коры стволу и закрыла глаза. От чинары веяло свежестью, покоем и умиротворением.

– Липа тоже так делала, – вырвал ее из грез голос Ариадны. – Поехали, что ли, в ресторанчик? «Кусто» называется. Это подводника так звали. Странно, да? Мне кажется, если на горе, то должен носить имя альпиниста. Ведь так же? При чем тут подводник? Кэп его очень любил – кафе, конечно, не Кусто – и при случае всегда нас сюда завозил. Мороженое и чизкейк у них просто замечательные. Все остальное – как повезет.

До кафе они доехали по канатной дороге в кабинках, в которые нужно было заскакивать на ходу. Кабинки, раскачиваясь, скользили над домами, соснами, виноградниками, но страшно не было абсолютно. А наверху замечательный вид на Ялту немного скрасил Асино разочарование от незначительного объема информации, которую ей удалось собрать. Тут ее телефон подал сигнал и сразу же еще один – пришли сообщения от Кристины и Ивана. Очень кстати, нужно его предупредить, что обедать они будут в кафе.

Новиков на фотографии, присланной Иваном, напоминал какого-то известного артиста, и Ася затормозила, пытаясь вспомнить, кого именно.

– Что там у тебя? – спросила Ариадна.

Ася молча развернула смартфон.

– Кэп. – Глаза у ясновидящей увлажнились. – Живой.

Ася хотела было возразить, что фотография эта сделана не сегодня, но решила промолчать.

Похоже, Иван расстроился, узнав, что обедать они собираются в Ялте, в ресторане под названием «Кусто», и вернутся еще не скоро, но виду не подал.

– «Кусто»? – переспросил он. – Слушай, а что, если запись в блокноте Новикова означала не какие-то абстрактные кусты, а этот самый ресторан «Кусто»?

– Точно, – согласилась Ася, – Ариадна сказала, что Сергей Егорович любил здешнее мороженое и чизкейк и при случае заезжал.

«Какие-то несерьезные у капитана первого ранга предпочтения в еде», – подумал Рыбак, но комментировать Асины слова не стал, и, попрощавшись с подругой, отправился в выделенную им комнату – проверить догадку.

Взгляд на заштрихованные листы сквозь призму новых данных подтвердил: закорючка после «т» в слове «куст» вполне могла быть недописанной буквой «о». Узнать бы еще, что или кто скрывается за словом «сохатый».

В дверь тихонько постучали. Не иначе Мадина пришла пригласить на обед, решил Иван, сунул блокнот под подушку и громогласно пригласил:

– Войдите!

Дверь бесшумно отворилась. На пороге стояла Кира – уставшее бледное лицо, покрасневшие глаза.

– Здравствуйте, Иван. Мы с вами еще не виделись сегодня. Вы уж извините, я совсем заработалась, некогда даже поговорить с вами. Прямо как-то нехорошо получается.

Иван как мог убедил хозяйку дома, что все очень даже хорошо, прямо-таки отлично и никаких претензий он не имеет.

– Я так поняла, – продолжала Кира, – что вся компания осталась обедать в Ялте и вернется не скоро. Попросить Мадину, чтобы она принесла вам обед сюда, в комнату, или пообедаете в столовой?

– А вы?

– Я пока не хочу, подожду Глеба.

– Если честно, я пока тоже не особо голоден – сырники на завтрак были просто сногсшибательные, и я малость перебрал. Съезжу по делам, а потом вернусь и пообедаю в столовой. Хорошо?

Кира пожала плечами:

– Конечно, поступайте, как считаете нужным. – В ее голосе прозвучало явное облегчение.

– Ну что, замерз тут без меня? – спросил Иван своего боевого «коня», спускаясь с крыльца. – Сейчас прокатимся.

Пискнула сигналка, и «Форд» моргнул габаритами, приветствуя хозяина.

Вообще-то Ивану очень хотелось рвануть в Ялту, в тот самый «Кусто», где обосновалась сейчас Ася с компанией. Но он прекрасно понимал, что делу это не поможет. По-хорошему нужно вернуть ноутбук в галерею и сообщить о своей находке Крылову. Но тогда придется сидеть и ждать приезда капитана – не поручать же Мадине это ответственное дело, ожидание может затянуться, и в результате день будет потерян. Лучше сгонять сейчас в Евпаторию, в библиотеку, и попытаться узнать, кто брал у них книгу Даниэллы Купер, найденную в комнате Новикова, а по возвращении связаться с Крыловым.

Иван включил навигатор, забил координаты библиотеки. Находилась она совсем рядом с проспектом Ленина, куда Дамир периодически возил Новикова. Может, удастся разжиться там хоть какой-нибудь информацией о пропавшем капитане.

