Тем временем приготовления закончились и группа пошла внутрь– подполковник, трое бравых омоновцев и Нигматуллин. Причём он, как положеноштрафнику, двинулся первым – искупать кровью. Варенцова тоже пошла, прихвативна всякий случай электронную дубинку. Поднялись на крылечко, открыли дверь ивнутренне ахнули – ну и ну… Дом у доктора Чартоева был действительно каккрепость. Мало того что за высоким забором, не говоря уже о собаках, так ещё исо специальным тамбуром, представлявшим собой, представьте, террариум. С особымподогревом, бассейном, искусно оборудованными укрытиями…

– Эй, мадам начальник, крутите головой, – услышалаОксана голос Нигматуллина. – И смотрите под ноги. Тут масса интересного.Видите, какая красотуля… – Он уже упаковывал в мешок недовольнуюкоричневую гадину. – А зовут ее гая. Да, Клеопатра была женщина со вкусом…[73] – Тут он глянул в угол и закричал: – Эй, граждане начальники,осторожней! Сейчас брызнет!

Он знал, о чём говорил. Двое омоновцев, зафиксировавшихприкладами кобру к полу, дружно выругались и отшатнулись, гая тем не менеегусто окатила их… нет, не ядом, а испражнениями.

– Вот, мадам начальник, извольте видеть прозужизни, – с ухмылкой прокомментировал Нигматуллин. – Посмотреть, кобра– благороднейшая змея, а если глянуть в корень – простой засранец уж. Те тоже вслучае опасности не задумываются… Осторожнее, не подходите вон к той красавицев углу. Очень даже может брызнуть… и, поверьте, не дерьмом…

Так они и продвигались потихоньку вперёд. Террариум удоктора Чартоева был основательный, не менее чем на пару дюжин персон, и теперьэто всё ползало где хотело. Наконец поднялись на второй этаж, вошли в личныеапартаменты хозяина… Здесь явно что-то искали – царил жуткий бардак, апосередине красовался сам доктор Чартоев. Практически голый, окровавленный, спереломанными костями. Вначале его пытали, причём с явным знанием дела, а потомубили, да не из пистолета в висок, – раздавив грудную клетку, словно начервяка наступили.

– Вот тебе и змеи. Не помогли. – Нигматуллинвздохнул, повернулся к Варенцовой. – Мадам начальник, нужно приниматьмеры. Чистить дом, изолировать двор. А то расползутся. И не дай Богразмножатся. Египетская кобра, к примеру, без претензий – кушает и жаб, илягушек, и мышей. И летом очень активна. А в античные времена ее укусиспользовался для казни осуждённых к смерти. Я надеюсь, достаточно доступноизлагаю?

– Вполне, – кивнула Варенцова и поманила пальцемподполковника. – Выставляйте оцепление вдоль забора. Чтобы чартоевскиелюбимцы не разбежались…

Однако, честно говоря, змеи её интересовали постолькупоскольку. Главное – доктор Чартоев, точнее, обстоятельства его смерти. Кто икак прошёл сквозь двор с собаками, разбил обиталище кобр и учинил хозяинудопрос с пристрастием, причем в жесточайшем цейтноте? Чем убили охранников вслужебной машине? Почему у потерпевшего на ногах лишь один ботинок – левый, аправый бесхозно валяется в углу, и куда делся из него шнурок? И что за кутерьмас законами физики встретила её во дворе?..

И вот тут, озираясь в окровавленной комнате, Варенцовазаметила на высоченном шкафу пушистый ярко-рыжий комочек.

Она указала на него Нигматуллину:

– Сожрут?

– Обязательно, – кивнул герпетолог. – Змеиотличные верхолазы. И без церемоний. Им главное, чтобы была голова. Головы нет,с какой стороны заглатывать?..

