«Ах так? Будете себя так вести, устрою вам понос на три дня! И посмотрим, как его перенесут Грация и Сексуальность» — злобно ответил Организм.

Его угрозам вняли, и хрупкий мир был восстановлен.

Поднос с едой я обычно ставила на журнальный столик и уходила. Это не занимало много времени. Но в этот раз высокородная мерзавка внимательно за мной следила, словно ощупывая взглядом. Примерялась, куда ударить побольнее? Или впечатлилась исполнением задания?

«Чистое бельё ей до лампочки, она и задирает-то тебя только в присутствии других. При этом внимательно следит за тем, чтобы произвести отвратное впечатление. Возможно, она жестока от природы и ей нравится издеваться над слабыми. Но нельзя отбрасывать вероятность, что у неё другой мотив. Зачем-то же она хотела нас выпороть!» — подсказала Интуиция.

«Пожалуй, просто жестокая садистка была бы предпочтительнее той, кто затевает подобные игры с какой-то целью. Вторая в разы опаснее», — ответил ей Разум.

«Нужно держать нос по ветру», — добавила Осторожность.

«И хвост пистолетом!» — обрадовался Оптимизм.

На ужине я присматривалась к остальным слугам. Кажется, столичная мерзавка невзлюбила только меня. Что-то не припомню, чтобы она столь откровенно цеплялась к кому-то ещё. Домомучительница, Управляющий, господин Гнеббис, дай Эссельк и мастер Рольг ужинали отдельно, в малой столовой на третьем этаже. Не с господами, но и не со слугами.

— Мастер дай Эссельк — начальник охраны грандаи Дельмины. Энто его повышение, раньше ему грандай Даммир ничего схожего не поручал. Я получила письмецо от одной подруги из Нейпы, и теперь многое уразумела в том, отчего грандаю Дельмину сослали-то в нашу глухомань, — многозначительно проговорила Тарда и замолчала, кокетливо уставившись в тарелку. Все взгляды обратились на неё.

— Не томи, Тарда! Чевой в письме-то? — подалась вперёд бабка Фикла, едва не расплескав воду из стакана.

— Ой, да буде об этом… Разве кому интересно?.. — стрельнула глазами Тарда и едва сдержала торжествующую улыбку. Она по-прежнему оставалась в центре внимания за столом.

— Да ничего Тарда не получила! — ухмыльнулся Дий и откинулся на спинку стула. — Брешет, как обычно!

— Получила! — взвилась Тарда, зашипела и загремела, задев пустую деревянную ложку длинным хвостом. — Дельмину сослали за связь с магом из простолюдинов! Говаривают, что Дельмина с ним и в постели как только не кувыркалась, не первой свежести ягодка! Её отец лютует и уже выбирает другого жениха! — она сверкнула глазами и медленно обвела собравшихся взглядом.

— Ой, свежа весть, аки рыба в жаркий межень, — хмыкнула Фикла, но жадных глаз от рассказчицы не отвела.

— А ты подивись ещё чему! Мастера Эсселька поставили Дельмину охранять потому как он мужик прямой да сполнительный. Такой на уловки и хитрости молодой грандаи не купится. Но и это ещё не всё! — она ликующим взглядом окинула остальных слуг. — Маг-то, который её полюбовник, — тёмный, да небывалой силы! А ещё каторжник!

Последние слова Тарда выплюнула на стол с таким наслаждением, будто спасала чьи-то души. Глаза сверкали ликованием, она упивалась всеобщим вниманием и своей значимостью. Меня невольно передёрнуло и от новостей, и от их подачи. Значит, Гнеббис — и есть тот самый маг. А Эссельк, видимо, так и будет своей квадратной фигурой охранять парадный вход, пока ушлый жених преспокойно ночует в постели с юной сестрой его нанимателя.

Вопрос в этом всём только один: а какое мне дело?

«Как это какое? Да самое первое!» — взвилось Любопытство.

«Соглашусь. Нас это, пусть косвенно, но касается. Каторжник — это, скорее всего, либо убийца, либо вор. В любом случае, перебегать ему дорожку не стоит», — заметила Осторожность.

«А что, больше никто не заметил, что его назвали магом небывалой силы? А мы-то посильнее будем! Сразу почувствовали его иллюзию. А вот он нашу магию — нет», — озадаченно сказал Разум.

«Вряд ли каторжнику понравится, если кто-то рядом будет знать его секрет и превосходить в магической силе. Лучше нам и дальше держать свои способности в тайне!» — заволновалась Осторожность.

«Я же вам всем говорила! Говорила! Накусите! Выкусите! Я была права!» — бесновалась довольная Интуиция.

«Да, ты оказалась права. Чисто статистически это должно было хоть раз произойти», — покорно признал Разум.

«Не порть мой триумф, зануда!» — тут же сменила пластинку она.

«Таки устами зануды гундосит истина», — встрял Сарказм.

«Значит так, дальнейший план: способности храним в тайне. Лучше отхватить плетей, чем проявить свой дар. В этом случае последствия могут быть какими угодно, а выпоротая задница заживёт» — сурово отчеканил Разум.

«Эй-эй, парниша, ты там часом горизонты не потерял?» — возмутилась Пятая точка.

«Я так-то тоже против подобных поворотов», — поддержал её Организм.

«В таком случае думаем и действуем аккуратно. Нам тут жить осталось меньше пяти месяцев. Уж как-то мы должны продержаться», — сказал Разум.

«Продержимся, конечно», — заверил всех Оптимизм.

Иногда так бывает, что живёшь и движешься будто в полной темноте. На ощупь. Натыкаешься на острые углы, врезаешься в препятствия, набиваешь синяки о стены. А потом впереди, где-то далеко загорается свет. Мечта. Смысл. Цель. И исцарапанные руки перестают иметь значение. Среди помех проступает путь. И дальше ты идёшь по нему, как одержимая. И всё твоё существо стремится вперёд. И ничего не может тебя остановить.

Я нашла свою Цель.

Сделала шаг по своему Пути.

Моя жизнь наконец обрела Смысл.

Самое смешное, что благодарить за это стоило мерзавку Дельмину.

Последние два месяца стали невыносимыми. Она придиралась ко всему, не упускала ни единого шанса задеть или унизить. Она обливала меня горячим супом, толкала, обзывала; заставляла убирать специально наведённый бардак; раскидывала вещи сразу после того, как я их убирала; пыталась обрезать мне волосы, лишала еды, заставляла всю ночь ловить мошек-кровососок в её комнате… Случайно узнав, что мне неприятны змеи, она купила толстую бордовую гадину и заставляла кормить её мышами. Мышей приходилось ловить на складе. С рептилией мы подружились. У той оказалось гораздо больше мозгов и человечности, чем у её хозяйки. Когда Дельмина поняла, что змея больше не пугает, то избавилась от неё.

При любой возможности я сбегала в библиотеку и жадно, остервенело читала. Магия рвалась на волю. С каждым днём приходилось прилагать всё больше усилий, чтобы её сдерживать. Я отрабатывала некоторые энергоёмкие заклинания просто ради траты сил. На пустырь ходила почти каждый вечер. К счастью, погода установилась замечательная. Тепло, сухо, немного ветрено. Прекрасная середина весны.