– Нет, – весело пожал плечами он. – Но вот сейчас захотелось проверить… Можно, я тебя поцелую?

– Что? – мне показалось, я ослышалась. Вернее, я боялась поверить, что слышу это.

– Черт! Действительно, идиотский вопрос, – с досадой пробормотал Илья куда-то в сторону. Потом же я не успела опомниться, как его лицо оказалось совсем близко.

Несколько секунд мы просто безотрывно тонули в потемневших глазах друг друга, решаясь на следующий шаг. Илья не выдержал первый, и я наконец смогла ощутить вкус его поцелуя. Открылась ему навстречу сразу, без колебаний, жадно отвечая на каждое движение его губ и языка. Голова кружилась, сердце эхом отдавалось в ушах, а мы не могли даже на мгновение оторваться друг от друга, хотя бы для того, чтобы перевести дыхание.

– Молодые люди, время вышло, – скрипучий голос контролера с трудом достиг нашего слуха, и мы нехотя разорвали свой поцелуй.

– Подожди, – сказал мне Илья и подошел к контролеру.

Они быстро о чем-то переговорили, после чего Илья вернулся ко мне, улыбаясь:

– До закрытия осталось два круга, и на это время кабинка полностью в нашем распоряжении…

– А я не знала, что ты такой романтик, – проговорила я, позволяя ему обнять себя.

– Сам в шоке, – моими же недавними словами ответил он и хитро усмехнулся: – Разочарована?

– Отнюдь, – тоже усмехнулась я и с удовольствием погрузилась в новый поцелуй.

После парка мы еще долго гуляли ночному городу, и, несмотря на жуткую усталость, я держалась из последних сил. Но в один прекрасный момент зевота начала одолевать меня, и нам все же пришлось завершить прогулку.

Илья довез меня до дома, но мы все-таки ненадолго задержались во дворе, не в силах остановить прощальный поцелуй. Тут-то со мной и случилось то же, что и утром: мое сознание вновь отделилось от тела здешней Кати, и мне несколько минут пришлось наблюдать, как она целуется с Ильей. И теперь помимо паники от непонимания происходящего, я ощутила еще и укол ревности. Как это ни абсурдно, но я приревновала Илью к себе самой же. Тот, естественно, ничего не заметил, ни когда я покинула Катино тело, ни когда вернулась в него, но мое настроение, тем не менее, было немного подпорчено.

Едва рассталась с Ильей, я, еще даже не заходя в квартиру, принялась вновь названивать Карлу Генриховичу. На мое счастье, он ответил, только слышно было очень плохо. На том конце что-то гудело и грохотало, и его голос едва пробивался сквозь весь этот шум.

– Извините, Катенька, я не могу сейчас долго говорить, – с трудом разобрала я слова Карла Генриховича.

– Но это очень важно! – прокричала я как можно громче.

– Говорите, только быстро…

Мне не нужно было повторять дважды, и я попыталась как можно ясней и короче изложить ситуацию.

– Мне трудно сказать что-то по этому поводу…– долетел до меня искаженный голос старика. – Но, скорее всего, это не просто так… Попробуйте сами подумать над этим, Катенька… Только вы можете найти ответ… Найдите связь и… – тут разговор как назло оборвалась, и сколько я потом в отчаянии не пыталась набрать номер заново, слышала лишь «абонент недоступен».

И что теперь делать? Отпустить ситуацию, закрыть глаза на то, что я начала «выпрыгивать» из тела здешней Кати? А вдруг это какой-нибудь «сбой» и в один прекрасный момент мое сознание не сможет вернуться в тело? Так и буду болтаться в пространстве?

– «Вам надо самой подумать над этим», – перекривляла я Карда Генриховича. – «Найдите связь»…

Связь… Какая связь? Между событиями или… Мной и здешней Катей? Какая-то слабая догадка стала зарождаться в дальнем углу сознания, но я никак не могла ее вытянуть наружу. Я обхватила себя руками и принялась расхаживать по комнате. Пыталась вспомнить, что происходило в те оба раза, когда мне пришлось наблюдать за собой со стороны.

Впервые это случилось, когда я разговаривала с Сашей. Во второй – целовалась с Ильей. Что же во всем этом было странного?

Стоп. А почему здешняя Катя, расставшись с моим сознанием, ничуть не изменила своего поведения? Она продолжала говорить и делать то, что делала до этого я.

Мне вспомнилось, как я еще во время встречи с местным Карл Генриховичем, спросила его, не навредят ли какие-либо мои поступки здешней Кате. На что тот ответил, что судьбу я точно изменить не смогу. Однако я все равно иногда беспокоилась, что сделала что-то не то. Например, высказала протест Саше. Или же поддалась влечению к Илье. Но это, действительно, ничего не изменило. Более того, здешняя Катя, кажется, была солидарна со мной…

Получается, наши сознания и поступки все это время были едины? И значит ли это, что я сделала все правильно?

– А может я, вообще, ей помогла? – принялась размышлять вслух. – Сделала то, на что она не решалась сама? А вдруг я оказалась чуточку храбрее и честнее своего двойника?

– В таком случае, – вновь озвучила свои мысли, – думаю, она не будет против, если я все-таки сделаю то, что пора было сделать давно…– и решительно направилась в спальню.

Чемодан я нашла на верхней полке шкафа. Разложив его по центру комнаты, принялась с азартом забрасывать туда свои вещи. Желание поскорей покончить с прошлым было настолько сильным, что одежду я даже не старалась складывать аккуратно, сгребала ее стопками с полок и прямо так кидала в чемодан.

Дошла очередь и до комода с бельем, где я сразу наткнулась на спрятанный ранее амулет «моего» Карла Генриховича. Взяла его в руку и вдруг почувствовала, что плачу. Слезы небывалого облегчения струились по моим щекам, а я смотрела на подаренный мне крест и улыбалась.

– Я поняла, – прошептала, обращаясь к далекому Карлу Генриховичу. – Теперь я все поняла… Спасибо.

И амулет, словно в ответ на мои слова, начал светиться, и это сияние с каждой секундой становилось ярче, заполняя собой комнату и окутывая меня со всех сторон. Нечто похожее уже происходило со мной, после чего я очнулась в этом мире…

– Нет, – испуганно заговорила я. – Только не сейчас, пожалуйста… Ведь все только начало налаживаться… Я хочу еще немного побыть здесь… Я не хочу возвращаться домой…

Но свет разгорался все сильнее, и я уже с трудом различала окружающие предметы…

– Но можно я еще хоть разочек увижусь с Ильей?..– умоляюще крикнула неизвестно кому, но ответом мне была глухая тишина.

А в следующее мгновение земля ушла из-под ног, и я, увлекаемая неведомой силой, стала падать куда-то в пустоту…

– Просыпайся…– сквозь забытье прорвался требовательный голос, а через мгновение послышался шорох раздвигаемых штор, и в глаза ударил яркий свет.

– Катя, да просыпайся ты уже! – голос стал громче, и теперь я точно узнала его.

Мама.

Значит ли это, что я дома?..