Приведем несколько списков, которые были составлены Осинской уездной комиссией по борьбе с дезертирством в период с 18 сентября по 13 ноября 1919 г.

В данный список включены бывшие военнослужащие белой армии, задержанные Осинской уездной комиссией по борьбе с дезертирством в период с 18 сентября по 13 ноября 1919 г.35.

В следующий список включены бывшие красноармейцы, служившие затем у белых36.

Среди дезертиров и добровольно явившихся попадались бывшие красноармейцы, находившиеся в плену у колчаковцев37.

Среди различных списков есть и такие, в которых указаны те, кто был мобилизован белыми, дезертировал и задержан после восстановления Советской власти. Приводимый ниже включает тех, кого задержали на территории Осинского уезда38.

В следующий список были внесены бывшие красноармейцы, находившиеся в плену у белых и задержанные в Осинском уезде39.

Далее приводим список задержанных комдезертиром на территории Осинского уезда дезертиров, признанных «не злостными»40.

В указанный ниже список внесены задержанные на территории Осинского уезда лица, которые служили в белой армии по мобилизации41.

Имелся и список злостных дезертиров, задержанных Осинской комдезертир42:

Анализ данных списков показывает, что колчаковские власти проводили мобилизацию в армию на той или иной территории тотчас после ее занятия. Так, мобилизация в Осинском уезде была проведена сразу после оставления красными уездного центра.

Подавляющее большинство лиц, задержанных советскими учреждениями, утверждали, будто они были мобилизованы белыми, однако весьма вероятно, что часть из них поступила к белогвардейцам добровольно.

«Потерял все свое здоровье от тяжких германских побоев»: способы уклонения крестьян от призыва в Красную армию и масштабы дезертирства во второй половине 1919 г.

После освобождения территории Пермской губернии восстановленные советские учреждения вместе с военными властями, дабы скорее восполнить потери боевых частей армий Восточного фронта, приступили к выявлению и мобилизации тех, кто должен был быть призван в Красную армию еще в 1918 г. На деле это означало решительную и масштабную борьбу с дезертирством, поскольку подлежавшие мобилизации и уклонившиеся от нее уже долгое время успешно прятались в лесах. При этом к лету 1919 г., в отличие от предыдущего года, возросли масштабы дезертирства и разнообразнее стали способы уклонения от мобилизации.

28 июля 1919 г. заведующий Военным отделом Брюховского волостного военкомата Осинского уезда сообщал в мобилизационную комиссию 2-й армии Восточного фронта, что «лиц, подлежащих мобилизации согласно приказам № 3 и № 4 в здешней волости нет»43.

25 августа мобилизация была распространена исключительно на рабочих, родившихся с 1884 по 1900 г. и проживающих в Устиновской, Комаровской, Крыловской, Чермодинской волостях Осинского уезда44. 26 августа мобилизация коснулась и других волостей того же уезда: Беляевской, Рождественской, Аннинской, Крюковской, Еловской, Плишкаринской, Брюховской, Маркетовской, Дубровской, Бизярской, Бармовской, Пазевской, Юго-Осокинской, Мазунинской, Ашапской, Карьевской, Мало-Ашапской, Уинской, Елпачихинской, Шермеитской, Бардымской, Чайкинской45. 27 августа она была распространена на следующие волости: Сарашевскую, Печминскую, Бедряжскую, Рябковскую, Таушинскую, Аряжскую, Верх-Буевскую, Больше-Усинскую, Альняшинскую, Зипуновскую, Богородскую, Сайгатскую, Заводо-Михайловскую, Ершовскую, Камбарскую, Ошьинскую, Савинскую, Больше-Гондырскую, Аспинскую, Ново-Артауловскую46.

Судя по всему, власти ясно осознавали, что подлежащие мобилизации крестьяне и уклонившиеся от нее или позднее дезертировавшие не явятся и что все они – злостные дезертиры. При объявлении мобилизации начнут прятаться, и их придется разыскивать. Поэтому все надежды возлагались властями на рабочих, как более «сознательных».

Тем временем в некоторых уездах Пермской губернии потенциальных бойцов Красной армии – прежде всего рабочих – оставалось не так много. Многие из них уже воевали, погибли или дезертировали. Надежды на «рабочую» мобилизацию не оправдались – она не принесла ожидаемых результатов.

Мобилизованные рабочие должны были отправляться в мобилизационную комиссию Осинского уездного военкомата. После выхода приказа в указанный военкомат стали поступать с мест сообщения волостных военных комиссаров о невозможности проведения мобилизаций ввиду отсутствия рабочих. Военкомы почти всех волостей писали: «нет», «не имеется», «рабочих в пределах волости нет», «таковых не оказалось»47.

Некоторые пытались объяснить причину отсутствия рабочих. Так, председатель Печменского волостного исполкома сообщал: «Рабочих с фабрик и заводов в нашей волости не проживает»48. Председатель Ершовского волисполкома был более обстоятелен: «Таковых в пределах Ершовской волости нет, и если находились да проживали в пределах волости, то они мобилизованы 17 июля 1919 г. как крестьяне в Сарапульском уездвоенкоме»49. Свое объяснение было у председателя Аряжского волисполкома: «лиц таких в пределах волости нет, за неимением фабрик и заводов. Только имеются в пределах волости два кожевенных завода, на которых к настоящей мобилизации не подлежат»50.

29 июля 1919 г. военный комиссар Карьевской волости сообщал в Осинский военкомат: «При сем препровождается список граждан, подлежащих мобилизации и сообщается, что принятые уже на военную службу, несмотря на никакие приказы, просьбы, не уезжают. Таких около 150 человек. Есть лица, которые совсем не явились на мобилизацию, но пока не уедут уже принятые, их учесть нет возможности. Мобилизованные заявляют, что режьте, убейте – не уедем, у нас есть винтовки. Многие разбежались по лесам и прятаются»51.

Несмотря на то, что губернский военный руководитель в телеграмме от 28 августа 1919 г. предписывал осинскому военкому немедленно произвести мобилизацию рабочих52, с мест продолжали поступать сообщения об их отсутствии: «нет»53, «не имеется»54. Военный комиссар Карьевской волости докладывал осинскому военкому: «В пределах волости рабочих фабрик и заводов не имеются, а граждане, подлежащие мобилизации от 19 до 35 лет укрываются по лесам все вооруженные, ни в коем случае нельзя с ними бороться»55.

Согласно данным о населении Осинского уезда, рабочие здесь имелись в весьма незначительном количестве – не более 35 человек на волость либо вообще отсутствовали. Исключение – завод «Камбарка», при котором был отдел производства и сапожная мастерская. Завод работал на военные нужды. Количество рабочих составляло там 396 человек56.

Красная армия остро нуждалась не только в людских