в своём блокноте каких-то пометок и ушёл.

В ужин непонятки разрешились.

Вопреки заведённому распорядку, четверговый вечер превратился в воскресный обед — с девушками из «Весёлого домика» и богатым столом. Гуляли отвальную. Десяток мужиков из старожилов и две девушки в придачу отправлялись на новое место, поднимать с нуля новую каменоломню. Говорили, мастерами будут гномы, но без толковых помощников им несподручно. Кроме всего, на новичков ложилась нехилая задача организовать работу сотни пленных степняков. Дисциплину, конечно, орки по-первости обещали подтянуть, а вот чтобы всё заработало, как на мази… За это специальным указом всё время, отработанное на новом месте, учитывалось в двойном размере. А первые пять лет — даже и в четверном.

Каменоломня находилась далеко, в новом дружественном баронстве, названия которому ещё не придумали, и поэтому называли пока просто: баронство Денисова.

Антон, услышав это, едва не подавился.

Талэйта глянула на него искоса:

— Не хочешь попроситься? Я думаю, Глеб Сергеич не отказал бы.

Он отложил вилку, нахмурился:

— А ты?

— А я срок дотяну и к тебе приеду, — с нарочитой бодростью улыбнулась Таля. — Антош, отец всё-таки.

От заботы в её голосе на душе стало тепло, как будто и впрямь ты дома, ты маленький, и всё хорошо. Антоха усмехнулся и помотал головой.

— Без тебя я никуда не хочу. Да и нафиг я там нужен? Таких чернорабочих, тачку катать, по пучку за рубль. Если уж… — он замер от пришедшей в голову мысли.

— Что? — нетерпеливо поторопила его Таля.

— А вот что. Ты свой срок закончишь, и если захочешь туда поехать — тогда я и буду проситься. Полтора года у нас есть.

— А придумал что? Вижу же, придумал?

— А что придумал — скажу, когда получится. Или если не получится — тоже скажу.

Это выросшей среди цыган девушке было понятно. Чтоб не сглазить.

Новая Земля, Хвост Дракона, новая каменоломня, 13.06 (октября).0055, утро

Барон Денисов

Глеб Сергеич осмотрел новые, пахнущие свежим деревом корпуса, остался доволен:

— Ну что, Виктор Палыч, всё по высшему разряду, я смотрю.

— Так ваши же старались, беловоронские.

— Называться как будет?

— Думаю, попроще что-нибудь. Да хоть Пещеры. Покороче чтоб.

— Нормально.

Издалека постройки напоминали пионерский лагерь перед заездом смены. Разве что гипсовых скульптур с горнами и барабанами не хватало. Длинные дома стояли не кучно, но и не особо широко — в рабочем порядке, как сказал бы их завхоз, — занимая широкую полосу от одной скальной стены до другой, и от каждого шла крытая галерейка к большому общему навесу, прикрывающему вход в пещеры. Лишнюю сырость внутрь не таскать, разумно.

— Наших куда поселишь?

— Рядом с инженерами хотел. Всё ж таки — к дисциплине приучены, порядок уважают. Да и на крайний случай, чтобы поближе были…

— Бунта новичков опасаешься? Напрасно. Не выйдет у них.

— Родственничков опасаюсь. Как бы отбивать их не явились.

Глеб хмыкнул:

— Мало вас. Стену тебе надо. Хоть какую-никакую, чтоб нахрапом не навалились. А то с трёх сторон прикрыты, а тут — нате, добро пожаловать.

— Вот этим мы в первую очередь и займёмся. Гномы с посиделок своих вернутся — первым делом сюда бригаду кину. За неделю должны управиться. Меня другое волнует: мождахеды эти бешеные твоих порядочных не заклюют?

— Моих-то? — Глеб Сергеич усмехнулся. — Да эти степняки против моих порядочных всё равно что детский сад…

То же 13 октября, земли Белого Ворона, Мраморная каменоломня

Глеб Сергеевич

Начальник колонии вносил в журнал последние данные о переводе на новое место отбытия наказания двенадцати человек, когда в дверь настойчиво постучали. Кого несёт? Обеденный перерыв, вроде.

— Да!

На пороге нарисовался Денисов. Решился-таки.

— Можно?

