бывших солдат американской армии, участвовавших в кампании «Свобода Ираку». И это не говоря о майоре Нидале Хасане.

Если Искендер аль-Руси бывший ликвидатор – неудивительно, что русские хотят тихо убрать его. И неудивительно, что они так опасаются американского вмешательства. Если аль-Руси попадет живым в руки американской разведке и расскажет о наличии в России подразделений ликвидаторов – скандал выйдет до неба. С другой стороны – Натали не могла не помнить, что этот ублюдок виновен в смерти как минимум двухсот девяносто одного американского гражданина. В какой то степени он опаснее Бен Ладена – харизма соединяется в нем с навыками профессионального убийцы и террориста, подготовленного государством. Вопрос не в возможности устроить публичный скандал – а в том, что, скорее всего он продолжит убивать. Тот, кто отправит ублюдка в ад – окажет миру большую услугу.

И в эту картину, в общем-то, разумную, не укладывается один фрагмент. Почему – начальник станции ЦРУ в Тбилиси, как только она произнесла фамилию русского подполковника Алибулата Кучукаева – попытался ее убить. Как связано одно с другим? Никак? А тогда почему русский потратил время на то, чтобы выручить ее из беды? Она ничуть не сомневалась, что это не вызвано личными отношениями – если русский смог так неожиданно появиться, значит, он за ней следил. Тогда при чем тут аль-Руси?

Русский соврал? Или все-таки – эти паззлы головоломки как то совмещаются один с другим. Есть что-то, что объясняет всё.

– Ты не передумала? – спросил русский – могу развернуться.

– Нет. Здесь есть какой-то… общественный транспорт?

– Есть, – не удивился русский, – поезда на Тбилиси ходят из Махинджаури, это недалеко от Батуми. Но туда соваться не советую, за вокзалами наблюдают в первую очередь. Лучше всего автовокзал, но не автобус. Поспрашивай у водителей, у кого есть знакомые, отправляющиеся в Тбилиси. Женщину тут возьмут, без вопросов, южная страна. Тем более такую женщину, как ты.

Натали хотела назвать своего недавнего любовника и спасителя гребаным сексистом. Но по здравому размышлению промолчала. У русских мужчин это норма.

– Далеко до вокзала.

– Не думаю.

Натали хлопнула дверью, вышла из машины и пошла по дороге, гордясь своей независимостью…

– Садись. Подвезу…

05 июня 2016 года. Москва, Россия

В американских дипломатических миссиях, юридический советник посольства – одновременно всегда является агентом ФБР, это такое прикрытие. Правда, в отличие от ЦРУ – он работает один, в то время как в ЦРУ – есть целая станция.

Оперативную группу, занимавшуюся расследованием взрыва в Москве и гибели бывшего Президента США – возглавлял человек из Секретной службы. В Москве, кстати, было и представительство Секретной службы, только занималось оно, в основном проблемой фальшивых долларов15. Звали его Кеннет Поул, и он уже проявил свою полную некомпетентность. Обычный бюрократ, каких полно в коридорах федеральных зданий в Вашингтоне. Проблемы начинаются тогда, когда эти засранцы ради хорошей записи в досье отправляются в такие места как Москва, где надо реально работать. И отправляются – отнюдь не на исполнительские позиции.

Совещание – состоялось в кабинете юридического советника посольства, который был слишком мал для такого совещания – и ни к чему не привело. Совещание это – было седьмым. Большей частью – Поул обсуждал, какие еще препятствия русские создали для расследования и какую информацию они не предоставили. Все это – будет включено в репорт о ходе расследования, который будет отправлен в Вашингтон. Конечно же, Поул посвятит его не тому, что уже сделано группой – а тому, почему нет никаких результатов.

А потому что русские мешают, вот почему.

На выходе – старший специальный агент Томас Дюбуа, бывший прикомандированный офицер Сводной антитеррористической группы в Нью-Йорке – сделал знак специальному аренду Полю Ковалю, сотруднику антитеррористического отдела. Они одно время служили в Йемене, и с тех времен – научились понимать друг друга без слов.

Знак означал «держись меня».

Дюбуа сел на пассажирское сидение правительственного Шеви Тахо старой модели, предоставленный посольством, а Коваль – в ГрандЧероки, который он купил на рынке (в Москве с арендой автомобилей было очень плохо) по настоятельному указанию Дюбуа. Одна за другой – машины выкатились за ограду посольства, прошли мимо поста полиции, охранявшего посольство и небольшой группы пикетчиков с флагом ДНР. Посольство США в Москве часто пикетировали, но пикетчиков было немного и они не были агрессивные. В Шевроле – полетело яйцо, но не попало и шмякнулось на тротуар.

Они поехали по улице… как понял Коваль, они пытались выбраться на Садовое кольцо, маневрируя в совершенно сумасшедшем трафике. В джипе – зазвонил телефон.

– Слушаю.

– Трамвай впереди – раздался хриплый голос Дюбуа

– Понял.

В трафике – если кто и следил, вряд ли бы он просек, как Дюбуа выскочил из Шевроле прямо на ходу и медведем вломился в трамвай. Трамвай, звеня звонком, пошел по рельсам, Коваль – пристроил свой джип за ним. Через остановку – Дюбуа выскочил из трамвая и так же вломился в распахнутую дверцу джипа.

– Черт… эта ведьма.

– Что-то произошло, сэр?

– Билет на трамвай. Ладно, паркуйся где-то.

– Легко сказать, сэр.

Ковалю – наконец удало припарковаться, втиснувшись на место отъезжавшей машины. При этом, он едва не столкнулся с другим претендентом на парковку. В Москве с парковками было совсем не так как в США – многоэтажных парковок почти не было, особенно в центре. От этого – и стояли в пробках.

Они спустились в метро и проехали до станции Лубянская площадь, на ней – вышли. Это была старая Москва, с ее кривыми, мощенными камнем улочками, обилием рекламы, людей и машин. В киоске – они купили по картофелине с начинкой, местный фастфуд.

– Проверимся…

Они разошлись… это было знакомое им место, и они знали, как проверяться. Фокус в том, чтобы выйти лоб в лоб и посмотреть – не