– Запрет на запись и прослушивание разговора, – сообщает Мэл, с чашкой ароматного кофе уходя в небольшую каютку, которую себе организовала. – Поешьте, мальчики, и будьте готовы к любым неожиданностям.

Мелагрен

Несколько минут настраиваюсь. Да к чему врать, я последние полчаса только и делаю, что настраиваюсь. Пальцы деревенеют, ужас заливает тело будто в первый раз. Давние остаточные реакции, которые я никак не поборю.

Тимм по прозвищу Варан. Тот, кто спас меня два года назад. Кто обучил видеть душу. Тот, за кем гоняется половина Галактики, включая космопол. За чью голову назначена большая награда.

Тот, кто до сих пор не знает, чья я дочь. И, надеюсь, никогда не узнает.

Казалось бы, к спасителю нужно испытывать благодарность. Тем более, он ничего не требовал взамен. Просто оказался в нужном месте в нужное время. Просто выручил меня.

Если бы папа узнал… даже не представляю, как он воспринял бы. «Исида» наш давний… не то чтобы соперник, но они пытались заключить с нами договор на поставку клонов. Ещё до того, как клоны оказались в опале.

А отец не согласился. Одно дело – выращивать чистые организмы, подсаживать в них нанороботов и создавать неразумных киборгов. Как он тогда считал. Подконтрольных, сильных помощников, улучшающих жизнь людей. И совсем другое – сомнительные эксперименты с переселением душ. Из-за которых могут пострадать люди.

Хотя вот не такие уж и сомнительные. Я ведь тоже умерла. Но меня успели вернуть.

Именно здесь, на Пране. Куда я летала на вызов одной из богатых клиенток, протестировать её киборга. Ей показалось, что он ожил. В смысле, одушевился.

Показалось.

Тряхнув волосами, отгоняю воспоминания. С тех пор я стараюсь не бывать на Пране. Только в случае крайней необходимости. И очень надеюсь, что и в этот раз обойдётся лишь орбитой.

Но координат Пьера у меня нет. И кроме «бессмертных» их никто не подскажет.

Решительно активирую связь.

Несколько мгновений в коммуникаторе мелькает аватарка варана. Многоступенчатая защита, и этот номер есть только у меня – у Тимма номеров множество, его хакеры организовали какую-то хитрую переадресацию.

Впрочем, я никогда не собиралась сдавать его властям. Какие бы разногласия ни были, но отдавать долги я умею.

– Мила? – на экране, наконец, появляется немолодой мужчина с повязкой на глазу и склеенными в «ирокез» синими волосами. Глядя на него, никто не догадался бы, что он – один из лидеров «бессмертных».

Когда только приходила в себя, полубессознательно представилась как Мэл. Потом переиграла на Милу – деваться уже было некуда, а открывать настоящее имя… ещё обнаружат, кто я.

Это вторая из причин, почему я стараюсь поменьше с ними общаться. С одной стороны – может узнать папа. С другой – сами они тоже могут за мной проследить. Я не то чтобы обладаю шпионскими талантами.

– Я по делу, Варан, – улыбаюсь, щепетильно придерживаясь требования называть всех исключительно по прозвищам. Пьер, кстати, тоже прозвище, не имя.

– А я-то решил, соскучилась и в гости заглянула, – он улыбается, но единственный глаз как обычно холодный и цепкий.

Во второй встроен инфракрасный теплосканер. Помню, как я заорала, когда пришла в себя – а он глядел на меня одним обычным зелёным глазом, и одним светящимся красным. Сканировал, жива ли.

– Соскучилась, – лукавлю, очень стараясь выглядеть искренне. – Но дела совсем заели. Можешь дать координаты Пьера? У меня тут заказчица как раз по его части и готова заплатить круглую сумму.

– Передай суть, я постараюсь найти кого-нибудь.

– Не могу, Варан, – улыбаюсь, развожу руками. – Тайны клиентки. Поможешь?

В своё время я представилась им частной сыщицей. Чтобы оправдать то, что мотаюсь по разным планетам и не могу находиться исключительно на Пране. Даже сайт пришлось создать, с вымышленным именем Милы Кавай.

Тимм несколько долгих секунд смотрит на меня, вызывая дискомфорт, желание обхватить себя за плечи, а то и начать оправдываться. Стараюсь сидеть ровно и спокойно, не выдавая своего состояния.

Не знаю, о чём думает, но в итоге взмахивает рукой, улыбается, обнажая ровные белые зубы – тоже не по наследству доставшиеся, а в результате технического прогресса. Проще говоря – искусственно выращенные. Любит он некоторые модификации собственного тела.

– Дам тебе мыло, пиши. Сможешь заинтересовать – отлично. А нет – ну, звыняй.

– Спасибо, – киваю.

Конечно, я не совсем на это рассчитывала, но давно уже привыкла, что у них всё сложно и зашифровано.

На комме высвечивается электронный адрес.

«Сохранила!» – рапортует в мозг Виола, пока Тимм, махнув рукой, отключается.

Некоторое время сижу, соображаю. И чем же я смогу заинтересовать? Ну, кроме денег, разумеется.

Так ничего и не придумав – Пьера я видела лишь раз мельком и узнать совершенно не успела, – открываю почту в виртуальном окошке.

Что может быть нужно наёмнику, кроме денег? Тем более с малолетним сыном. Не знаю, что с матерью, но не похоже, чтобы она принимала участие в воспитании ребёнка. Если вообще жива.

Не мудрствуя лукаво, пишу предельно просто:

«Есть работа. Оплачу любую сумму».

Если наёмник на это не клюнет – то вряд ли клюнет на что-то другое. Разве только Тимм замолвит за меня словечко.

Несколько минут ёжусь, гипнотизируя окошко взглядом. Вообще, он может быть где угодно и ответить когда угодно. Но если это именно он притащил АР-24 с опасной и необжитой планеты, то, возможно, сейчас с чистой совестью отдыхает, тратя оплату?

Страшно мне лезть в дела наёмников. Я всю жизнь росла совершенно в другом общественном слое. Там свои разборки за власть, конечно, но…

Но всё-таки хорошо, что при мне два боевых киборга. Пусть даже один из них и мутный.

«Ответ!» – шелестит в мозг Виола, заставляя вздрогнуть.

С замиранием открываю окно.

Там лишь одно слово: «Перигей».

Идрить, всё-таки придётся тащиться на эту станцию! Но делать нечего.

АР-24

Хм, ну, к неожиданностям я всегда готов. Во всяком случае, последние пару суток – куда уж неожиданнее.

Корабельный ИскИн фиксирует звонок, но запрет подслушивать не позволяет нам с процессором подключиться к сети. Виола бдит – прямо чувствую её присутствие и блоки, даже не смог бы описать, на каком уровне.

Но мы с чурбаном на редкость единодушны. И в прямом, и в переносном смыслах: душа у нас нынче одна на двоих. Моя.

И он тоже считает, что этот приказ – помеха в достижении главной цели.