Ни-Зги долго беседовал с Вагни, обсуждаю все возможные варианты. Фред пошел на переговоры в племя малаката, узнать все правила и исключения из правил до конца, он всегда отличался дотошностью.

Шаман вспомнил, что был прецедент, когда в поединке могло участвовать четыре человека. Один потенциальный жених, а второй его друг. Все-таки Ни-Зги — человек-загадка. Увидев, как он исчезает в воздухе, индеец может и сбежать от страха с места поединка, подумав, что сражается с нечистой силой. Это было спасение. Вагни согласился. Но вместо того, чтобы поупражняться в боевых искусствах у большого их мастера Джека Самурая, весь день провел у реки, задумчиво глядя на игру воды между камешками, которых она обегала.

Ни-Зги не мог заснуть накануне свадебного поединка. Завтра ему предстоит сражаться вместе с Вагни против двух лучших воинов малаката. Да, в лагере экспедиции никто не мог сомкнуть глаз. Сегодняшняя эквадорская ночь на высоте трех километров наполнилась мукой ожидания. Всех волновала не завтрашняя свадьба, а скорее сам поединок. Ведь, шутка сказать, могли потерять сразу двух членов экспедиции. За полгода люди как-то сдружились. Обида за мелкие уколы прошла, осталось чувство локтя, готовности помочь товарищу в трудную минуту. Все чувствовали себя словно братья и сестры. Молчанием обходили тему исчезновения Пули. Ну, струсил человек, сбежал. В соперничестве двух вояк Джек оказался сильнее. Мелисса только порой вздыхала с сожалением. Она после исчезновения возлюбленного как-то закрылась, замкнулась в себе. И отвечала только по делу. Никаких посторонних реплик.

Даджара, как ни странно, перевоплотилась. Словно и не было женщины-вампа, серийного убийцы. Неужели джунгли так на нее повлияли? Даджаре нравились испытания, она ими просто жила. Казалось, что судьба ошиблась полом. Ей нужно было родиться воином и совершать подвиги, а не… но забудем на время старое. Преступница превратилась в самого незаменимого человека. Она каждому готова была прийти на помощь. Даже Джессика стала другой. Никто бы не узнал в ней избалованную девочку, куклу Барби. Своего обаяния она не потеряла, зато во всем ее облике чувствовалась какая-то уверенность в себе и добродушие, которое сменило бывшую брезгливость. Из нытика она перевоплотилась в оптимистку. Если вам надоели свои недостатки и дурные привычки, переселитесь на пару месяцев в сельву. Опасности и ужасные условия откорректируют ваш характер.

8

Ни-Зги и Фред едва успели вернуться с утреннего моциона у реки, как Хьяльти закричал:

— Друзья, хорошо, что, наконец, мы все вместе. Сейчас Хоито все вам расскажет. И о том, как случилась трагедия, все произошло у него на его глазах. Парень в этот момент был рядом, геройски убил анаконду и спас индианку невесту. Он и взял письмо… Однако не буду забегать вперед, Хоито, расскажи все по порядку, ты и очевидец и участник. Женщины могут выйти, будет страшно.

— Нет! Я остаюсь, спокойно сказала Мелисса.

— И я, и я, — Даджара прижала к себе Джесику, словно оберегая от опасности. Киркикос стоял в сторонке, уткнувшись в пол.

— А я пожалуй пойду, — ответила Линда и заберу с собой Свен и ребенка.

После размолвки с Хьяльти Свен была в каком-то сомнамбулическом состоянии, никак не могла прийти в себя. Она мотнула головой, схватила Йодиса за руку и молча вместе с Линдой покинула оборудованную под жилье пещерку.

Вокруг Хоито образовался кружок из мужчин и женщин. Хьяльти, Джек Самурай, Фред, Тони, Вагни, Ни-Зги, Киркикос, Даджара, Джессика, Мелисса, все застыли в самых странных позах в ожидании страшного рассказа.

Хоито начал свой страшный рассказ.

— Я пошел через кусты напрямик, чтобы срезать путь. Сплошные колючки и шипы: борщевик, бодяк, лопухи, весь искололся, — подросток с сожалением посмотрел на только ставшие заживать длинные кровавые ссадины на руках, а в некоторых местах уже высыпала бардовая болезненная сыпь.

Но наш руководитель, господин Хьяльти, хотел собрать группу, всех, чтобы объявить, что он, кажется, знает, где пещера с библиотекой, и завтра туда направимся. Его подозрения почти перешли в уверенность.

— Да, он прав! — подтвердил Хьяльти! Я на девяносто девять процентов уверен, что через день, неудобно свадьбу пропускать как-то, так вот уже скоро в наших руках будет тайна! Но извини, Хоито, что перебил тебя. Рассказывай дальше.

— Так вот, — продолжил юноша. Я в темноте увидел перед собой двух мужчин. Один подтолкнул другого со словами:

«Не переживай, если что, я рядом, позови только».

Другой ответил: «Ладно, все это глупости, индейцы сейчас сошли с тропы войны. С этой стороны нам ничего не угрожает, а от зверья у меня вот что, — он показал заряженный пистолет. Да и ты вооружен, если услышишь выстрел, прибежишь». Уходящий ответил: «Ну я пошел». Остающийся сказал: «Никак не могу удержаться еще раз повидать свою невесту. Нам о многом нужно переговорить». Я сразу признал в этой паре Вагни и Эйрика.

Я подошел к Вагни и передал ему просьбу руководителя побыстрее собраться всем вместе. Он посмотрел на меня с сомнением и спросил:

— С этим умеешь обращаться?

— Да, ответил я, с отцом на охоту ходил.

— Ладно, Вагни всунул мне ружье в руки и побежал по тропинке, проделанной за несколько дней от реки, где брали воду для нашего временного убежища.

Было тихо в том месте, где находились жених и невеста, никаких подозрительных шумов.

Потом я услышал слабый вскрик. Стало тревожно на сердце и я бросился в темноту сельвы. Всего каких-то сто шагов, но столько произошло, пока я бежал. Вначале я заметил Уту. Индианка лежала распростертая на траве. Я наклонился к ней она почти потеряла сознание. Это ее слабый крик заставил меня бросится на помощь. Потом почувствовал резкий толчок и упал от него. Когда вскочил на ноги, понял, что послужило причиной падения. Передо мной была гигантская змея, анаконда. Огромный экземпляр, наверно десять метров в длину. Такая и кабанчика проглотит, подумал я и тут же получил удар хвостом по ноге. Мое счастье, что опять не оказался на земле, а то бы уже не поднялся. То место, где я стоял оказалось под огромной тяжелой тушей, сотрясающейся от резких движений. Змея металась по поляне и одновременно с кем-то боролась. Потом раздался почти под ухом выстрел.

Я с ужасом увидел, что из пасти меркой твари торчит