Пришедшее сообщение немало меня озадачило: это было уведомление о зачислении средств на карту. От кого пришли деньги — и с какой стати — было не очень понятно, но главное — сама сумма. Явно не студенческая стипендия кáпнула! Разве что мне вдруг ее повысили — раз этак в пятьдесят… Может, после Скачка изменился масштаб цен, а я и не заметил? Хотя нет, бред: только что таксист взял с меня, как обычно…

— Что-то не так? — должно быть, заметив, как вытянулось мое лицо, осведомился Виктор.

— Деньги какие-то левые на карту упали, — пробормотал я. — Ошибка, наверное.

— Можно посмотреть? — спросил Панкратов.

Я протянул ему телефон.

— Ха, какие же они левые? — усмехнулся мой напарник, едва взглянув на экран. — Очень даже правые. Ежемесячное содержание от Ордена. У тебя градус какой, второй? — уточил он, возвращая мне гаджет. Я утвердительно кивнул. — Ну, вот, как раз, с точностью до копеечки…

— Что еще за содержание? — непонимающе нахмурился я.

— Говорю же, ежемесячное. Разве тебя Эф Эф не предупреждал — он же над тобой, вроде как, шефствует?

«Тойота» тронулась.

— О платеже не предупреждал, — мотнул я головой.

— Понятно: закрутился и забыл… Все наши получают деньги от Ордена — раз в месяц. Сумма зависит от степени посвящения. Выше градус — больше денег. Это называется содержание. Некоторые только с него и живут.

— Просто за то, что состоят в Ордене? — недоверчиво уточнил я.

— Ну, в общем, да.

— Кру-у-уто!

— Нормально, — пожал плечами Виктор, перестраивая автомобиль из ряда в ряд. — И правильно. Бесплатно, что ли, страдать?

— Страдать? — не понял я. — Ты про тренировки? — у кого что болит…

— Про тренировки тоже. Но в первую очередь — про сам образ жизни, диктуемый Орденом. Скачкѝ, многослойную память. Не все готовы терпеть это за так.

— Это они вне Ордена жить не пробовали, — едко заметил я. — Когда у тебя память не многослойная, а ступенчатая: месяц из этой реальности, месяц из прошлой, месяц из позапрошлой… Помыкались бы, как я — еще и приплатить были бы готовы за орденское колечко!

— Ну, ты у нас — особый случай, — усмехнулся Панкратов. — А вот те, кто носит кольцо с пеленок… Тут же палка о двух концах: Орден дает лекарство, но от болезни, которую сам же и порождает, — продолжил он, почему-то понизив голос до громкого шепота. — Есть соблазн рассудить: мол, не было бы Машины — не было бы и этих проклятых Скачков… В начале XX века на почве подобных идей у нас даже случился мятеж. Во время миссии группа заговорщиков попыталась захватить и уничтожить Машину. Чуть Глобальный Парадокс не устроили. В итоге тогда все обошлось — но с тех пор и ввели эти самые ежемесячные выплаты… Причем, дело во время гражданской войны происходило — так поначалу, говорят, содержание выдавали продуктами и дровами… Так или иначе, сработало: насколько мне известно, больше бунтов не было.

— Ты как будто с сожалением об этом говоришь… — неуверенно проронил я.

— Вот уж нет, — кажется, искренне возмутился моей репликой Виктор. — Меня-то как раз все устраивает. Может быть, это прозвучит излишне пафосно, но, по мне, так девиз «Ради лучшего будущего» — не просто слова. Да и Машина меня, похоже, ценит — на миссию шлет уже в шестой раз, притом — в третий подряд — если считать, как ты выражаешься, «ступеньками памяти», не нарываясь на Малый Парадокс. Однако и деньги, которые платит Орден — всяко не лишние. Особенно в период тренировок, совмещать которые с внешней работой — сам понимаешь — практически невозможно…

— Мне, кстати, сессию в Универе никто не отменял! — к месту или нет вставил я.

— В день экзамена получишь законный выходной.

— Ага, а готовиться когда?

— В течение семестра нужно было учиться, — хохотнул мой напарник.

— Так я учился… Наверное. На прошлых «ступеньках» — точно учился. Но многое поменялось…

— Не так уж и много, — нежданно возразил Панкратов. — Это я тебе как коллега-правовед говорю. Так, мелочи кое-какие…

— Ты тоже юрист? — удивился я. «Гражданскую» профессию Виктора мы с ним раньше не обсуждали.

— Ага, — кивнул мой напарник. — Адвокат. Правда, последние годы почти не практикую, только взносы в Палату плачý. Но сразу после юрфака по направлению от Ордена пару лет в «Газпроме» проработал. Потом отозвали — должно быть, Столп там стал не нужен.

— А что ты заканчивал? — спросил я.

— МГУ.

— Ясно… Ты вот подчеркнул, что именно тебя все устраивает, — после короткой паузы вернулся я в разговоре на несколько шагов назад. — Получается, есть и те, кого — нет?

— Ну, такие найдутся всегда и везде, — заметил Панкратов. — Вернее, почти всегда и почти везде…

— Но ты сейчас кого-то конкретно имеешь в виду? — уточнил я.

— А ты с какой целью интересуешься? — с усмешкой прищурился Виктор.

— Да так, просто… — слегка смутился я: какого-то двойного дна в моем вопросе и в самом деле не было — но рассказ напарника подсветил мне жизнь Ордена с совершенно нежданной стороны, и, услышав «А», хотелось познакомиться с «Б», «В» — и так до самого конца алфавита.

— Если просто: не думаю, что на сегодня благополучию Ордена что-то всерьез угрожает, — все же ушел от прямого ответа Панкратов. — Всем не угодишь, но у руководства более чем достаточно инструментов, чтобы держать ситуацию под контролем. И выплаты щедрого содержания — лишь один из них. Возможно, далеко не главный. Так что не заморачивайся — спокойно готовься к миссии. Vous me comprenez, monsieur le lieutenant?[4]

— Oui, monsieur l'aide de camp[5], — кивнул я.

Аккурат под аккомпанемент этих моих слов «Тойота» юркнула в темноту тоннеля, ведущего к штаб-квартире.

* * *

— Саблей на скаку махать — дело, конечно, хорошее, но единственное оружие, которое, надеюсь, тебе придется применить в ходе миссии — вот, — проговорил Виктор, с некоторой даже торжественностью выставляя на стол заткнутый ярко-красной пробкой стеклянный пузырек. — Знаешь, что это такое?

— Догадываюсь, — должно быть, вопреки его ожиданию, заявил я — вспомнив рассказ Федора Федоровича о свойствах потока времени. — Хронограната?

— Просто граната, — буркнул Панкратов — кажется, слегка огорченный, что не сумел меня удивить. — Вернее, это, конечно, муляж, но настоящая выглядит точно так же. Как пользоваться — тоже уже в курсе, можно не рассказывать?

— Разбить?

— Когда именно разбить?