– Илья Викторович, – недовольно произнесла она, – вы еще заняты? Сколько мне еще ждать?

Илья бросил на меня виноватый взгляд, после чего махнул женщине:

– Заходите…

– Куда бы ты хотела пойти? – спросил Илья, когда его рабочий день наконец-то подошел к концу, и мы смогли покинуть душную поликлинику.

– А разве мы не за антидепрессантами для меня едем? – напомнила я.

– Видишь ли, антидепрессанты не желательно принимать на голодный желудок. Поэтому предлагаю для начала поужинать. – Мы как раз вышли на стоянку, где была припаркована машина, и Илья, широко улыбаясь, открыл передо мной переднюю дверцу: – Прошу…

– Как ты себя чувствуешь? – неожиданно спросил он, когда мы были уже в дороге.

– В каком смысле? – уточнила я.

– В смысле, тебе очень плохо после расставания с женихом? – не глядя на меня, пояснил Илья.

Я на мгновение задумалась, а потом ответила:

– Не очень. Думала, будет хуже…

– И назад дороги нет?..

– Нет… Уже нет…

– В таком случае, я не буду говорить, что сочувствую тебе, – голос Ильи стал тверже. – Потому что это неправда. Я рад, что вы уже не вместе… Прости.

Я отвернулась, пряча улыбку. Вопреки разуму, сердце сладко заныло, а телом овладело трепетное волнение…

Ресторан, который выбрал для ужина Илья, оказался небольшим и по-домашнему уютным. Мы взяли столик на открытой террасе, сплошь увитой зеленым плющом. Приятным дополнением стало и то, что в этом заведении подавали блюда средиземноморской кухни, которую я очень любила.

К Илье вновь вернулось беззаботное настроение, которое постепенно передалось и мне. Весь ужин мы проговорили, ни на минуту не останавливаясь и не теряясь в неловких паузах. То и дело перескакивали с темы на тему, подхватывая и продолжая мысль друг друга. Я не искала подтекста или двусмысленности в его словах, при этом сама говорила, что хотела, не боясь, что обо мне подумают и как я буду выглядеть со стороны.

– Куда мы отправимся дальше? – снова поинтересовался Илья, когда ужин плавно перешел к десерту.

– А давай в парк! – предложила я, сама удивляясь собственному желанию.

Последний раз я ходила в подобное место очень-очень давно, еще ребенком, и мои воспоминания о той прогулке были отрывочными и блеклыми. Удивительно, но все последующие годы я никогда не стремилась побывать в парке снова, например, в подростковом или студенческом возрасте с друзьями. А вот сейчас захотелось, притом так сильно, что, казалось, готова была ринуться туда сию же минуту.

– В парк так в парк, – засмеялся Илья. – Только я там последний раз был, наверное, лет десять назад…

– Я и того больше, – заверила его, отправляя в рот ложечку шоколадного мороженого, – так что самое время оживить воспоминания…

– Или впасть в детство, – продолжал усмехаться Илья. – На карусели кататься будешь?

– Разберемся на месте. – Я отодвинула от себя пустую креманку. – Ну так что, идем?

Несмотря на вечер, в парке царило оживление и веселая суматоха. Все дорожки и скамейки были сплошь заполнены компаниями молодежи, поэтому почти каждую минуту то тут, то там раздавались звонкие возгласы и хохот. Иногда на пути попадались мамочки с колясками, но они старались поскорей свернуть с главных аллей и уединиться в глубине парка, где не так шумно и не слышен грохот аттракционов.

Отдельная категория посетителей парка – влюбленные парочки. Они ходили, держась за руки или же в обнимку, улыбались и смотрели только друг на друга, полностью оградившись от внешнего мира. Многие девушки сжимали в ладошках ниточку или палочку, на которой колыхался и подпрыгивал большой воздушный шарик в форме сердца.

– Тоже хочешь шарик? – весело спросил Илья, когда мимо нас проплыла целая композиция из блестящих разноцветных сердец, за которыми едва виднелась их счастливая обладательница.

– Нет, спасибо, – хмыкнула я. – Пойдем лучше на американские горки.

– Ты серьезно? – прищурился Илья.

– Совершенно, – подтвердила я, но тут же добавила: – Правда, я никогда на них не каталась…

– Тогда держись, – прозвучало почти как угроза, но это лишь больше раззадорило меня.

Правда, в тот момент я даже не догадывалась, что меня ждет на этих хваленых горках. Крутые подъемы чередовались с резкими спусками, заставляя вздрагивать и визжать от страха и восторга одновременно. А когда все осталось позади, я минут десять отходила от пережитых эмоций и выслушивала беззлобные подтрунивания Ильи.

– Ну что, накаталась? Или дальше идем развлекаться? – веселился он.

– Идем дальше, – упрямо заявила я. – Есть тут еще что-нибудь интересненькое?

Оказалось, что есть. В следующий час мы побывали в поистине экстремальном полете, покачались вверх тормашками, падали с пятидесятиметровой башни и даже еще разок прокатились на горках. Кажется, сегодня я выполнила годовой план по выбросу адреналина. А еще, наверное, впервые в жизни столько смеялась и чувствовала себя по-настоящему счастливой и свободной.

– Что у нас еще осталось необъезженным? – я уже еле держалась на ногах, но сдаваться не собиралась.

– Никогда не думал, что ты такая любительница экстрима, – Илья улыбался, придерживая меня за локоть.

– Сама в шоке, – рассмеялась я на это, правда, потом уточнила с сомнением: – Ты разочарован?

– Отнюдь, – он смотрел на меня со смесью восторга и нежности, отчего я немного стушевалась. Почему-то в эту самую секунду возникло безумное, нестерпимое желание обнять его, а еще лучше поцеловать.

Но я быстро отвела глаза и посмотрела на темнеющее небо:

– Вечереет… Скоро, наверное, аттракционы закроются…

– Тогда мы должны успеть прокатиться хотя бы разочек на колесе обозрения. Считаю, что наше экстремальное свидание нужно немного разбавить романтикой… – Илья неожиданно взял меня за руку, переплетая наши пальцы, отчего у меня перехватило дыхание похлеще того, что я испытывала во время спуска на американских горках.

Очередь на аттракцион была небольшая, поэтому мы почти не ждали свободной кабинки. Илья вначале помог сесть мне, а после опустился совсем рядом, игнорируя рекомендации контролера занимать места напротив друг друга для лучшего равновесия.

– Помню, когда учился в институте, – заговорил он, как только кабинка тронулась с места, – слышал такую примету: если влюбленные парень с девушкой решили покататься на колесе обозрения, на самом верху они должны поцеловаться.

– И что тогда произойдет? – я постаралась улыбнуться, хотя от мысли о поцелуях меня вновь начал охватывать внутренний трепет.

– Не помню, – тут Илья тихо засмеялся. – Но, наверное, что-то хорошее…

– И ты проверял действие этой приметы на себе? – не удержалась я от вопроса.