– Перебьются! – разозлилась Варенцова, придвинуластол и с лёгкостью забралась наверх. – Киса, киса, иди-ка сюда…

Суровые омоновцы, отважный подполковник и даже штрафникНигматуллин забыли про змей и дружно уставились на Варенцову, так по-женскизанявшуюся обречённым зверьком. А котёнок посмотрел ей в глаза, пересталиспуганно шипеть и вдруг доверчиво пошёл – огненным хвостатым подарком прямо вруки.

– Ах ты маленький, – умилилась Варенцова испрыгнула на пол. – Не отдам я тебя никаким змеям… – Устроила котёнказа пазухой и направилась к выходу. – Товарищ подполковник, по окончаниижду доклада.

Прошла через двойной кордон, открыла дверь машины.

– Рыжий, товарищ подполковник, это хорошо, кденьгам, – одобрил прапорщик-водитель.

Уставший бояться котёнок уже пригрелся и мирно спал.

Варенцова осторожно погладила пальцем беленький носик,передала «пассажира» прапорщику и только собралась присесть сама, как увиделаснаружи знакомое лицо. Симпатичное, мужественное, на редкость решительное. Иочень расстроенное. У машины стоял её бывший подчинённый, когда-то капитан,экс-старший опер Толя Воробьёв. Некогда уволенный из родного ведомства сострашным скандалом – по служебному несоответствию. Собственно, дело моглокончиться для него существенно хуже, но не кончилось – молитвами Варенцовой.Благодарный Толя назвал новорождённую дочурку Оксаной и пропал с горизонта, ноне по жизни, – подался в охранный бизнес. И вот надо же, тесен мир,встретились.

– Привет, Толя, – подошла Варенцова, кивнула всторону «четверки». – Твои?

– Господи, Оксана Викторовна, сколько лет, сколькозим… – Толя поцеловал протянутую руку, горестно вздохнул. – Мои.Васька всю Чечню прошёл, три командировки, и хоть бы хны. А тут…

– Слушай, Толя, – нахмурилась Варенцова. – Тыведь с клиентурой-то работаешь, наверное, нужно знать, кто платит деньги, а?

– Конечно нужно, – согласился Воробьёв. – Да,компромат на Чартоева имеется, мой первый зам занимался. В деталях сразу нескажу, а в первом приближении дело касается Северной Африки, где Чартоевработал. Видимо, нашёл что-то интересное, вот и забился в конуру… Пойдёмте вмашину, я вам файл скачаю на флешку.

Машиной у Толи служил внедорожник «Лексус», – каквидно, дела на охранном поприще у «Русского щита» шли неплохо.

– Момент. – Толя включил ноутбук, забрался черезСеть к себе на компьютер и быстренько скачал нужный файл. Вытащил из дипломатафлешку, вставил в разъём и минуту спустя отдал Оксане маленькое, каквалидольный пенальчик, устройство на радужной ленточке. – Вот, держите…Оксана Викторовна, давайте помянем Ваську и Лёшку… Да и за встречу надобы… – Открыл дверцу бара, вытащил орешки и коньяк, налил постопочке. – Прошу.

– Ты вот что. – Варенцова выпила и задумчивоопустила серебряную стопочку. – Я бы на твоём месте уничтожила всю компрупо Чартоеву. Кто-то взялся за него очень основательно. И поверь, даже мысли нет– кто. Но если учесть хотя бы обстоятельства гибели твоих ребят…

Ни договорить, ни выпить по второй им не пришлось. В сумрачномнебе раскатисто загрохотало, сверху ударили лучи света, мощные потоки воздухапотревожили «Лексус», и на перекрёстке рядом с домом Чартоева приземлилсябоевой вертолет – угольно-чёрный и без каких-либо опознавательных знаков.Практически сразу натужно заревели моторы, ночь прорезали сполохи фар ипоказалась колонна из трёх фур – опять-таки чёрных как смоль рефрижераторов,влекомых тягачами «МАК». Из вертолёта вылез человек, глянул и уверенно пошёл внарод, придерживая рукой панаму. Тоже чёрную…