Теперь – отодрать мясо тонкими полосками, обмакнуть втягучую сладость сгущёнки… и с чайком. Жасминовым, ароматным, только чтозаваренным. И так до победного конца, пока от щуки не останется хребет, шкурада приятные воспоминания. А что ещё прикажете делать ночью на ответственномдежурстве, служа отечеству? Поспать, как следует, ведь всё равно не дадут… Нувот, пожалуйста, извольте бриться, звонят. По внутреннему. Из дежурной части.

Варенцова ткнула щукой в красную кнопку селектора:

– Да, капитан… Так, так, так. И даже так? Ого.Петергоф, говоришь? Подгоняй машину, еду.

Отложила щуку на потом, быстро выпила чай – и скоро уже сиделав дежурной машине. В Петергофе её ждали не фонтаны, а плоды социальныхконтрастов. Путь её лежал к внушительному, за высоким забором, каменномудворцу. Вроде ничего особо такого, постперестроечные хоромы, обычныйфальшиво-рыцарский новорусский дворец…

Где-то с месяц назад хозяин дома, некий доктор Чартоев,обратился в частное агентство «Русский щит» с просьбой о предоставлении охраны.Причем охраны исключительно внешнего периметра, ибо во дворе содержалисьсобаки, а сам дом пребывал под защитой милицейской сигнализации. Доктор былчрезвычайно скрытен, чувствовалось, что никому не доверял, зато многогоопасался. Да ладно, плевать, лишь бы платил исправно! «Русский щит» осмотрелся,взял аванс и выставил у дома подвижной пост наблюдения, видавшую виды «четвёрку»с двумя вооружёнными охранниками…

И всё шло своим чередом – до сегодняшней ночи. В часпятнадцать по московскому времени сработала милицейская сигнализация, а в домепропал свет. Прибывшая по вызову группа захвата обнаружила жуткую картину: обасотрудника «Русского щита» были разрублены до крестца. Заодно с крышей«четвёрки». Машина словно попала под гигантскую, бритвенно-острую гильотину. Авот с домом, похоже, всё было в порядке – ворота на запоре, следовпроникновения никаких… Свет, правда, действительно не горел…

Гэзэшники вызвали подмогу, а с пульта уже дали знать в«Русский щит» – мол, коллеги, у вас беда, два «двухсотых». Скоро у ворот началсобираться народ. Дежурный по УВД, гэзэшное начальство, опергруппа, деятели из«Щита»… Странно, но свет в соседских окнах горел вовсю. Только дом доктораЧартоева как вымер. Сам доктор к телефону не подходил, и собаки во дворепочему-то не лаяли на шум за воротами… Вот это ужасно не понравилось гэзэшномуначальству. Немедленно был отряжен проворный старшина, он перелез через забор,открыл ворота и только-то и смог сказать:

– Там… там… там… Ой…

Там – это во дворе. Там лежали свирепые сторожевые кавказцы.Не просто убитые – нашинкованные, порубленные в капусту.

– Эй, хозяин… – Дежурный по УВД постучал в окошко,ещё на что-то надеясь.

Ответа не было. Он тронул дверь, и она оказалась незапертой.

Принесли из машины фонарик – очень надёжный, на светодиодах,с рычажком и динамкой.

Однако ритмичные движения рычажка никакого света непроизвели. Участковый плюнул, выругался, вытащил зажигалку, стал щелкать… с темже успехом.

Всё же вдвоём с дежурным они двинулись в дом. Летняя ночь вокрестностях Питера – узоры вышивать, может, и не получится, но дверь от стенкиуж как-нибудь отличишь…

Прошла, может быть, минута, и в доме закричали. Внезапно,страшно, бешено, дико, на пределе связок. Казалось, не человек кричит, а ревётподраненный зверь. Секундный перерыв – и крик повторился. Ещё более страшный,какой-то обречённый, агонизирующий. С грохотом открылась дверь, послышался стони показался участковый. Он шёл нетвёрдо, покачиваясь, словно зомби. По егорукам, закрывшим лицо, стекала мутная жижа. Следом появился дежурный, замер накрыльце, подломился в коленях и сполз по ступеням.

– Гады, – чуть слышно шептал он. – Гады,гады…

– Свет!!! – заорал только что прибывшийподполковник. – Дайте свет, хоть умрите! И быстро врача!..

Подбежал судмедэксперт, глянул, нахмурился:

– Слушайте, да это змея!

– Какая змея?..

– Не знаю какая, но обоих точно надо немедленно вбольницу, к специалистам по змеиным укусам! Ох, глаза бы сразу промыть, но чем– не берусь… Да, и хорошо бы змею прихватить! Чтоб не намудрили с антивенином![71]

Тем временем начали давать свет. Открыли нараспашку ворота истали загонять во двор «УАЗ» с зажжёнными фарами. Русский джип бодро тарахтелза периметром, во дворе же – сразу заглох. Выкатили наружу – снова завёлся… Такего от греха подальше и оставили у распахнутых ворот, включили дальний свет ифару-искатель… И заметили, что свет, попадая во двор, сразу терял силу, тускнел,словно увязал в какой-то субстанции. С какой стати?.. А с такой же, наверное, скакой в доме Чартоева вместо понятных человеческих гадюк появились какие-тоадские твари.

– Ох и ни хрена же себе… – выразил всеобщее мнениеподполковник. Всем было жутко.

Когда приехала Варенцова, у ворот было людно. Ждал своегочаса ОМОН, кучковалась милиция, стоял «Апельсин»,[72] вызванныйпо запарке и никому, как выяснилось, не нужный. Царила странная растерянность –первым во двор идти никто не хотел.

– Здравствуйте, товарищи, – поздороваласьОксана. – И кто же здесь у вас старший?

Старшим оказался подполковник. И только-только он началрассказывать ей нечто годившееся в основу сценария тысяча второй серии«Секретных материалов», когда, отметая подполковничий бред, свет фар вдруг яркоозарил дом, а в самом доме на первом этаже приветливо зажглись окна.Классические законы физики опять вступили в свои права. А тут ещё и подлетеламашина с мигалкой, доставившая спеца по змеям – подследственного спекулянтазмеиным ядом Рената Вильямовича Нигматуллина.

– Будем заходить, – велел подполковник. –Готовьте группу, лично поведу. Не впервой…

Тем временем подследственный Нигматуллин, безошибочно угадавв Варенцовой самого главного начальника, проникновенно говорил:

– Ну поимейте же снисхождение, мадам начальник,отпустите домой по подписке. Ну куда я денусь с этой вашей подводной лодки. Япросто старый больной кандидат герпетолог из воспетого ещё ЛермонтовымПятигорска. Кобра меня кусала три раза, габонская гадюка – четыре, песчаная эфа– пять. А как меня кусала гюрза! О, если бы вы только знали, как меня кусалагюрза! Это произошло в горах, вдали от людей, на высоте двух вёрст над уровнемморя. Из носу у меня пошла кровь, из глаз у меня пошла кровь, и вообще изоткуда не надо у меня пошла кровь. Но я не растерялся, я развел костер,поставил чайник, высыпал туда пачку чаю и пил, пил, пил, пил. И лишь одна мысльв больной голове: чтобы не образовался тромб в сердце. В моем старом больном,бешено бьющемся сердце…