– Так вам же нельзя об этом говорить! – напомнил Санёк.

– Говорить – можно. Да толку – бисер метать перед такими? Но я всё же попробую. Намекнуть. То, как ты управляешься с ножами, это и есть второй уровень. А может, и повыше. Понял?

– Не-а.

– Твои ножи замечают то, чего ты сам не видишь. В этом суть.

– Я вижу! – возразил Санёк. – Просто не успеваю.

– Ты не видишь, парень, ты – смотришь. В чем разница?

– Ну-у… Смотришь – это когда просто что-то такое перед глазами, а видишь, это когда понимаешь?

– Почти правильно, – похвалил Мертвый Дед. – Иногда я даже думаю: ты не такой тупой, каким кажешься. Смотришь – глазами. Видишь – умом. А ум у тебя, игрок, жутко тормозной. Со временем ты с этим справишься, если захочешь. Ты ведь химера, как-никак. Если захочешь и если доживешь. Но пока твой ум доверху набит всяким дерьмом, и, пока он через это дерьмо пробивается к сути, тебе уже раз десять могут башку снести. Что делать?

– Очистить ум? – навскидку предложил Санёк.

– Дельный вариант, – одобрил Мертвый Дед. – Знаешь – как?

Санёк замялся…

– Вот то-то и оно. Я-то знаю… – Мастер оружия глянул Саньку в глаза. – Но не буду.

– Почему?

– Долгая история, парень. Долгая и хлопотная. К тому же, когда мы закончим, тот нужник, который освободится, для нового твоего дерьма будет уже мелковат. Так что чистить ничего не будем! – заявил Мертвый Дед. – Я вообще не вижу смысла в чистке сортира, если мы с тобой собираемся сменить место жительства. А мы собираемся?

– Я не против… – пробормотал Санёк.

– Тогда я дам тебе простое задание, – сказал мастер Скаур. – Вот видишь мешки? В них – свежий песок для арены. Твоя задача – занести их внутрь и сложить у барьера.

– Это я запросто! – обрадовался Санёк понятной задаче.

– Стоять! – заблокировал его порыв мастер оружия. – Вечно не дослушаешь! Сносишь всё к барьеру, складываешь аккуратно… – Мертвый Дед сделал паузу. – А потом выносишь обратно и укладываешь здесь. На этом же самом месте. В точно таком же порядке. А потом опять – к барьеру…

– А можно вопрос?

– Ну?

– Зачем это, мастер?

– Отличный вопрос, игрок! – ухмыльнулся Мертвый Дед. – В самую точку. Вот на него ты и должен будешь ответить. И правильный ответ будет означать, что задание выполнено. Да, чуть не забыл! Все мешки должны остаться здесь. Приступай. Я подойду часа через три.

– Почему так поздно? – Саньку вовсе не улыбалась перспектива угробить три часа на бесполезную работу.

– Думаешь, управишься быстрее? Оптимист. Ладно, через два. Вот теперь приступай. Да, сначала зайди в подсобку и переоденься. Брючки замараешь.

Через два часа тупого перетаскивания тяжестей озарения не наступило. Монотонная работа думать не мешала, но и не помогала. Санёк раз за разом прокручивал уже известные варианты, но понять, почему именно Серёга удостоился сомнительного подарка, не получалось. Да, лучший друг, но – смысл? Если его «одарили» те, кто играет против Санька с целью Санька убить, причем в реале, то не слишком ли сложная конструкция получается? Бахнуть Санька из снайперки – не так уж сложно. Фёдрыч говорил: даже у профи возможность уберечься от пули в голову, выходя, скажем, из подъезда, – ничтожна. И дорогостоящая охрана не спасет. А стоимость такого выстрела не так уж высока, учитывая игровые ставки. Логичней было бы «наделить» артефактом самого Санька. Он, конечно, поспокойней Серёги, но в критической ситуации наверняка, не ведая что творит, активировал бы в Игровой зоне запрещенный артефакт. С летальными для себя последствиями. А Серёга едва не грохнул совершенно не причастную к Игре Машуньку. Реально мог ее убить…

– Ну как? – поинтересовался мастер Скаур. – Достиг просветления?

– Не-а, – Санёк закинул очередной сорокакилограммовый мешок на общую кучу.

– Похоже, я ошибся, – констатировал Мертвый Дед.

Санёк уставился на него с надеждой: может, избавит от дурного задания? Не дождался.

– Слишком ты здоровый, Александр, – заявил мастер оружия. – Пожалуй, усложним тебе задачу, – пошарил за пазухой, надыбал какую-то тряпку. Что-то вроде банданы, которая недельки две поработала тряпкой на кухне. – На вот. Глаза завяжи и продолжай в том же духе.

Когда у Санька в руках оказывались его любимые ножи, это было как… Любимую девушку обнять. Типа того. «И жить хорошо, и жизнь хороша», как пел Высоцкий. Острое ощущение гармонии. И еще: мир становился доступен и понятен. Уже не надо было смотреть, что там справа, что там слева. Знание приходило само. Как бы готовой картинкой. Равно как и понимание, что делать. Ноги переносили тело к цели по оптимальному пути, руки выполняли выверенные экономные жесты. Каждая часть тела двигалась по собственной идеальной траектории, но вместе с тем – абсолютно слаженно. То, чего Санёк никак не мог добиться на фехтовальной дорожке в миру, или когда бился с Мертвым Дедом на шестах, или когда спускал тетиву лука… Вот не было гармонии, и всё тут. Хотя смотря с чем сравнивать.

Ведь до того, как ядреный напиток Мертвого Деда извлек из генной (как утверждал мастер) памяти Санька вместе с кровавыми кошмарами удивительное умение управляться с парой коротких ножей, Санёк считал, что он многое делает безупречно. В том же паркуре. Или на скейте. В беге. А вот ни хрена! Было физическое наслаждение, было ощущение отлично управляемого тела, радость от точного прихода в нужное место… Но не больше. Такого вот слияния, когда даже дыхание становится функцией конкретного движения. А еще ножевому танцу сопутствовала дивная звенящая пустота. Как будто мир был полон множеством острых раскачивающихся маятников, но, куда бы ни переместился Санёк, там всегда было пусто. А когда очередной маятник со свистом прорезал воздух, то он тоже рассекал пустоту, потому что Санька там уже не было и быть не могло. Это – как закон физики. Они не могли встретиться – разящий маятник и Санёк. В жизни, правда, не всё было так идеально. Санькин клинок мог, например, проехаться по броне, а не по живому телу. Санёк чувствовал: это непорядок. И сейчас, таская мешки, он вдруг понял, почему. Потому что он не умеет встраивать в гармонию других людей. И это его косяк, только его. Когда он научится, ему даже не надо будет кого-то резать. Достаточно сделать так, чтобы противник и один из разящих маятников совместились.

Мысль-понимание случилась внезапно. Как озарение. Санёк положил очередной мешок, содрал с лица повязку, прислонился к стене, переваривая осознанное…

Совсем не о том Санёк хотел узнать. Но именно это ему знать следовало. И стоило ли делиться с мастером оружия? Или это откровение принадлежит только ему?

Так или иначе, но с мешками – всё. Пора обедать.

– Мастер, можно вопрос?

– Ну?

– Совершенный – это кто?