— Потерплю.

— Когда Аристарх с командой ушел, мы остались вчетвером. Но мы были полны оптимизма. Мы — представители новой расы, очень перспективной… такие возможности открывались. А мы еще и высшие…

— А кстати, чем отличается высший вамп от просто вампа?

— Только одним. Высший вамп способен обращать. Просто вамп — нет.

— То есть я тоже могу обратить в вампа любого?

— Любого гуманоида с его согласия, — уточняет Луна.

— Понятно. Слушаю дальше.

— Так вот, мы были наивны и полны оптимизма. Особенно Сат был окрылен, — продолжает Луна, — Наше поселение на восемьдесят процентов состояло из медработников. Почти половина из них врачи. Но с приходом системы людям пришлось озаботиться вопросами выживания. В итоге даже среди врачей мало кто стал системным целителем, большинство обрело воинские специальности.

— Как Юп и Мерка? — припоминаю давешний рассказ Луны.

— Да. Мерка была стрелком, Юп владел клинками, но после трансформации в вампов они вернули себе возможность работать по профессии. И многие завидовали, Вик. Тогда многие в поселении готовы были сменить расу, чтоб снова стать врачами. Даже комендант был согласен…

— И что-то пошло не так?

— К коменданту пришли из гильдии вольных охотников, — говорит Луна с застарелой болью в голосе, — Дали понять, что новую сильную расу возле себя не потерпят. Комендант внял и пошел на попятную. Мы стали изгоями. А всех, кто обращается к нам с просьбой обратить…

— … вы отправляете на убой, — договариваю за Луну.

— Не так, — вкидывается Луна, но тут же сникает, — Вернее, сначала мы думали, что не так. По договору с Гвоздем право на врачебную практику получают только высшие, простые вампы причисляются к патрулю.

— И какой срок жизни простых патрульных вампов?

— Полной недели не протянул ни один.

— М-да. Начинаю понимать, почему народ предпочитает тупо дохнуть. Стать вампом — это даже не мизерный шанс, это насмешка какая-то.

— На самом деле все равно просят. В месяц не по разу, Вик. Представляешь сколько вампов за семнадцать лет Гвоздь отправил на тот свет?

— Целое кладбище вампов, — согласно киваю.

— Ну вот. Теперь ты все знаешь. Имеешь полное право нас презирать, — сухо говорит Луна.

— Да с чего бы? Луна, ты из меня дурного обличителя не делай. Вот ей богу, тебе во времена Пушкина родиться надо было: «в вашей воле меня презреньем наказать…» вы выживаете, как умеете… а Боргу ловок, паскуда. Нашел способ нейтрализовать потенциально сильную расу… а я-то все понять не мог, почему нет желающих стать вампом? Ведь такие перспективы!.. ловок Боргу. Везде толстые лапы засунул.

— Ты знаешь Боргу? — в голосе Луны озабоченность и даже тревога, — Он очень опасен, Вик. С ним лучше не связываться.

— Да, я знаю Боргу. Но видел его семнадцать лет назад, — пытаюсь успокоить Луну, — К тому же был тогда демоном. Вряд ли он меня узнает при встрече.

— Вик, я вижу, ты что-то задумал, — Луна смотрит на меня своими бездонными глазами.

— Пока еще не задумал. Но делать что-то надо. Мне такое прозябание не по душе.

— Тогда ты должен знать. Я тебя поддержу… даже если Сат будет против.

— Спасибо. Но у меня пока нет никакого плана. Одно могу сказать, из санитаров я уволюсь.

— А мне кажется, у тебя есть план, только ты нам не доверяешь…

— Тебе доверяю.

— Нет, Вик. Не доверяешь. И правильно делаешь, потому что мы — слабаки.

— А я, мля, полубог. Мифический герой.

— Опять прибедняешься, — Луна смотрит на меня лукаво, — Может я и трусиха, но я наблюдательная трусиха. Я помню тебя в первый день — кожа да кости. А теперь ты оброс мускулами. Вон у тебя даже волосы на голове начали отрастать.

Луна решительно поднимается со стула, огибает стол и подходит ко мне вплотную. Я тоже поднимаюсь со своего стула. Ее пальцы ощупывают мои плечи, руки, грудь, заныривают под футболку и ощупывают живот. Это похоже на медицинский осмотр, но это слишком чувственный осмотр, сексуальный.

Я обнимаю ее за талию и привлекаю к себе. Мы начинаем целоваться. Страстно, как люди, истосковавшиеся по телесной близости. Я, понятно, почему. У меня не было женщины семнадцать лет. А почему она?.. плевать. Подхватываю ее на руки и несу на второй этаж. Луна ойкает, но быстро понимает, что нести ее мне вполне по силам. Она только прижимается ко мне еще теснее.

Поднимаюсь в свою комнату, ставлю ее на ноги и закрываю дверь на щеколду. Мы стаскивает друг с друга одежду торопливо, нетерпеливо, а потом она берет меня за руку цепкими пальцами и увлекает к кровати, в безумный омут диковатой почти животной страсти…

М-да. Вот вам и сестра милосердия, замужняя женщина… только через час мы остановились, чтобы перевести дух. Ее голова на моей подушке, черные волосы на белом полотне. Она улыбается… немного нежно… немного задумчиво…

— Жалеешь о содеянном? — спрашиваю.

— Еще чего? Жалеть о содеянном хорошо рядом с Сатом. Он создает для этого комфортные условия. Рядом с тобой, Вик, хочется предаваться безумству.

— С тобой тоже.

— Будем считать, обмен комплиментами состоялся, — улыбается, проводит ладошкой по моей обрастающей голове, — Не торопись увольняться, Вик, если у тебя нет плана, то и внимание привлекать к себе не стоит. Мы тебя прикроем.

— Ты думаешь?

— Убеждена… давай одеваться, теперь я буду тебя кормить. И еще раз, Вик, с Сатом я поговорю сама. Дай мне три дня.

— Хорошо, — вздыхаю, — Три дня. Имей в виду, потом я просто объявлю, что ты — моя женщина.

— Нисколько не сомневаюсь. Ты прямолинеен и безжалостен. Из тебя бы вышел хороший хирург…

Я поел наскоро, вот не хочу сейчас встречаться с Сатом, и, получив от Луны на выходе «чмок в щечку», вымелся из дома. Не знаю почему, ноги сами понесли к борделю. Не, сексом с Луной я вполне насытился, я хочу поговорить с Котярой. Чтоб не тратить лишнее время на дорогу, две станции проехал на метро.

Поймал себя, что пялюсь в окно электрички с глупой улыбкой. И ни единой мысли, одно только знание, что Луна — теперь моя женщина. И плевать на все остальное, настолько плевать, что нет даже тени желания заниматься ни самоанализом, ни внешней аналитикой. Привратник пропустил меня без лишних вопросов, а вот Котяра, увидев меня, удивленно приподнял брови.

— Шарфы, шапки… — озвучиваю старый пароль тех времен, когда Кот еще заседал за гардеробной решеткой.

— Перманентно, — Котяра произносит старый отзыв и кивком приглашает идти следом.

— Слушаю, — деловым тоном произносит Котяра, когда мы усаживаемся в его директорском кабинете.

— Кто такие охотники на скрипунов?

— Вообще-то тебе следовало у