— Можно мне с вами вступить в беседу?

— О! Оказывается мы не одни, протрите линзу времени, молодой человек! Я хочу рассмотреть ваше лицо. — Кхмат рассмеялся.

— Я не молод, я старик, — возразил скользкая Тень.

Кхмат обратился к индейцу:

— А Вам, человек, будет наверно интересно узнать, что мы — Дсуж и Кхмат — разделены временем в миллион лет и мило беседуем, как вам это нравится?

По моему определению, вы стоите где-то посередине во времени между нами.

Забавно.

Я, Кхмат — человек из будущего, именно человек, и скажу вам честно, что между мной и вами сменилось ровно — дайте подсчитать — ровно семь тысяч девятьсот тридцать одна цивилизация людей. Если вам приятно это услышать.

А Дсуж — человек из прошлого. Он из самой первой, заселенной на планете цивилизации людей. Вас и его разделяет одна тысяча двести пятьдесят цивилизаций. И учтите, что каждая цивилизация проходила свое зарождение, упадок и гибель.

Тут вступил Дсуж.

— Ты забыл в ряду перечислений возрождение. Но уже на новом этапе.

В этот момент Скользкая Тень понял, что обязан учиться, обязан посетить город и получить много знаний, больше чем может съесть ягуар за один присест. А иначе он недостоин такой компании.

— Не расстраивайся, — словно прочитал его мысли через миллион лет, — Дсуж, — знания придут, не знаю, когда придется опять нам встретится, но передай людям своего времени привет от нас с Кхматом.

Изображение потемнело и слова стали долетать с искажением. Как ни тер грань будущего в отчаянии индеец, вскоре изображение померкло.

Тут раздался голос Хранителя пещеры:

— А теперь уходи человек. Это комната атлантов. Ты и так много узнал. Я дал тебе возможность пообщаться с соплеменниками в другом времени. Не могу себе этого простить. Сейчас сотру из твоей памяти всю беседу.

Скользкая Тень обратился в пустоту.

— Не делай этого Хранитель пещеры. Я индеец, из меня слово клещами не вытянешь. Умею молчать. И расскажу это только тому и тогда, когда будет решаться вопрос жизни и смерти.

— Ладно, иди.

В полном молчании Скользкая Тень покинул пещеру. Смутное чувство нес его разум, но он пытался сохранить подольше это состояние.

3

— Вы слышали что-нибудь о чинкасарах? Это таинственные пещеры, которые находятся в горных массивах на территории Перу и Эквадора. Они содержат огромное количество загадочных запутанных переходов и там живут люди-змеи, как гласят предания индейцев, — сказал Хьяльти, — возможно они имеют какое-то отношение к богам и атлантам, письмена которых мы ищем.

— Да, вполне допускаю, что информация верная, но легенды легендами, а жизнь опровергает их, — Ни-Зги, усмехнулся.

— Таких скептиков, как я еще поискать, но почему-то вот верю, что мы найдем библиотеку с письменами богов, где вполне возможно записана история их развития атлантов и причина гибели. Хотя от размышлений уже в моей душе нет живого места. Кислота сомнений изъела хуже реальной. А вы верите?

Ни-Зги на этот раз промолчал.

Он именно сейчас после беседы с археологом собирался… куда бы вы думали? Да, в чинкасару. Их проводник Скользкая Тень впервые за весь поход по сельве и горам подошел к нему и произнес, сказав ему пять слов: «Она и тропа вниз ждут тебя».

***

Солнце уже скрылось за вершиной шестикилометровой горы, но внезапно вынырнуло опять. Интересная картина предстала путнику. Светило, словно ребенок в люльке, находилось между двумя гигантскими вершинами. Вот сейчас оно пустит последний прощальный луч и скажет: «До завтра». Поймав последний привет солнца Ни-Зги, двинулся в путь. Вначале несколько обезьянок с любопытством следовали за ним на втором ярусе крон. Но когда листва закончилась и путника стал сопровождать камень голой отвесной стены, уходящей под отрицательным градусом вверх, отстали. Какой же дурак полезет к смерти в лапы? По-видимому, так рассуждали умные животные. А люди думают иначе. Но вот и тропа закончилась. Теперь пришлось осторожно переступать с одной выемки в грунте в другую. Казалось стена вверх уже уходит под таким градусом, что дальнейший путь невозможен. Но тут красной краской была нарисована стрела. Краска была явно свежей, дотронувшись до нее, человек, испачкал палец. Кто-то ведет его. У Ни-Зги закружилась голова, едва глянул вниз. Он понимал, что каждый шаг может оказаться последним. Горы не прощают неосмотрительности. Под стрелкой уходила круто вниз пропасть, на краю которой цеплялись корнями за невидимые трещинки ползучие растения. Дорожка, которая внезапно появилась вновь, тоже резко, словно струя водопада, убегала испуганно вниз, но это был единственный путь. Выбирать приходилось между смертельной опасностью спуска и ни чуть не меньшей вероятностью сорваться и сломать себе голову, возвращаясь в лагерь стоянки экспедиции.

У Ни-Зги не было выбора. И он ступил на смертельную тропу. Сейчас главным было — не свалиться кубарем в преисподнюю. Далеко внизу шумела речка. Так далеко, что шум ее перекрывался легким ветерком, который призывал путника: «Ну смелее, удача любит отчаянных!» Внимательно проверяя каждый шаг, Ни-Зги двинулся вниз.

"Ступай медленно, мягко, никаких резких движений«,- подсказывал внутренний голос.

Но как ни отгонял человек мысли (думал он о загадочной крылатой женщине, которая просто силой взяла его на корабле), а они наваливались на него, словно шли в атаку враги, опрокидывали, беспощадно терзая. И он оступился. Тропинка резко поворачивала влево, а он в этот момент сдался думам на милость.

Уже ступив в пропасть Ни-Зги молниеносно переключил мысли в противоположном направлении. Он, конечно, обладал многими качествами, недоступными другим людям. Вот и сейчас, кудесник заставил время вернуться на несколько мгновений обратно. Как то ему удалось — сам не понимал. Но желание осуществилось и зависшая нога уже не ступила в пропасть, повернула в противоположную сторону.

Ни-Зги весь покрылся потом: «Фу, пронесло.» — он плюнул в преисподнюю, которая его не дождалась, показавши ей кулак, отправился дальше. Каждый шаг сопровождался ощупыванием скалы, которая если и не была опорой, то во всяком случае ориентиром в ночной мгле. Вот так в «обнимку» с базальтом, оставляя следы своих пальцев на каждые десять сантиметров, Ни-Зги подошел к дыре. Абсолютно правильное овальное отверстие говорило об искусственном происхождении входа. Но куда