— Да не пойти ли тебе в жопу, офицер? Я что там должна делать, на ваших переговорах, а?

— Я прошу! Ведь мне скоро улетать!

— Ох, ну хорошо! Но это только ради того, чтобы приблизить этот славный момент. Поболтаешь с Лайамом и свалишь отсюда.

— Мне нравятся здешние женщины, они такие грубые и прямолинейные! — восторженно воскликнул Сибас.

— Главное не забывать, что некоторые из них уже заняты, — сказал Лайам. — Например, вот эта, жена моего друга.

— О, я ни на что не претендую! Я лишь любуюсь теми немногими цветами, что встречаются в этих суровых краях. Впрочем, здесь у вас несколько зеленее, чем я слышал. И ты, великолепный Лайам Ли Кадами, что уже доставил нам столько беспокойств! Ты… чуть меньше, чем мне представлялось, и я не только про рост. Тебе хотя бы шестнадцать-то есть?

— Ну начинается, — вздохнул Лайам.

Они вошли в неказистый дом Стюарта. Простенькую гостиную имперцы умудрились украсить какими-то пурпурными гобеленами с вышитой золотой птицей, это видимо сокол и есть. А еще, вазами с цветами. Вот уж совсем необычная деталь. Цветов здесь, в мире за Барьером, Лайам вообще нигде не видел. Имперцы возят их с собой?..

Сели на диваны вокруг старого деревянного столика, на котором красовались еще цветы, и какие-то конфеты.

— Я думал, тебя будет сопровождать эскорт роботов-убийц, как минимум. Ведь ты летаешь на корабле наших отцов, — сказал Сибас.

— Прости, все роботы на ремонте. Только что случилась битва, пришлось сражаться с черными роботами и всех их уничтожить, — сообщил Лайам. Он старался подстроиться под напыщенный стиль собеседника.

Ему говорили, что Соколы все очень пафосные ребята. Что ж, их цивилизация построена артистами и деятелями культуры. И один квадратный бог знает, во что это вылилось. Не стоит ожидать, что это будут нормальные люди.

— Мне доложили о черных роботах. Что ж, Ли Кадами всегда следует в ореоле оживающих легенд! Вот и некий искин, что ходит у вас здесь без всякой привязи, кажется, возомнил себя Салехом. Это очень смешно.

— Смешно? — приподнял бровь Лайам.

— Салеха никогда не существовало. Его придумали поклонники религий, чтобы хоть как-то себе объяснить падение нашего мира. Заранее прошу прощения, господин пророк, — слегка поклонился он Шами, — я лишь выражаю как мы видим мир.

— Как интересно, — хмыкнул Лайам.

— Но, похоже, одна из легенд действительно воплотилась и преследует тебя. Черные роботы… их не видели здесь века.

— И в Империи не видели? — прищурился Лайам.

— Абсолютно нет! — улыбнулся имперец, и было понятно, что он врет. — Это вообще сказки и их не должно было существовать! А сейчас уже дважды всего за несколько дней! Они являлись в открытую и применяли оружие! Страшные времена наступили!

— Начнем с главного, — решил не тянуть Лайам. — Зачем ваша империя устроила на меня охоту в Каппадо?

— Боюсь, я не очень осведомлен… Все, что я знаю, это была какая-то странная история. На это сейчас наложен гриф секретности. Император, отправляя меня сюда, велел, чтобы я передал тебе, что Соколиная Империя сожалеет об этом недоразумении. Все это было ошибка. Какой-то недосмотр наших служб.

— А черные роботы, что охотятся на меня, тоже ошибка ваших служб?

— Это… вообще не имеет к нам отношения.

От Лайама не укрылась эта пауза и какая-то промелькнувшая неуверенность.

— Хорошо. А сейчас Империя имеет ко мне какие-то претензии? Зачем вы здесь?

Сибас посерьезнел и наклонился вперед, оперившись на стол:

— Я скажу, как есть, Лайам. Нам не понравилось, что без нашей санкции и вообще какого-либо спроса кто-то устраивает здесь войны и уничтожил один из Великих Городов. Это одна сторона медали. А вторая, — он улыбнулся и откинулся на спинку: — Сурдек был одной большой занозой в заднице, и мы там, на верху, в огромной радости, что кто-то избавил нас от этой проблемы. Сами мы боялись делать что-то подобное. Политические риски, возможный страх нижних жителей перед Империей, от которого мы последние годы стараемся избавляться. А ты раз, и вжух! Просто сжег их! Мне это очень нравится, Лайам! Всем это понравилось, но никто тебе так открыто это не скажет, кроме меня. Ну, может, еще императора.

— Кто бы мог подумать, — пробурчал Лайам.

— Мы подробно расспросили Кунтара об обстоятельствах этого дела. Он объяснил, что ничего такого вы не планировали, все вышло случайно. Но ладно, чего вы стесняетесь? Признайтесь, что знали о бомбах под городом заранее и просто подорвали их!

— Нет. Кунтар сказал правду. Мы не хотели сжигать целый город.

— Да какая теперь разница? Главное, этот гнойник уничтожили. Сам мечтал сделать что-нибудь подобное! А ты успел первей меня, сорванец!

— Первей тебя? Так ты не просто посланник или какой-то офицер? Ты командуешь армиями? — как бы невзначай поинтересовался Лайам.

Сибас громогласно рассмеялся, и его белобрысая шевелюра разметалась:

— Ах ты! Меня предупреждали, какой-то ты умный пройдоха! Ничего не упустишь! С тобой надо разговаривать очень осторожно! Да, я командовал армиями. Но сейчас это в прошлом. Оглянись вокруг, здесь нет войн. Мы сделали мир повсюду! Блистательным полководцам нечем заняться!

— В Вольных Землях было чем заняться, здесь имелось куча нерешенных проблем. Чего стоил город из мусора с рабовладельческой структурой и безумным королем.

— И это еще одно, за что наш император хотел тебе сказать личное спасибо. Ты навел порядок. Нам было недосуг заниматься мелкими королями и всякой ерундой.

— Здесь страдали люди, — подал голос Шами.

— А! Люди всегда где-нибудь страдают. Великим некогда заниматься ими всеми.

Лайам невольно задумался. Что вот он сидит, смотрит на этого бахвалящегося белобрысого мужчину и невольно видит в нем какую-то версию себя. Кого-то, кем он был когда-то, и, может, совсем недавно. Парнем, который думал, что должен творить что-то великое, и которому не было никакого дела до мелких людей и их проблем.

И зрелище это не шибко приятное со стороны. Нет, не надо быть таким, как Сибас.

А офицер продолжал, радушно улыбаясь:

— Что касается тебя, уважаемый пророк ожившего квадратного бога. Императору чем-то приглянулась твоя религия, он даже послушал записи твоих выступлений и это ха-ха, даже меня пугает! Ему нравиться то, что ты делаешь. Разбойники строят дома, разве это не замечательно?

Шами скромно ответил:

— Религия должна учить добру. Те же проповедники, что учат злу и одобряют злые дела, ненастоящие. Они лишь используют веру людей для своих целей.

— Ты очень верные вещи говоришь, и мне нравиться городок, который ты построил. Эти люди забыли свары, и они счастливы! Я лично замолвлю словечко, если у нас там кто-то выразит недовольство расцветом веры в Бога-из-машины в Вольных Землях.