— Это то, что я называю высоким профессионализмом, — скупо улыбнулся мистер Палмер, — вычислить намерения противника по тем параметрам, о которых он даже не подозревает.

— У моего племянника-криминалиста есть еще одна странность. Он подразделяет все человечество на две группы. Первая — это те, кто при виде полуразложившегося трупа тут же блюют, вторая — кто относится к такому зрелищу спокойно. Первых он презирает, вторых считает полноценными.

— Вы с ним согласны?

— Для каждой профессии можно придумать свою классификацию. И она будет правильной, но не исчерпывающей, — ушел от ответа адмирал Йорк.

Начался мелкий надоедливый дождь. Адмирал не сдвинулся с места.

— И теперь, чтобы окончателно закрыть тему, — проговорил он, глядя на ненастный горизонт, — вы не могли бы проверить своего протеже еще раз? Окончательно и навсегда.

— Не совсем понял вас, — прозвучало в ответ.

— Полиграф, психоаналитиков, расспрашивающих о юношеском влечении к матери и сестре, прочие заумные методы вы уже испробовали. Ничего не имею против них, каждый отрабатывает свое образование. Но существуют и другие методы, проверенные столетиями. Электронику можно обмануть, можно подобрать ответы для вопросов психоаналитика, но нельзя обмануть самого себя.

— Кажется, я понимаю вас, сэр. И это тот случай, когда я полностью с вами согласен.

— О результатах проверки сообщите мне, как только они появятся. В противном случае я не намерен полагаться на вашего гения.

— Считайте, что проверку он уже прошел, — пообещал аналитик АНБ.

— Я могу показаться вам старомодным, но единственное, что продолжало функционировать на старых кораблях во время прошлой элекронной атаки, — это старомодные коммутаторы. Они не подвели. Втыкать и вынимать провод из разъема несовременно, но на оператора не в состоянии повлиять самые изощренные изобретения противника.

— Чем проще и незатейливее схема, тем она надежней, — подтвердил аналитик, — трудно с вами не согласиться.

Практически бесшумно работали электрические двигатели подлодки. Тишина на центральном посту лишь изредка прерывалась короткими докладами офицеров. Гидроакустик прощупывал морское пространство, вслушиваясь в далекие шумы кораблей, бороздивших Балтийское море. Субмарина находилась в нейтральных водах как раз посередине между островами Готланд и Сааремаа.

— Выйти на перископную глубину, — скомандовал командир.

Как и положено, не последовало ни вопросов, ни комментариев, в ответ раздалось короткое:

— Есть выйти на перископную глубину.

Чуть заметно качнулся под ногами настил. Сманеврировав вертикальными рулями, «Адмирал Макаров» плавно и не снижая скорости пошел к поверхности. Скользнула вверх стойка перископа. Илья Георгиевич привычным движением разложил ручки и приник к мягкой, пахнущей антибактериальной пропиткой маске. Дневной свет приятно покалывал глаза, невысокие волны то и дело бросали на оптику мелкие брызги. Негустой туман скрывал горизонт. Сколько ни всматривался командир в морской пейзаж, повсюду было чисто. Акустик тоже подтвердил, что кораблей поблизости не наблюдается.

— Приготовиться к всплытию! — прозвучал приказ.

Чем ближе подходила субмарина к месту военно-морских учений, тем рискованнее становилось каждое всплытие. Море в районе Аландов буквально кишело кораблями НАТО и балтийских стран-наблюдателей: Финляндии и Швеции, не являвшихся членами блока. А потому было бы нелишним по максимуму зарядить батареи. Насчет дальнейшего маршрута пока не существовало ясности. О нем еще предстояло узнать из запечатанного конверта, врученного Макарову перед выходом в море вице-адмиралом Столетовым.

Загудели насосы, продувающие балластные цистерны. И вот небольшая подлодка закачалась на волнах. Командир отдраил люк, на голову ему тут же пролился поток воды. На верхней палубе после суточного заключения в корпусе дышалось легко и свободно. Все, кто не был задействован на постах, выбрались на свежий воздух. С правого борта вскипела, забурлила вода, помпы продували гальюны — судовые туалеты. Система вентиляции обновляла воздух. Для экономии времени лодка продолжала движение на север и в надводном положении. Старпом Николай Даргель подошел к Макарову, стоявшему у самой рубки.

— Жаль, что не можем сейчас использовать солнечные батареи, — вздохнул он. — Туман.

— Зато и спутникам-шпионам мы недоступны, — вглядываясь в море, произнес Макаров, — иначе днем не всплыть, ребята хоть на небо посмотрят, а то временами и я забываю, как оно выглядит. Через перископ только и вижу дневной свет.

— До сих пор поверить не могу, что такое возможно, полная бесшумность, — склонив голову набок, вслушивался старпом, но ничего, кроме плеска волн о низкий борт, не мог расслышать.

А между тем аккумуляторы вовсю подзаряжались от каталитической силовой установки.

— Никаких тебе движущихся частей, — в голосе Макарова чувствовалось уважение к создателям подлодки, — элементарное окисление топлива на каталитических решетках и превращение тепла через термопары в электричество. Ничего не движется, а значит, и ломаться нечему. Был бы у нас дизель, тарахтел бы на все море. Правда, КПД такой установки несколько ниже, но ничего, и это со временем инженеры доработают. Главное — поймали перспективный принцип.

— Товарищ командир, — из люка показалась голова вахтенного офицера, — акустик идентифицировал дизельную подлодку, государственная принадлежность — ФРГ, движется прямо на нас, идет на глубине двадцать метров. Предполагаемое время пересечения курсов…

— Скорее всего, просто следует в район учений. Для них мы невидимы. Пройдут под нами без осложнений. Если, конечно, они не решат поднять перископ, — Макаров пребывал в раздумье, ведь зарядка батарей только началась. Стоило рискнуть и оставаться в надводном положении.

Свежий воздух и хорошее настроение располагали к беседе. Командир не оставил надежд перевоспитать старпома.

— Николай, о чем думаешь? — спросил он.

— Мои мысли не имеют отношения к службе, — прозвучал сухой ответ.

— Так не бывает, чтобы человек ни о чем не мечтал. Мой былой старпом постоянно мечтал о бабах. В походе только о них и говорил, а стоило вернуться на берег — предпочитал женскому обществу водку.

— Я не намерен обсуждать эту тему.

— Значит, мечтаешь, — засмеялся командир.

Гидроакустик регулярно докладывал о продвижении немецкой субмарины, но тут подоспело неприятное сообщение. Электроника засекла появление в соседнем квадрате военного самолета. Машина шла низко, и туман не мог помешать обнаружить всплывшую подлодку. До появления самолета в пределах видимости оставалось шесть минут.

— Готовиться к срочному погружению, — на этот раз Илья Георгиевич уже ни секунды не сомневался, что следует уйти под воду.