–Нет.

–У него есть рассказ «Однажды на Меркурии», написанный ещё в середине двадцатого века. В нём он изобразил обитателей Меркурия в виде полевых конфигураций.

–Фантастика,– отмахнулся Поддубный.

–Совершенно верно.

–Если в этой идее действительно есть здравое зерно,– сказал Гриневич,– нам придётся подумать о реализации контактов с… э-э… подсолнечниками.

Поддубный рассмеялся.

–Как? С подсолнечниками?

–Надо же как-то называть жителей Солнца.– Гриневич ощупал лицо Климука тёмными глазами.– Если честно, идея мощная. Никто из нас не подумал о такой возможности. Правда, возникают дополнительные вопросы. Почему подсолнечники, если они и вправду существуют, до этого момента о себе никак не заявляли? Второй вопрос: зачем им отсасывать солнечную плазму, если они там живут? Причём не в одном районе солнечной поверхности, а по всему шарику.

–Надо покумекать. Спасибо, Лаврентий Павлович, вы нам помогли, хотя и подкинули тему для размышлений.

–Разрешите идти?

Гриневич встал, пожал ему руку.

–Удачи вам на Меркурии, полковник. Повстречаете саймаковских меркурианцев, передайте привет.

–Непременно.– Климук улыбнулся, протягивая руку заместителю директора Коскона.– Всегда к вашим услугам. Ещё одно замечание: яочень хорошо знаю комиссара Погранслужбы Баринова, довелось служить вместе в меркурианском СПАС-центре. Это очень… э-э, как бы сказать помягче, сложный и властный человек. Способен на исключительно непростые решения.

Гриневич посмотрел на Поддубного.

–Я вам говорил.

Заметив заинтересованный взгляд Климука, руководитель Коскона кивнул.

–Мы обсуждали эту кандидатуру. Ещё раз спасибо.

Лаврентий Павлович сдвинул каблуки и вышел, унося два взгляда людей, тоже умеющих принимать непростые решения.

–Выходите,– сказал фантом, принявший теперь облик Григория Лютаева, улыбаясь совсем как живой человек, хотя было понятно, что это не человек и вообще не живое существо из плоти и крови, так как температура воздуха под куполом «капли» была далеко за пределом человеческой выносливости. Да и воздухом атмосферу под прозрачным пологом назвать было трудно, потому что он здесь представлял собой смесь паров металлов, водорода и гелия.

–Я его сейчас…– процедил сквозь зубы Илья.

–Подождите,– торопливо сказал Терентий.– Есть возможность выяснить, куда мы попали и что произошло.

–Каким образом? Вряд ли нам удастся захватить этого парня. Перед нами видеофантом или проекция.

–Я выйду и поговорю.

–А если он и тебя переориентирует в свою веру?

–Не переориентирует,– улыбнулся Терентий, чувствуя на себе изучающий взгляд Флоры. Командирша спецназа волновала его, и ему приходилось больше следить за своей речью и поведением.– Тот, кто его послал, мог бы просто связаться с нами либо попытаться воздействовать на нас каким-то излучением. Но он поступил иначе. Значит, либо не имеет возможности воздействовать на наше сознание, либо не хочет начинать контакт с угроз.

–Всё равно это риск. Предлагаю послать парламентёром формеха[8].

–К нам вышел не робот, а посланник с индивидуальной внешностью, и мы должны отреагировать соответственно.

–Командир?

–Идите, Терентий,– решила Флора.– Защитник прикроет вас в случае необходимости.

–Не тяните,– посоветовал «фантом» Григория,– присоединяйтесь.

Странным образом его приглушенный голос был слышен как через внешние аудиодатчики, так и через наушники раций. Подумав над этим, Терентий понял, что слышит не звуки голоса, а мыслеречь «Гриши».

–Что значит – присоединяйтесь?– насторожилась женщина.– К кому присоединяться? Или к чему?

–К моему Улью,– ответил приятель Терентия.– Со мной тут завязано в систему больше сотни сознаний.

–Объясните!

–Секунду, товарищ майор,– сказал Терентий.– Так мы будем долго играть в вопросы и ответы. Открывайте люк, я выйду.

–Оптимал, по моей команде.

–Жду,– лаконично сказал компьютер катера.

Терентий зарастил шлем и проследовал в кормовой тамбур аппарата. Сработала мембрана, показав контур люка, и он вышел на горячий «асфальт» купола, проминавшийся под ступнями. За ним баскетбольным мячом выкатился защитный бот.

Псевдо-Григорий посмотрел на «мяч», усмехнулся, шагнул к парламентёру как нормальный человек. Свёрнутый валиком шлем так и остался у него на плечах. Если бы не показания датчиков, высвечивающихся на внутренней поверхности забрала шлема Терентия и сообщавших ему о параметрах среды, можно было подумать, что встреча проходит в помещении на Земле.

–Рассказывай,– предложил другу Терентий.– Мы считаем, что твой индивидуальный носитель мёртв, а ты на самом деле голографический трансформер. С другой стороны, это означает, что мертвы и все твои спутники.

–Только в биологическом формате,– снова заулыбался Гриша.– Абсолютно все личностные черты наших сознаний сохранены в Улье.

Лицо приятеля неуловимо быстро изменилось, перетекло в лицо девушки.

«Галима»,– узнал француженку Терентий.

Затем фантом в течение нескольких секунд принимал очертания туристов яхты, последним опять мелькнуло лицо гида Жозе Бартоломео, и на Терентия снова посмотрел Гриша, с которым он был знаком не один год.

Губы посланца неведомого Улья зашевелились.

–Терёха, аудиоконтакт неинформативен, давай перейдём на ментобмен. Я зайду к тебе в мозги, и ты разом узнаешь все подробности происходящего.

–Спасибо, Гриня,– фыркнул Терентий.– Мы в неравном положении, и рисковать мне ни к чему. Ежу понятно, что вы и меня превратите в призрака. Ответь на пару вопросов, я обсужу ответы с парнями в катере, и мы решим, в каком формате общаться с тобой. То есть с твоим Ульем. Кстати, что оно такое вообще? Разумное существо? Робот? Компьютер?

–Нейросеть,– без запинки ответил Гриша.– Не совсем нейро, но близко. Он тут всем заправляет.

–И отсосом плазмы?

Григорий прищурился.

–Вижу, ты в курсе. Хотя откачка плазмы – не главный процесс, это всего лишь сопутствующие солнечные потери.

–А что главное?

–Давай всё же выйдем на прямой контакт. Ты ничего не почувствуешь. Я вольюсь в твою пси-сферу, и ты сразу всё узнаешь.

–И я останусь человеком?

–Я же остался?

–Ты сейчас видеопризрак.