— Он мертв, Иона, — напомнил Люк.

Она побледнела:

— Как… как ты догадался, о чем я думаю?

— У тебя глаза стали другими. И тень легла на лицо. Он был хорошим человеком, и ты была счастлива с ним, однако его давно нет. Отпусти его.

— Я отпустила. Просто в последний раз я измеряла палец как раз для того, чтобы купить обручальное кольцо, — тихо сказала Иона, передавая ему мерку. — Он ушел из моей жизни, Люк. — И добавила с дрогнувшей улыбкой: — Он ушел, когда я встретила тебя.

— Хорошо. — Он протянул ей руку, и Иона медленно вложила в нее свою.

Странным образом это простое рукопожатие стало более интимным, чем поцелуй. Длинные мужские пальцы сжали ее руку так крепко, что Иона напряглась, однако хватка ослабла еще до того, как ей стало больно. Этим рукопожатием Люк будто заявлял свои права на нее — и эти права он подтвердил, приподняв ее руку и поцеловав пальцы, а затем — запястье.

Почувствовав прикосновение его губ, Иона поняла, что отныне между ними установилась связь гораздо более глубокая, чем физическое притяжение.

Люк взглянул на нее:

— У тебя изумительные руки — не только изящные, но и умелые. Сегодня вечером мы вернемся в Окленд, и тебе привезут на выбор коллекцию колец. Если тебе ничего не понравится, мы подождем до Таити. У них прекрасный жемчуг, а некоторые жемчужины переливаются разными цветами, как твои глаза…

Иона выбрала турмалин — ярко-голубой, напомнивший ей лагуну на Таити. Камешек был обрамлен бриллиантами.

Ювелир с одобрением произнесла:

— Прекрасный выбор. Этот драгоценный камень был привезен из Бразилии, он настолько редкого цвета, что по ценности превосходит бриллиант того же качества. — Женщина помедлила. — И он подходит к вашим глазам.

— В этот момент, возможно, да, — улыбнулась Иона. — Цвет моих глаз меняется в зависимости от одежды, которую я надеваю.

— Глаза ее прекрасны, — вмешался Люк. — И кольцо тоже.

Он проводил ювелира и вернулся обратно. Иона не шевелилась. Она все еще стояла возле окна, глядя на кольцо так, будто это была змея.

Люк был доволен. Он будет ей хорошим мужем, к тому же Хлою теперь ждут счастливые детство и юность.

Он взял кольцо:

— Я хочу надеть тебе его на палец.

— Тебя ничто не может остановить.

Интересно, что скрывается за ее невозмутимым лицом, за загадочным взглядом? Эта женщина оставалась для него загадкой. Единственное, что он знал: она не хотела выходить за него замуж и была потрясающей любовницей. А еще у Ионы было нежное сердце.

Люк вгляделся и увидел, что щеки ее медленно покрываются румянцем. Желание, как вихрь, охватило его с головой.

Но сейчас не время предаваться бурному сексу. Иона готова пожертвовать собой ради Хлои, и ему надо убедить ее, что он не только хочет, но и уважает ее. Следует укротить свои порывы и дождаться свадьбы.

Люк остановился перед Ионой и поднял ее левую руку. Слегка нахмурившись, он стал надевать кольцо ей на палец. Сначала оно шло легко, но потом ему пришлось потрудиться.

«Поцелуй меня», — настойчиво твердила Иона про себя. Ей даже показалось, что она произнесла это вслух.

Нет, слава богу!

Люк не поцеловал ее. Он поцеловал кольцо, затем прижался губами к ладони молодой женщины и тихо сказал:

— Я никогда не отблагодарю тебя за это.

«Не надо меня благодарить! — мысленно взмолилась она. — Не надо благодарить, люби меня…»

Возможно, когда-нибудь она осмелится сказать ему об этом прямо.

Если будет уверена, что он ответит ей тем же.

Люк выпрямился:

— Разница в часовых поясах Таити и Новой Зеландии небольшая, поэтому вам с Хлоей будет нетрудно привыкнуть к местному времени.

— Надеюсь, — согласилась Иона. — Хлое потребовалось всего несколько дней, чтобы привыкнуть к времени Окленда.

Люк заметил:

— Девочка замечательно адаптируется.

Потому что ей приходится постоянно ездить вместе с ним, сообразила Иона.

— Ты хочешь, чтобы мы путешествовали с тобой после… с этого момента? — поинтересовалась она.

— После того как мы поженимся, — жестко поправил он. — Ты должна произнести это, Иона. Неужели мы готовим какое-то грязное дело, о котором не стоит упоминать?

Иона вспыхнула:

— Я еще не привыкла к этой мысли. Если уж ты столь напористо вторгаешься в жизнь людей, прими тот факт, что они будут пребывать в шоке несколько дней.

Его брови сдвинулись, он пристально взглянул на молодую женщину, а затем, к ее удивлению, рассмеялся, запрокинув голову:

— Мне кажется, нам всем придется привыкать, и не только к различным часовым поясам. Да, по возможности ты будешь путешествовать со мной.

— Ребенку лучше всего жить на одном месте.

— Это распространенное мнение. Но я не считаю, что Хлоя будет в чем-то ущемлена.

— Потому что для нее дом — это ты.

— Да, — мрачно согласился Люк. — Но теперь, когда решается ее будущее, мы будем как можно меньше странствовать. У меня есть дом в Лондоне, апартаменты в Нью-Йорке и Афинах, а также вилла на Таити, но домом я называю остров на юге Греции. Когда мы поженимся, я собираюсь в основном жить там. Тебе не будет скучно на греческом острове?

«С тобой — нет», — с трепетом подумала она.

— Вряд ли. У меня найдутся дела. Я хочу выучить греческий язык, и мне надо защитить диплом, — пояснила Иона.

— Диплом? Какой?

— Специалиста по начальному детскому образованию.

Лицо его смягчилось, на губах заиграла улыбка.

— Замечательно. Я все время узнаю о тебе что-нибудь новое. И ты сможешь защитить его, находясь на другом конце мира?

— Да, я выясняла этот вопрос. Не беспокойся обо мне.

* * *

Следующие несколько дней прошли как в тумане. Когда Люк принимал какое-то решение, дела шли очень быстро. Ему даже удалось привлечь на свою сторону Энджи, пустив в ход свое знаменитое очарование.

Частный самолет Люка, взлетев на рассвете, приземлился на Таити в разгар полуденной жары. Воздух был напоен ароматом цветов. Издалека доносился шум прибоя.

Появление Люка вызвало всеобщее внимание. Женщины с восхищением смотрели на него, а потом переводили завистливые взгляды на Иону. Одетая в банальные вещи, купленные в обычном супермаркете, молодая женщина впервые почувствовала себя неполноценной. Она не могла сравниться с местными жительницами в ярких парео.

Иона разозлилась. Рядом с Люком она потеряла уверенность в себе, и это очень расстроило ее.