Она не знала, как помочь подруге, и это ее угнетало, став, возможно, одной из причин ее неприязни к Ставросу. Боль утраты после смерти отца по-прежнему терзала ее, и в его лице Ли нашла подходящую мишень для выплескивания своих негативных эмоций. Но сейчас меньше всего на свете ей хотелось использовать свою силу над ним и рассказывать ему правду, причиняя ему тем самым страдания.

Ставрос был жестким и упрямым, но безгранично любил сестру по-своему. Он всю жизнь заботился о ней, но… никогда не пытался выслушать ее и понять. Но как сейчас сказать ему об этом? Прошлого не вернуть и не исправить.

Поэтому Ли решила скрыть от него эту часть ужасной правды и, собрав в кулак всю свою волю, посмотрела ему в глаза.

– Калиста не была несчастной, просто не могла найти свое место в жизни, ее бросало из крайности в крайность. Конечно, она ненавидела твои правила так же, как и я… Но сестра любила тебя. – На ее лице появилась наигранная улыбка. Если раньше ее ложь защищала ее саму, то теперь Ли стремилась защитить его. – Я думаю, она просто хотела попробовать наркотики в ту ночь ради эксперимента. Прости, что я дала ей деньги.

– Я… придирался к тебе при каждом удобном случае и ограничивал твою свободу. Немудрено, что ты боялась все мне рассказать.

– Почему? – невольно слетел с ее губ вопрос. Ставрос первый начал войну между ними, а Ли поддерживала ее, чтобы скрыть свое влечение к нему, уберечь себя от опасности, которая таилась в этом чувстве. – Почему ты всегда ненавидел меня?

– Я не ненавидел тебя.

– Сначала я думала, что причина кроется в том, что я наследница такого огромного состояния. Но это не так. Именно вы с Дмитрием превратили «Катракис текстиль» в компанию мирового масштаба. Почему же?

– Я несправедливо к тебе относился, признаю. Разве этого не достаточно? – пытался уйти Ставрос от ответа, опустив глаза.

– Я имею право знать.

– Просто твое поведение, то, как ты относилась к Джианису, напомнили мне об одном человеке… Но это вовсе не оправдание…

– О ком? – продолжала настаивать на четком ответе Ли, боясь упустить возможность понять этого мужчину.

– О моем отце. Все, что его волновало, – это где достать деньги на выпивку. А моя мать, вместо того чтобы выгнать его из дома и заботиться о своих детях, просто бросила нас. Родители оставили нас на попечение бабушки и дедушки, которые сами едва сводили концы с концами. Маленькая Калиста часами простаивала у ворот, надеясь, что мать вернется. Вскоре мы узнали, что отец попал в автомобильную аварию и погиб. Мне было наплевать на него, все, о чем я думал тогда, что его смерть облегчит страдания сестры. – Из его груди вырвался тяжелый вздох.

– А потом появился Джианис?

– Да, мой дедушка написал ему и рассказал о смерти отца. Я хотел сразу забрать ее с собой, но бабушка настаивала на том, что она еще совсем девочка и лучше ей пока остаться с ними. Я… – его лицо исказилось нестерпимой болью, – пообещал ей, что скоро ее заберу. Мне удалось сделать это только через два года.

«Я не имею права разочаровать моего брата», – призналась ей Калиста однажды. Боялась ли она, что Ставрос бросит ее, как сделали их родители, если это произойдет?

Ли запустила пальцы в его волосы и притянула к себе, чтобы поцеловать. Ей так хотелось унять его боль, облегчить его смятение. Его руки крепче обхватили ее за талию, пока их языки отчаянно переплетались.

Только необходимость кислорода заставила их оторваться друг от друга.

– Чем я это заслужил?

– У меня больше не осталось секретов. Мне пора идти, иначе я пропущу показ.

– Иди, – приказал он. – Но мы еще не закончили. – Его слова манили сладким обещанием.

Ли убежала, и, пробравшись сквозь толпу, заняла свое место. Ритмичная музыка играла, пока на подиуме один прекрасный наряд сменялся другим. Но мыслями она была далеко, прокручивая в голове снова и снова их разговор. Сейчас ей хотелось повернуть время вспять и не задавать свой вопрос, чтобы не видеть эту неподдельную боль в его глазах, когда Ставрос говорил о своих родителях. Потому что это объяснило ей, что повлияло на становление его характера. И чем больше Ли понимала его, тем сильнее ее охватывало сумасшедшее желание.

Если он с такой преданностью и уважением относился к клятвам, которые дал эгоистичной глупой девчонке, то что стоило ожидать от него, если она откроется ему и впустит его в свое сердце?

Проснувшись на следующее утро в своей спальне, залитой солнечным светом, Ли ощутила, что теперь все будет по-другому.

Ставрос сумел рассмотреть ее истинную суть. Теперь он знал, что Ли никогда не употребляла наркотики и что Джианис дорог ей так же, как и ему.

Вчерашний показ закончился около двух часов ночи. Ли чувствовала себя эмоционально и физически измотанной, поэтому погрузилась в сон, как только завелся мотор «мазератти». Эта ночь стала лучшей в ее жизни.

Впервые Ставрос увидел Ли без привычной брони, которая защищала ее прежде. Открыться перед ним значило дать ему власть над ней. Но сердце подсказывало Ли, что этот мужчина достоин того, чтобы быть с ним искренней.

Ли не терпелось снова его увидеть, поэтому она приняла душ, надела желтую блузку без рукавов и длинную юбку, заплела волосы в косичку и спустилась вниз. Ее тут же насторожила странная тишина.

На Ставросе по-прежнему был вчерашний костюм. Рубашка изрядно помялась, его волосы были взъерошены, а лицо выглядело невероятно бледным, несмотря на оливковый цвет кожи. Странная тень промелькнула в его уставших глазах, когда он увидел Ли.

Она слишком хорошо знала этот взгляд. Ее сковал леденящий ужас – произошло что-то ужасное. Ли стало дурно, к горлу подступила тошнота. Она схватилась за перила так сильно, что у нее побелели костяшки пальцев.

Вдруг из спальни дедушки появился Дмитрий с полупустой бутылкой скотча в руке. Его пустые глаза, налитые кровью, уставились на Ли.

– Что случилось? – Вопрос разорвал гнетущую и устрашающую тишину.

Ставрос не ответил, и она вмиг подлетела к нему и начала колотить его в грудь в приступе истерики.

– Что случилось? Скажи мне немедленно, или я…

Прижав Ли к себе так сильно, что ей стало трудно дышать, Ставрос обнял ее и лишь тогда еле слышно произнес:

– Мне жаль, но Джианис скончался.

– Нет! – воскликнула Ли, и по ее щекам тут же покатились горькие слезы.

Обхватив ее лицо, он поймал ее взгляд.

– Джианис умер с улыбкой на лице и сказал, что любит тебя, а эти его последние дни с тобой были самыми счастливыми в его жизни. Его глаза светились спокойствием и умиротворенностью. И все благодаря тебе.

– Почему ты не разбудил меня? Я могла хотя бы попрощаться! – Ли оттолкнула его. Ее захлестнули боль и злость. – Это же мой родной дедушка. Я имела такое же право быть рядом с ним, как ты и Дмитрий!