в виду нас, старших; но в этом году малыши тоже попросились, и мы решили их взять. Тут, знаешь ли, каких только забав нет: есть пещера, где мы играем в капитана Кидда[13], можно устраивать кораблекрушения, гонки, играть в разные игры. Мы с Арчи для этого уже, конечно, слишком взрослые, но участвуем, чтобы развлечь детей, – добавил Чарли, внезапно вспомнив, что ему уже целых шестнадцать лет.

– Я понятия не имела, что у мальчиков бывает так весело. Мне их игры раньше всегда казались скучными. Но видимо, дело в том, что я никого из них близко не знала, а может, вы просто лучше всех остальных, – высказалась Роза, безыскусно польстив собеседнику, чем очень его обрадовала.

– Да, мы ребята головастые; а еще у нас есть множество преимуществ. Начнем с того, что нас так много; потом все-таки семейство наше обитает здесь давным-давно, да и «деньжатами» мы не обижены, так что кому угодно дадим фору – и можем делать что хотим. Вот, мэм, разбитое зеркальце можете повесить на этот гвоздик и причесываться перед ним в свое удовольствие. Выбирай себе одеяло, синее или красное, а под голову – соломенную подушку или надувную, какая больше понравится. Соломенную можно набить потуже или послабже, а вообще чувствуй себя вольготно, как скво в вигваме, потому что этот уголок выделен специально для вас, дам, и мы не будем пересекать линию, которую сейчас рисует дядя, без особого разрешения. Чем еще я могу тебе служить, кузина?

– Ничем, спасибо; остальное мы, пожалуй, устроим уже вместе с тетушкой – а сейчас я, если можно, пойду помогу где-нибудь в другом месте.

– Ну, отлично, давай покажу тебе кухню. Ты умеешь готовить? – спросил Чарли и повел ее в уголок у скалы, где Арчи натягивал навес из парусины.

– Я умею заваривать чай и поджаривать хлеб.

– Ну, мы тебя научим жарить рыбу и делать чаудер[14]. А пока расставь кастрюли и сковородки поизящнее и вообще наведи здесь порядок – тетя Джесси всегда часть работы делает сама, и я хочу, чтобы здесь было опрятно.

К четырем часам лагерь был приведен в порядок, и усталые труженики расположились на Наблюдательной Скале дожидаться миссис Джесси и Джейми, которого не удалось оторвать от маминого фартука. Они были очень похожи на стайку соек – все в матросках, а лент на семи шляпах хватило бы на небольшую галантерейную лавку. А еще сойки оказались голосистыми: мальчики пели хором, и эхо их счастливых голосов донеслось до миссис Джесси задолго до того, как она их увидела.

Едва показалась лодка, над островом взвился флаг, моряки приветственно завопили – собственно, вопили они при малейшей возможности, как и положено юным американцам. Откликом на их приветствие стали взмах платка и пронзительные «Эй! Эй! Эй!» маленького пузыря, который стоял на корме и, как настоящий мужчина, махал шляпой, а со спины его надежно придерживала материнская рука.

Даже Клеопатру, прибывшую на золотой ладье, не встречали с таким восторгом, как «мамулечку», – молодежь на руках донесла ее до палатки, ибо из любви к ним она согласилась на три дня всяческих неудобств; Джейми тут же прилепился к Розе, заявив, что будет защищать ее от бессчетных опасностей, которые им здесь грозят.

Тетя Джесси по своему богатому опыту знала, что мальчики всегда голодны, и скоро заявила, что пора ужинать, и отправилась готовить, надев огромный фартук и нацепив поверх капора старую шляпу Арчи. Роза ей помогала и старалась ни в чем не уступать Фиби, хотя стол ей пришлось накрывать необычный и это оказалось непросто. Наконец все было готово, и счастливые сотрапезники разлеглись под деревьями, они ели и пили из своих и чужих тарелок и чашек, совершенно не смущаясь частыми появлениями муравьев и пауков в таких местах, в которые этим занятным насекомым, вообще-то, забираться не положено.

– Вот уж не думала, что мне придется когда-то мыть посуду, но ведь мою же, – сказала Роза после ужина – она сидела в лодке и неспешно споласкивала тарелки в море, а потом вытирала их, дивно покачиваясь на волнах.

– Мама у нас требовательная: их нужно натереть песком, а потом смахнуть его бумажной салфеткой. Так оно, видимо, лучше всего, – ответил Джорди, сидевший в другой лодке по соседству.

– Как бы Фиби все это понравилось! Жаль, что дядя ее не пригласил.

– Кажется, попытался, но Дебби страшно разозлилась и сказала, что без нее не справится. Очень жаль, нам всем нравится птичка Фиби – а она бы тут чирикала и щебетала целыми днями, правда?

– Ей тоже полагаются каникулы, как и нам. Нехорошо, что ее не взяли.

Роза за вечер вспоминала об этом несколько раз, потому что Фиби очень бы оживила небольшой концерт, который они устроили при свете луны, с удовольствием послушала бы разные истории, наверняка разгадала бы многие загадки и смеялась бы над шутками от всей души. Да и ложиться в постель в ее обществе было бы приятнее – Розе хотелось угреться с кем-нибудь рядом под синим одеялом, с кем-нибудь похихикать, поделиться секретами – ведь девочки так всё это любят.

Все уже давно уснули, а Роза все лежала без сна, взбудораженная новизной обстановки и одной мыслью, которая пришла ей в голову. Она услышала, как городские часы пробили вдалеке полночь; огромная звезда, напоминающая влажный глаз, заглядывала в палатку, а тихий шелест волн будто бы призывал выйти наружу. Тетя Джесси крепко спала, Джейми котенком свернулся у нее в ногах – они и не пошевелились, когда Роза, закутавшись в плед, выскользнула посмотреть, как выглядит мир в полночь.

Оказалось – очень красиво; она уселась на бочонок, чтобы насладиться этим зрелищем, – сердце ее переполняли невинные чувства, свойственные ее возрасту. По счастью, доктор Алек заметил ее прежде, чем она успела простудиться: он вышел подвязать полог своей палатки, ибо там было душновато, и увидел в лунном свете маленькую фигурку. Привидений он не боялся, поэтому тихонько приблизился и, поняв, что у племянницы сна ни в одном глазу, сказал, проведя рукой по ее блестящим волосам:

– И что моя девочка тут делает?

– Радуется жизни, – ответила Роза, ничуть не испугавшись.

– А я-то думал – о чем она думает с таким серьезным видом?

– Ты рассказал историю про храброго моряка, который отдал свое место на плоту женщине, а последнюю каплю воды бедному младенчику. Ведь правда люди, которые чем-то жертвуют, вызывают у всех любовь и восхищение? – сосредоточенно спросила Роза.

– Если речь идет об истинной жертве. Вот только о самых храбрых часто