– Живокост Пеппер из Старкросс-Холла, ты, псина паршивая, услышь меня. Я знаю, что ты здесь, в этой зале. Бог свидетель, я терпел тебя до последнего, но ты не оставил мне выбора. Сам напросился! Сейчас я тебя прикончу – настало время Собачьей Шептоловушки!

Криспин выхватил из-под сорочки серебряный медальон. Открыл его театральным жестом и поднял высоко над головой.

Тишина.

Ничего вроде бы не происходило, Габриэль с Мартином даже захихикали. Вот ведь тупица этот Криспин.

– Слышите? – внезапно спросил Живчик и с лязгом уронил рогатку на пол.

– Чего? – Оба его приятеля разом перестали хихикать.

– Это. Звук! Да наверняка слышите. Похоже на пение – русалки, птицы и колокола. А сейчас белки поют про сосиски, масло и… носки…

– НЕТ! Живчик, прекрати! Не слушай, это обман!

Габриэль в панике попытался зажать лохматые уши Живчика крыльями.

Но Живчик оттолкнул его и мечтательно двинулся в сторону Криспина.

– Слышишь ли ты, Живокост Пеппер? – подманивал его нараспев Криспин. – Тебя зовут шептуны!

– Ах, как прекра-а-асно! – зачарованно простонал Живчик. – Похоже на свет солнца, и снежные хлопья, и собачьи галеты со вкусом печёнки…

– Живчик, не смей! – Габриэль и Мартин запаниковали не на шутку. Ведь без Живчика им конец.

– Умничка, Живокост Пеппер, иди сюда, иди поближе, хороший пёсик, – ворковал зловещим голосом Криспин. – Почти готово…

Но тут дверь с грохотом распахнулась. В комнату влетела Винни – косички вразлёт, глаза горят. Схватив обеденный стол за угол, она перевернула его – Криспин отлетел в другой конец залы. Он грузно приземлился на пол, захлопнув при этом медальон и заодно раздавив его в плоский блин.

– Он у меня! У меня! – торжествующе вопила Винни, подняв Душевный Ящик над головой. – А сейчас, Кевин Куклапукл, Я С НИМ ПОКОНЧУ!

Она со всей силы швырнула стеклянный ящик на мраморную плиту у камина. Тот раскололся, разлетелся на тысячи осколков, наружу вылетел клуб дыма, а вместе с ним – Орландо и Валентин.

– Пфуф! В этой коробчонке было жарко, как у большого барсука под мышкой, – обиженно заявил Орландо, размахивая хвостом и запрыгивая Живчику на голову.

Валентин расправил уши и потянул лапы.

– Я пропустил что-то важное?

Живчик встал на месте и кивнул, будто бы просыпаясь.

– Винни, Орландо, да ещё и Валентин! – пролаял он радостно. – Вот здорово-то!

Криспин лежал лицом вниз и бился в истерике – побитый и поцарапанный, он колотил по полу кулаками.

– Так НЕЧЕСТНО! Я же их поймал, как положено! Паршивцы эти Любимцы! Вонючки из Старкросса! Взяли и ВСЁ испортили!

Орландо соскочил с Живчика, промчался по рамам картин, соскользнул по занавеске и крошечным кулачком на задней лапе ухватил парик Криспина. Удирая с париком в лапе, он повизгивал от радости:

– Вот какая у Орландо теперь есть штучка-дрючка! Хорошо будет ложечкам в ней спать!

Криспин обхватил руками блестящую лысину и запричитал:

– Всё! Я ухожу! Но я с вами ещё поквитаюсь, вы… вы… ПЕППЕРЫ! И не думайте отвертеться! Если Кевин Куклапукл чего-то хочет, он это ПОЛУЧИТ!

Громко топая, он вылетел из бальной залы, потом из коридора, а потом из Старкросс-Холла, забрался в автобус и рванул прочь – с визгом колёс, в облаке пыли и выхлопных газов; несчастные поклонники бросились за ним следом, лихорадочно прижимая к груди палатки и хрустальные шары, изо всех сил пытаясь не отстать.

– Ну, как вам ТАКАЯ финальная сцена? – протрубил Габриэль в окно бальной залы. – Я‐то думал, Криспин давно усвоил правило шоу-бизнеса: «Никогда не связывайтесь с детьми и животными»!

Винни и призраки закружились по разгромленной комнате, то и дело обнимая друг друга. Они скакали, вопили, кричали «Ура!» и отплясывали конгу.

– Получилось! Мы его напугали! – заливался Живчик, восторженно виляя хвостом.

– Думаю, он сегодня пожалел, что вообще услышал о Старкросс-Холле. – Мартин, улыбаясь во весь рот, размахивал мечом. – Вот только хорошо бы действие этих вафлей поскорее закончилось, – добавил он сокрушённо. – Как-то мне хочется прилечь.

– Уффф, – облегчённо выдохнула Винни. – Наконец-то. Ну, покупателей мы распугали всех до последнего. Молодцы, ребята. Без вас я бы не справилась.

Орландо балансировал на одной лапе, запрыгнув на чей-то хрустальный шар, скатившийся на пол. Он сделал вид, что впал в гипнотический транс, нацепив на голову парик и сведя глаза к переносице.

– Я – Криспи О’Божемой! – пищал Орландо, а остальные хохотали, пока у них не разболелись животы. – Предчувствую, – добавила обезьянка, – что завтрашний аукцион закончится громким провалом!

Живокост Пеппер вздрогнул во сне и проснулся в платяном шкафу. Винни сидела, прижавшись лбом к окну своей спальни, и в отчаянии смотрела во двор Старкросса.

– Там полно машин! – простонала она. – А мы думали, никто не приедет. Живчик, почему там столько машин?

Сонные Любимцы бросились к окну и увидели внизу целую толпу бартонширцев. Да, действительно, двор был просто набит людьми и машинами.

– Ничего не понимаю, – проговорила Винни, озадаченно обернувшись к своим друзьям. – Откуда они все взялись? Не приехали же покупать наш дом – все знают, что он населён страшными призраками!

Живчик вгляделся в толпу и понял, что многих помнит ещё с тех пор, когда был жив. Он заметил мясника, водителя автобуса, библиотекаршу и симпатичного ветеринара, от которого воняло кошками и собачьими сухарями. Все они гладили лорда и леди Пепперов по плечу, трясли им руки, качали головами, дарили Пепперам открытки и мелкие подарочки. Почтальон притащил домашний пирог. Пожилая продавщица из местного магазинчика явилась с букетом цветов.

– Винни, вряд ли они пришли участвовать в аукционе, – пролаял Живчик, виляя хвостом. – Мне кажется, они просто пришли сказать, что им не всё равно.

Мартин очень громко шмыгнул носом, а потом утёр его. Габриэль заявил, что ему, похоже, что-то в глаз попало. Винни крепко обняла Живчика, и все они отправились вниз.