пол, спиной к стене. Роется в карманах, перебирает на ладони монеты, ключ, что-то еще. Но не находит того что нужно. Смотрит на запасы еды, на остальное: все в порядке. Ведра чистые. Слегка пошевелившись, Лаура случайно задевает руку Мартины. И в комнате раздается жалобный кукольный голосок: «Я люблю тебя».

Теперь окончательно ясно: никто не придет им на помощь. Молитвы будут услышаны, но не все: старик умрет. С Лаурой, правда, случится то же самое, только она решила, что не прольет ни слезинки.

Она не заговаривает с ним, и ей кажется, что молчание – это оружие у нее в руках. Приятно сознавать, что из них двоих она оказалась лучше подготовлена к роковой случайности. Он часто дышит, стараясь успокоиться. И не сдается: ухватившись за железо, встает на ноги. Внимательно разглядывает замок, дверные крепления. Пытается надавить на дверь плечом то в одном, то в другом месте. От дыхания у него изо рта выходит пар. Кажется, он роняет что-то вроде: «Боже милостивый…» Лаура замечает на пальце обручальное кольцо: значит, у него есть жена. Жива ли она? Знает ли о том, что делает муж? Есть ли у них дети? Быть может, там, снаружи, его кто-то ждет.

Никогда еще Лаура не видела такого удивительного зрелища: она наблюдает за происходящим со своей кровати, словно из кресла в кинозале. Он снимает куртку и опускает ее на маленький комод у самой двери, до которого она не может дотянуться: цепь слишком короткая. У него красивая рубашка; он расстегивает пуговицы на манжетах и закатывает рукава до локтей. Ослабляет узел галстука, как будто ему не хватает воздуха. Сосредоточивается. А потом руки у него бессильно падают: он не нашел ни одной щели, ни единого выступа. Наверное, было бы понятно, если бы Лаура пришла в отчаяние, как в первый день, разбила в кровь костяшки пальцев и колотилась головой о железную стену, пока не упала бы без чувств. Но она спокойна. Сегодня его очередь стать жертвой кошмаров. Один из этих кошмаров – она. Своим молчанием она обгладывает его до костей, причмокивая от удовольствия. Он закрывает лицо руками; плечи у него вздрагивают. Он так напуган, что ведет себя, как ненормальный. Он отнимает руки от лица, и она видит, что он не плачет, а трясется от смеха. Интересно, думает Лаура, что останется от них обоих, когда их найдут через сто лет. Он продолжает смеяться. А потом вдруг дотрагивается до двери – и дверь с привычным лязгом открывается. В клетку проникает сумеречный свет.

Он приводит себя в порядок, застегивает манжеты, поправляет воротничок рубашки. Все это он проделывает спокойно, даже начинает насвистывать. Надевает куртку, отбрасывает назад волосы. Подбирает папку с бумагами и сует под мышку. Спектакль окончен. Эксперимент прошел успешно. Теперь Лаура знает две вещи. Первая: если она захочет умереть, то примет смерть, не делая из этого трагедии. Вторая касается его: он злой.

Мартина Канчелли по-прежнему живет в своем 167-м Западном квартале; в школе, на перемене, когда мимо нее по коридору проходит Мирко Тани, сердце у нее выпрыгивает из груди. Интересно, кто теперь сидит с ней за одной партой. Может, эта противная Меландри, у которой все лицо в веснушках? Лаура от них далеко – она с головой ушла в приключения Тома Сойера и Оливера Твиста. С волнением постигает сердечные тайны сестер Марч. Сидит на уроках с Боттини, Гарроне, Деросси, Коретти… Весь известный ей мир уместился здесь, в книжном шкафу, который появился на исходе зимы.

Кассет с уроками английского у нее двадцать три, с музыкой – четыре, со сказками – двадцать шесть. Есть еще географический атлас; карты в нем раскладываются, и страница увеличивается вдвое, а то и втрое. Она знает, где протекает Миссисипи; Аляска кажется ей грязной лужей, протянувшейся почти до самой Сибири. Иногда она берет Мартину и, показывая пальцем место на карте, говорит ей: «Я родилась здесь». А вот где они с куклой находятся сейчас, Лаура сказать не может.

Она читает книги вслух. Этим она хочет показать самой себе, что все еще существует, хоть и превратилась в туманный, расплывчатый образ. По радио передают песни, которые ее одноклассницы слушают после того, как сделают уроки. Песни вообще-то глупые, особенно итальянские: любовь, любовь и любовь. Те, что исполняются по-английски, интереснее. Лаура в восторге, когда ей удается разобрать слова, выученные по магнитофонным кассетам. А еще она произносит те же слова, когда читает детские книги на английском языке. «Вокруг света за восемьдесят дней». «Акула в парке» с чудесными картинками. Даже в «Сказках на ночь для малышей» есть страницы, от которых невозможно оторваться. А потом у нее появляется «Властелин колец».

Если раньше в качестве поощрений Лауре доставались сладости, то теперь ей нужны книги. Она умеет выполнять задания с молниеносной быстротой, и притом без единой ошибки: в награду она получает «Меч Шаннары», «Волшебное королевство Заземелья», «Воспламеняющую». Она читает их вслух по ночам, и Мартина слушает ее с открытыми глазами.

По радио без конца болтают о наступлении нового тысячелетия. Через два дня, 23 апреля, – Пасха. Это значит, что осталась ровно неделя до дня ее рождения. Ей не хочется думать об этом: она берет блокнот и пытается писать небольшие работы по истории и географии. Ее слабым местом остается математика, но с этим она ничего не может поделать, ее мозг работает по-другому. За это он ее не наказывает. Напротив, приносит книги, которые не противоречат ее интересам. Сейчас, например, она читает очередной выпуск «Великих цивилизаций Древнего Мира».

Лаура знает, что это ей дает: защиту от одиночества. Иногда она чувствует себя дрессированной обезьяной, потому что постоянно готовится к важному экзамену, который все откладывается. Ей бы сейчас сидеть в детской вместе с Мартиной Канчелли, одевать и раздевать Барби, а вместо этого она пишет на двух страницах краткий очерк о расцвете Ассирии, которая завоевала Вавилон, Анатолию и Иерусалим и даже покорила Египет. Зачем ей это нужно? Затем, что это единственный способ как можно скорее получить последний роман «Саги о Копье». Или второй роман о приключениях Лиры Белаквы, которая решила вслед за отцом перейти внезапно открывшуюся границу между мирами…

* * *

Если верить учебнику анатомии, ничего страшного не происходит: отделяется поверхностный слой эндометрия, от этого не умирают. Просто уменьшается уровень эстрогенов и прогестерона в организме. В результате выделяется кровь коричневого цвета, похожая на темперу. Встав с постели, Лаура подумала, что сходила под себя; боль внизу живота такая же, какая бывает, когда надо срочно снимать крышки с ведер. От