Глава 19

Дом номер пять, в котором жила бывшая жена Новикова, выглядел нежилым – закрытые ролеты на окнах первого этажа, плотно задернутые шторы на втором. Все деревья во дворе плотно укутаны мешковиной, хотя синоптики не обещали особых холодов.

После разговора с Екатериной Новиковой Кристина представляла ее надменной особой, которая смотрит на мир свысока, а дверь им открыла совершенно нормальная женщина в флисовом спортивном костюме цвета пыльной розы, стройная, с ухоженным лицом и коротко стриженными седыми волосами. Вопреки всеобщему мнению, что седина старит, выглядела Новикова гораздо моложе своих лет.

– Вы извините, – сказала она, приветствуя гостей, – у нас все по-походному. Собрались с мужем поехать в теплые края, а тут с Сергеем все это произошло. Конечно, отъезд пришлось отложить. Сами понимаете, вдруг придется организовывать похороны… Сидим теперь, можно сказать, на чемоданах и ждем известий от Тоси с Эдиком.

Кристина понимающе кивнула, и тут ей в голову пришла мысль, на первый взгляд абсолютно нелогичная, но все же имеющая право на существование: а что, если Новиков не хотел, чтобы его бывшая жена уезжала с новым мужем, и поэтому специально спрятался где-нибудь?

– Вы просто не представляете, о чем говорите, – возразила Екатерина Владимировна, когда Кристина озвучила эту мысль. – Не скрою, мне, конечно, льстят подобные слова, но, к сожалению, это не так. Новиков, как бы это сказать поточнее, человек глубоко идейный. Так его воспитали в училище. Изначально это была идея патриотизма до самоотречения. «Раньше думай о родине, а потом о себе» – вы, наверное, не слышали такую песню, а тогда для многих это был единственно возможный образ жизни. В том числе и для Сергея. Родители, семья, дочь – все это маячило где-то на заднем плане, так далеко, что нужно сильно постараться, чтобы увидеть. Нет, не подумайте, я не жалуюсь! Мы получали большую часть денег, которые он зарабатывал. Этими деньгами, да еще огородом и жили. А потом девяностые, все вокруг стало рушиться, родине уже не нужны стали такие, как Новиков. Он долго не мог этого понять, а когда понял, нашел себе новую цель, о которой нужно заботиться.

– Фирму, – понимающе кивнула Кристина.

– Нет, фирма была позже. А до нее был Воронцов, Сережин друг, с которым они вместе оканчивали училище. Сергей считал, что Воронцову он обязан жизнью, а потому стремился всеми силами помочь в развитии бизнеса, порой в ущерб собственным интересам. Этот Воронцов нас чуть по миру не пустил. Вы не представляете, каких сил мне стоило заставить мужа оторваться от этого так называемого «друга». Ну а потом уже была его фирма. Понятно, пока бизнес еле стоял на ногах, ему требовался круглосуточный контроль. Но когда все давно катится по накатанным рельсам, доход стабилен и есть квалифицированный персонал, которому можно делегировать большую часть обязанностей, почему бы, спрашивается, не отойти в сторону? Не отдохнуть? Не дать своей семье то, что он не додал, выполняя долг перед Родиной? У меня тоже свой бизнес, думаю, вам это известно, но я нашла в себе силы оставить его на доверенных людей и устроить себе отдых. Новиков же никак не мог. И все-таки решился. Не до конца, насколько мне известно, он постоянно держал руку на пульсе. Но это был уже более слабый контроль. Из чего я делаю вывод, что у него появилась новая идея, которой он посвятил себя. Причем не из дешевых.

– В каком смысле? – поинтересовалась Кристина.

– «Ура», конечно, свято хранит коммерческую тайну, и какие средства они ему выплачивают, вернее, он сам себе, я не знаю, но год назад Сергей обратился ко мне с просьбой помочь ему в получении довольно большого кредита. Я, конечно же, помогла, как не помочь, не чужие все-таки, но от всей этой истории осадок остался на душе неприятный. Похоже, Новиков встрял в не очень хорошую историю.

Кристина выразительно посмотрела на Тимура, как всегда занявшего позицию слушателя, и тот чуть заметно кивнул.

– Мы, пожалуй, пойдем, – сказала она.

– Как пойдете? Вот так прямо и пойдете? Даже не присели!

– Вы же не будете против, если мы, при необходимости, потревожим вас еще раз? – спросила Кристина.

– Что вы! – Екатерина Владимировна взмахнула рукой, и Кристина обратила внимание, что, при всей утонченности и ухоженности, руки у нее совершенно не аристократические – большие квадратные ладони, короткие пальцы. – Разве это тревога? Тревога – это когда каждый день ждешь