и 275 лицам даны карточки по болезни и испытанию, а 1624 человека признаны негодными к военной службе. В Кунгурском уезде мобилизация дала, как уже говорилось, 3832 призывника, но у примерно стольких же нашлись разные основания не быть отправленными на военную службу68.

* * *

Летом-осенью 1919 г. на территории Пермской губернии оставалась часть военнослужащих колчаковских войск, которые по каким-либо причинам не отступили вместе со всеми, т. е. дезертировали из своих частей, но не перешли на сторону красных и не влились в дезертирские группы. Они не желали воевать и стремились любым путем попасть домой.

22 октября 1919 г. Осинская уездная комиссия по борьбе с дезертирством обратилась в уездный отдел здравоохранения: «Местной больницей без ведома комдезертира передаются на комиссию врачей арестованные дезертиры и белобандиты, переданные больнице на временное излечение, вследствие чего некоторые с комиссии увольняются домой»68. Очевидно, такое могло происходить только по причине сочувственного отношения и даже помощи со стороны медперсонала.

Отдел информации и связи Пермской ГубЧК в период с 1 по 15 ноября 1919 г. сообщал: «Существуют нелегальные организации правых эсеров и меньшевиков, дающих знать о себе разбрасыванием контрреволюционных прокламаций, призывающих к погрому против большевиков, евреев и латышей. Банды, делавшие налет на Филатовскую волость, разбрелись кто куда. Задержать всех не удалось. 2 участника арестовано. Мобилизация с 1884 по 1900 гг. только в некоторых уездах проходит удачно, в большинстве– неудовлетворительно. Например, в Тихоновской и Воскресенской волостях Кунгурского уезда совсем отказались от мобилизации, требуя обмундирование, тут же на месте. Дезертирство развивается порядочно, большинство дезертиров несознательных и из малограмотных крестьян. Причина дезертирства – непонимание смысла и значения Гражданской войны, неуверенность в устойчивости Советской власти и просто нежелание служить кому-либо. Население некоторых уездов и волостей покровительствует дезертирам. Например, в Осинском уезде Больше-Усинская волость, где должно было явиться 400 человек, а явилось только 20 – большинство советских служащих. В Фила-товской волости Пермского уезда ночью в волисполком прибыл отряд с красноармейскими значками в числе от 22 до 40 человек, часть конных, часть на подводах. Затребовал сведения о мобилизации, объявил членов исполкома и сотрудников Г[уб]ЧК арестованными за саботаж, видя, что дело не ладно, один из сотрудников ГубЧк скрылся и бежал, 2 другие и 9 членов исполкома были посажены при исполкоме. На рассвете двое членов исполкома выведены во двор и расстреляны, тогда сотрудники Г[уб]ЧК выходить отказались и были убиты в камере, причем один очень обезображен, другие же члены исполкома увезены неизвестно куда. Отряд с рассветом скрылся. Послан отряд из Усолья и из Перми. Напали на след, но окружить не удается. Тела убитых сотрудников привезены в Пермь и похоронены при многотысячном стечении народа. Мобилизация 17 лет проходит не везде удовлетворительно, особенно в Кунгурском уезде, местами идут добровольно, местами уклоняются и скрываются в лесах, соединяясь там с прежними дезертирами и с остатками белых банд, образуя отряды, хоть и не имея почти оружия, но тем не менее, наводящие страх и даже громящие исполкомы, которые состоят из людей, совершенно не приспособленных, и не только не умеющих вести борьбу с дезертирством, но даже защитить себя от подобных банд»69.

Согласно сводкам Пермской губЧК за 1—10 октября 1919 г., численность дезертиров увеличилась в Оханском, Чердынском, Осинском уездах. Из-за нехватки опытных кадров уездные военкоматы не справлялись с возложенными на них обязанностями70.

В итоге за второе полугодие 1919 г. было произведено «20 мобилизаций 17–45 лет. Всего 12 558 человек, большая часть направлена в действующую армию, другие в запасные части и на пополнение. Для ликвидации дезертиров в других местах был организован с осени экспедиционный отряд, который действовал до 10 декабря, но затем был расформирован и передан в распоряжение 33 бригады, которая оперирует на севере губернии. Перебежчики, которых сначала было очень много, регистрировалось в ЧК и направлялись в Окрвоенком через этапных комендантов, в данное время очень мало. В статистике губвоенкома дезертиров числится 1267 человек, многие уже задержаны комдезертиром. Сведения о количестве дезертиров являются неточными, так как помимо не явившихся на мобилизацию многие совершили побег из рядов армии, другие остались от колчаковских банд и скрываются в лесах Урала. Борьба с ними идет ожесточенная. Постепенно дезертирство уменьшается и к концу года оперирует лишь одна банда в Басинской волости Осинского уезда. Одиночных дезертиров масса»71.

Согласно информации ОСО Пермской губЧК от 28 декабря 1919 г., политком 1-го запасного стрелкового полка Уральского военного округа Ильин разрешал красноармейцам отпуск на тех условиях, «чтобы по возвращению из дома привозили ему продукты, а также некоторых командирует по своим личным делам как то: валенными сапогами и прочим, несмотря на то, что отпуска прекращены, на почве чего среди красноармейцев ропот»72.

Как и во второй половине 1918 г., советские служащие стремились использовать свое должностное положение, чтобы избежать отправки на фронт. Не менее «незаменимыми» в тылу считались и работники промышленных предприятий, особенно тех, которые выпускали военную продукцию.

Об этом свидетельствует список лиц Полазнинского завода, направленный 14 ноября 1919 г. в Пермский уездный военкомат с ходатайством об отсрочке73.

Вместе с тем во второй половине 1919 г. по мобилизации отправлялись на фронт больше советских служащих, чем в 1918 г. Рассматривая ход мобилизаций, нетрудно заметить, что отсрочек «незаменимым советским работникам» предоставлялось намного меньше. Возможно, постоянные угрозы со стороны дезертиров и недовольного продразверсткой населения не позволяли им постоянно находиться на месте работы. Вполне вероятно, что в отличие от 1918 г. местные советские работники предпочитали уйти в Красную армию, где теперь было безопаснее, чем в тылу. В то же время за 1919 г. аппарат военного управления разросся, Красная армия обросла большим количеством бюрократических, тыловых учреждений, обюрократилась. Так что устроиться в тыловые учреждения было гораздо проще, а главное – безопаснее и сытнее.

* * *

Помимо принудительных мобилизаций во второй половине 1919 г. продолжали действовать и другие факторы, способствовавшие росту и распространению уклонения и дезертирства.

Прежде чем перейти к характеристике этих факторов, рассмотрим порядок проведения мобилизаций. Это важно по той причине, что порядок проведения мобилизаций и отправки мобилизованных в запасные и боевые части сам по себе давал крестьянам, желающим уклониться от службы и дезертировать, немалые возможности для этого.

Один из наиболее значимых факторов – плохие условия жизни в казармах, где царили страшная антисанитария и, как следствие, высокая заболеваемость личного состава. Ощущалась острая нехватка медперсонала.

В качестве примера антисанитарных условий размещения людей можно привести докладную красноармейца Черемных от 26 ноября 1919 г. в Пермскую мобилизационную комиссию: «На днях приехали из разных городов и сел