— Рэм, он не подпустит…

— Он кинется на тебя сейчас, — приморозил меня взглядом к полу и шагнул в клетку.

Я с замиранием сердца беспомощно следила, как он приближается к малышу. Тот его, наконец, заметил и попятился в угол.

— Привет, — присел Рэм в нескольких шагах, преграждая ему путь к побегу. Денвер насупился на него и жалобно заревел. Стоило всех сил, чтобы не рвануть, но Рэм осторожно протянул к нему руку и замер. А потом вдруг я услышала густое грудное рычание, но какое-то особенное, приглашающее…

Оборотни не были животными в полном смысле слова, и поведение их наполнено смыслом совершенно другого порядка. Обычные животные себя так не ведут.

Денвер опасливо потянулся к нему носом, потом, когда понял, что длины тела не хватает, чтобы не покидать угол, осторожно шагнул навстречу. А я смотрела на мужчину, который утверждал, что не собирается принимать этого ребенка, и силилась проглотить ком в горле.

Кто ты, Рэм?

Как тебя объяснить себе? И все, что ты делаешь…

Денвер несколько секунд сосредоточенно обнюхивал руку Рэма, потом подался вперед и залез к нему на колени, прижался к груди так доверчиво, что в моей собственной что-то защемило. Рэм осторожно обнял малышу и выпрямился, что-то нашептывая ему на ухо. На мой вопросительный взгляд и готовность рвануть к ним мотнул головой. Но вдруг медвежонок стремительно начал меняться, и уже через несколько вдохов в руках у Рэма оказался маленький мальчик. Денвер оглянулся, увидел меня и заплакал. Больше ждать не было сил, и я, еле сдерживая слезы, протянула к ребенку руки. Он тут же перекочевал в них и вцепился в меня мертвой хваткой.

Рэм подал мне штаны, но надеть их на Денвера не было никакой возможности. Малыш плакал и всхлипывал так жалобно, сердце обливалось кровью каждый раз, когда он пытался вжаться в меня еще плотнее. Тогда Рэм снял с себя пиджак и набросил на него.

Черт его знает, с каких пор запах этого мужчины стал синонимом спокойствия и надежности не только для меня. Денвер затих, стоило нам сесть в машину, а как только поехали, уснул. Я устроилась на сиденье так, чтобы ему удобно было лежать, и гладила его по нежным светлым кудряшкам, бездумно пялясь в окно.

Все это стоило того. И этот бег по острию ножа с Рэмом вдруг показался лучшим ходом событий. Мне требовалась передышка, а Денвер в объятьях всегда был ее главным условием.

Самым смешным оказалось вылезти из машины. Когда Рэм открыл двери и сузил на мне привычный железобетонный взгляд, я совершенно точно увидела в нем трещины с порослью мягкой травы. В его глазах искрило. Он вопросительно приподнял брови, и я с трудом протянула руку, прося помощи.

— Такая она — жизнь с ребенком, — прокряхтела, когда он осторожно меня вытянул.

На мой комментарий промолчал. Но большая растерянность нагнала меня уже в гостиной его квартиры. Что я имела к обеду этого насыщенного дня? Обручальное кольцо, брачный сертификат, мужа… и ребенка.

— Располагайся, — глухо скомандовал он позади, вероятно, собираясь уйти, но я выпалила быстрее, чем подумала, разворачиваясь:

— Не уходи.

Наши взгляды встретились, и я нервно сглотнула, но отступать не собиралась. Импульсивная просьба стремительно оборачивалась вполне серьезной потребностью, а запах его пиджака добавлял куража:

— Не бросай меня, пожалуйста, в своей квартире одну. — Наверное, если бы я хотела вышибить его из равновесия, не достигла бы большего эффекта. Рэм нахмурился, опустив голову и глядя на меня исподлобья. — И с ребенком.

Я не просто хотела, чтобы он остался. Потребность в его силе и уверенности вдруг показалась невыносимой. Когда он предложил мне снова стать сильной и расположиться, внутри включилось сопротивление небывалой силы — не сегодня.

— Поработай из дома, у тебя там наверняка отличный кабинет, — быстро указала взглядом на двери, — только не уходи…

И я прикрыла глаза, чувствуя себя полной идиоткой. Но почему-то позволить себе этот порыв казалось важным. Когда щелкнул замок двери, я вздрогнула, но вдруг услышала совсем рядом:

— Хорошо.

Вздохнула, открывая глаза и встречаясь с его взглядом:

— Спасибо. Я… не в состоянии соображать.

— Садись, — кивнул он на диван.

Весьма кстати, потому что ноги дрожали.

Денвер даже не дернулся за все это время, уютно посапывая у меня на груди. Но только тут до меня дошло, что ребенка вообще-то нужно хоть во что-то одеть.

— Рэм, — позвала тихо, но он услышал.

Вышел из кабинета со своей утренней футболкой:

— Возьми, закутай пока ребенка. — На мое секундное замешательство пояснил: — Ребенок привык к твоему коллеге. Нужно, чтобы привыкал ко мне, поэтому она должна быть с запахом. — Он помолчал некоторое время, глядя, как я укутываю Денвера в футболку. — Думал, он бросится на меня…

— Он укусил Джастиса тем утром, когда… впервые была с тобой. Может, это что-то значит? — я подняла на него глаза.

— Это значит, что я никогда не пойму, зачем ты побежала на крышу, — врезался он в меня безжалостным взглядом. — Он бы умер без тебя.

Он уже скрылся за дверями кабинета, а я так и сидела, еле дыша.

Да уж… И не возразишь ничего. Но я же не знала!

— Я не знала, — повторила шепотом, забиваясь спиной в подушки и прижимая Денвера к себе.

Новая жизнь затаилась в укоризненной тишине чужой квартиры. У меня все время было чувство, что это Денвер мне нужен, а не я ему. Но словам Рэма не было причины не верить. Я не работала с подкидышами, мы изучали полноценные семьи. Полузвери вообще никогда не бросают своих детей, поэтому Денвер оказался редким исключением. Но как же больно было впускать суть услышанного… Тогда, сидя на крыше, я была снова уверена, как и в детстве, что никому не нужна…

На мой шмыг носом Денвер закряхтел и заерзал. Ему явно хотелось раскидаться, как он любил. Значит, почувствовал себя в безопасности. Я осторожно уложила его поверх пиджака и плотнее укутала в футболку. Нужно было что-то делать с нашей с ним жизнью, но теперь они обе зависели от воли практически незнакомого мужчины.

Словно почувствовав, что думаю о нем, Рэм снова появился. И снова в домашней одежде. Прошел к дверям и вернулся с пакетом, запах которого красноречиво ябедничал на содержимое.

— Тебе нужно переодеться? — Двигался он очень тихо. И хоть я должна была привыкнуть к тому, как умел подкрадываться Джастис, в случае с Рэмом это ставило нервную систему на дыбы. Как можно вытаскивать контейнеры из пластикового пакета и не шуршать? — Я посмотрю за ним.

— Да, — стараясь хоть немного перенять суперспособность зверя, я поднялась и прокралась на цыпочках к лестнице.

— Он тебя все равно слышит, — усмехнулся Рэм.