человеческую популяцию[34]. Вирус леса Тай пока что вообще нельзя расположить где-либо на этом спектре из-за отсутствия данных. Он заразил всего одного человека (возможно – двоих, есть еще один неподтвержденный более поздний случай), так что, возможно, вирус леса Тай не так склонен к преодолению межвидового барьера. Он может быть более смертоносным, а может – и менее; один случай, как один бросок игрального кубика, ничего не говорит о том, что может произойти, когда случаев станет больше. С другой стороны, вирус леса Тай, вполне возможно, пересекает межвидовой барьер чаще, чем мы думаем, заражает людей, но не вызывает у них никаких заметных заболеваний. Никто не проводил скрининга всего населения Кот д’Ивуара, чтобы полностью исключить такую возможность.

Роль эволюции в уменьшении вирулентности вируса леса Тай (или любого другого вируса) для людей – это очень сложный вопрос, на который очень трудно ответить, просто сопоставив проценты смертности. Летальность, возможно, вообще никак не связана с репродуктивным успехом и долгосрочным выживанием вируса, – а это как раз самые важные параметры для эволюции. Не забывайте: главная среда обитания эболавирусов – не человеческий организм, а организм животного-резервуара.

Как и другие зоонозные вирусы, эболавирусы, скорее всего, адаптировались к спокойной жизни в естественном резервуаре (или резервуарах), стабильно, но не обильно размножаясь и не вызывая особых проблем. Передаваясь людям, они обнаруживают новую окружающую среду, новый набор обстоятельств и зачастую вызывают смертельные разрушения. А один человек может заразить другого посредством прямого контакта с телесными жидкостями или иными источниками вируса. Но цепочка заражений эболавируса, по крайней мере, сейчас, когда я пишу эти строки, не продолжалась слишком долго и не уходила слишком далеко. Некоторые ученые используют термин «тупиковый носитель», в отличие от «носителя-резервуара», чтобы описать роль человечества в жизни и приключениях эболавирусов. Этот термин подразумевает вот что: все вспышки удавалось ограничить и остановить, и во всех ситуациях вирус заходил в тупик, не оставляя потомства. Естественно, не вся популяция вируса вообще, а эта конкретная линия вируса, та, что передалась людям, поставив свою судьбу на эту карту: все, ее больше нет, капут. С точки зрения эволюции, она проиграла. Она не сумела удержаться, превратившись в эндемическое заболевание человечества. Она не вызвала большой эпидемии. Эболавирусы, судя по всему, вполне подходят под это описание. Тщательное соблюдение медицинских процедур (барьерный уход – изоляторы, латексные перчатки, халаты, маски, одноразовые шприцы и иглы) обычно останавливает их. Иногда локальную вспышку могут остановить даже более простые методы. Это, скорее всего, происходило чаще, чем мы себе представляем. Совет: если ваш муж заразился эболавирусом, давайте ему еду, воду, любите его, можете молиться за него, но держитесь от него подальше, терпеливо ждите и надейтесь на лучшее, – а если он умрет, то не лезьте к нему в нутро руками. Лучше пошлите ему прощальный воздушный поцелуй и сожгите дом.

Разговоры о тупиковых носителях довольно популярны. Они подходят для обычного развития событий. Но стоит посмотреть на это и с другой стороны. Зооноз уже по определению – неординарное развитие событий, а масштаб последствий может быть экстраординарным. Каждое преодоление межвидового барьера напоминает лотерейный билет, купленный патогеном в надежде на приз – новую, грандиозную жизнь. Это шанс выйти за пределы тупика. Пойти туда, где никогда не был, стать тем, чем никогда не был. И иногда лотерея заканчивается большой победой. Вспомните хотя бы ВИЧ.

14

В конце 2007 г. на западе Уганды был обнаружен пятый эболавирус.

5 ноября 2007 г. Министерство здравоохранения Уганды получило сообщение о двадцати таинственных смертях в Бундибугио, отдаленном районе, расположенном возле горной границы с Демократической Республикой Конго (Заир получил новое название в 1997 г.) Неизвестная острая инфекция внезапно убила двадцать человек и подвергла опасности многих других. Может быть, это риккетсии[35], вроде тех, что вызывают  брюшной тиф? Другой возможный вариант – эболавирус, но его поначалу считали не очень вероятным, потому что кровотечения наблюдались лишь у немногих пациентов. У умерших быстро собрали образцы крови, отправили их в штаб CDC в Атланте и проверили с помощью генерализированного теста, который мог найти любой эболавирус, и конкретных тестов на каждый из четырех известных типов. Все специфические тесты оказались отрицательными, но вот общий тест дал несколько положительных результатов. 28 ноября CDC сообщил властям Уганды: да, это эболавирус, но такой, с каким мы еще раньше не встречались.

Дальнейшие лабораторные анализы показали, что этот новый вирус по крайней мере на 32 процента отличается генетически от остальных четырех. Его назвали вирусом Бундибугио. Вскоре в Уганду прибыла полевая команда CDC, чтобы помочь справиться со вспышкой. Как и обычно в таких ситуациях, их усилия – и усилия национальных служб здравоохранения – были направлены на выполнение трех задач: уход за пациентами, попытки предотвратить дальнейшее распространение и расследование природы заболевания. В конечном итоге заразилось 116 человек, 39 из которых умерли.

Опять-таки как обычно, команда ученых позже опубликовала статью в научном журнале – на этот раз возвещавшую об открытии нового эболавируса. Первым автором значился Джонатан Таунер, молекулярный вирусолог из CDC, имевший опыт полевой работы в поиске естественных резервуаров. Он не только руководил лабораторными работами, но и поехал в Уганду, чтобы лично принять участие в работе оперативной группы. В статье Таунера содержалось очень интересное замечание, связанное с пятью эболавирусами: «Геномы каждого вида вируса отличаются друг от друга как минимум на 30–40 %; такой уровень разнообразия, скорее всего, говорит о различиях в экологических нишах, которые они занимают, и в их эволюционной истории»[36]. Таунер и его соавторы предположили, что некоторые ключевые различия между разными эболавирусами – в том числе и в летальности – могут быть связаны с тем, где и как они живут, где и как они жили в своих естественных резервуарах.

События в Бундибугио обеспокоили многих угандийцев, и они вполне имели право на беспокойство. Уганда добилась печального достижения: стала единственной страной на Земле, где наблюдались вспышки двух разных эболавирусов (вирус Судан в Гулу в 2000 г. и вирус Бундибугио в 2007 г.), а также вспышки эболавирусной болезни и геморрагической лихорадки Марбург, вызываемой другим филовирусом, в течение одного года. (Жутковатые обстоятельства вспышки лихорадки Марбург на золотом прииске Китака в июне 2007 г. – часть истории, которую я расскажу вам позже, когда до нее дойдет очередь.) Учитывая все эти злоключения, не стоит удивляться, что среди угандийцев к концу 2007 г. циркулировали самые разнообразные слухи, истории и страхи, которые лишь затрудняли поиск реальных случаев эболавируса.

Беременная женщина, у которой начались симптомы геморрагической лихорадки,