— Чё хотел? Садись, — Глеб кивнул на стул, стоящий напротив его стола.

— Спасибо. Глеб Сергеич, у меня к вам просьба…

Начальник захлопнул журнал и тяжело вздохнул.

— Не эта, — опередил его Денисов.

Глеб удивлённо вздёрнул брови и усмехнулся:

— А какая?

Антон оживился:

— Вы можете помочь мне с обучением?

— Ха. Ну ты, и правда, фрукт. С каким?

— Я не уверен, как это правильно называется. Горный инженер, наверное? Я, конечно, могу сам попытаться поискать подходящую литературу, но…

— Но?

— Долго и непродуктивно, — сами собой всплыли слова отца. — Если бы вы рекомендовали меня кому-то из местных специалистов — я готов платить за консультации, и в идеале — за репетиторство, ту цену, которую назначит преподаватель.

Начальник откинулся в кресле, с любопытством глядя на парня. Вот, пожалста, встал человек на путь исправления. А что надеется к отцу поближе перебраться — так и пусть, лишний стимул будет. Он достал листок и начал размашисто писать:

— Ладно, Денисов. Смотри. Пойдёшь в третий корпус — знаешь где? — Антон кивнул. — Спросишь Михайлова Павла Андреича, отдашь ему записку. Он на бури уезжать не собирается, договоришься: позанимается с тобой поплотнее пока дни пустые, скажет что почитать, может, и даст какую книгу сразу. Задания там какие. Если нужны будут практические занятия, скажешь: разрешаю, но не больше полсмены в день, понял? Макарову тоже передай: на такие дни половина наряда. — Глеб Сергеич сложил листок пополам и протянул через стол: — Держи. Всё, топай.

День тот же, земли Белого Ворона, Мраморная каменоломня, вечер

Антон Денисов

«Пятница, тринадцатое» — смешной и глупый предрассудок, тем более что на Новой Земле такой день случается каждый месяц. Тут вообще удобно: сорок дней в месяце, пять недель по восемь дней. Можно даже календариком не заморачиваться, на пальцах посчитать, а кому лень — одна карточка на все месяцы и все годы, вечная. Красота!

И тем не менее, на пятницу второй недели никаких серьёзных начинаний не планировали. Как сказал Бендер: с миром, который может ответить на коллективное ожидание, лучше так не шутить.

После ужина все переводящиеся на новое место мылись-брились, собирались. Паковали, как говорится, узлы и чемоданы.

Отдельно складывали подарки — каждый уезжающий внезапно оброс целой горой памятных вещиц. Антоха, промучившись сомнениями, отметился у Бендера и сходил до общежития, в котором жили Жора с Геной — взял у них полагающуюся случаю, с его точки зрения, сумму.

Он постоял на улице, размышляя, что с пачкой денег будет выглядеть как дурак. С другой стороны — конвертов для таких пачек в галантерейном киоске, скорее всего, и не продавали. Да и закрыт он был уже. Антон ещё потоптался и решительно развернулся в сторону весёлого домика. Девки в этом отношении всегда лучше соображают!

Таля обсмеяла его идею сложить подарок в полиэтиленовый пакет, перетянув его канцелярской резинкой (по дороге придумал, сам, между прочим!), и с помощью симпатичной вышитой салфетки для комода и ленты для волос соорудила вполне приличную бандерольку.

В спальню он принёсся перед самым отбоем и положил на тумбочку перед Бурым, который на новое место пошёл старостой, свой подарок.

— Симпатичная скатёрка! — многозначительно прокомментировал сидевший напротив, нога на́ ногу, блатарь Червончик.

Бурый взял свёрток, сразу почувствовал пачку и нахмурился:

— Тоха, ты чё — сдурел?

Антон сел рядом с Червончиком, непроизвольно копируя отцовскую манеру:

— Берите, мужики. Это на всех. Мало ли, что на новом месте. Посмо́трите там, возьмёте что нужно.

Подошёл Бендер, взял бандерольку, пощупал через ткань, вернул Бурому:

— Бери, Миша, не менжуйся. Человек от чистого сердца предлагает, не обижай.

14.…ИНОГДА МЕНЯЕТСЯ СУММА

КАК ВСЁ СЛОЖНО…

14.06 (октября).0055, земли Белого Ворона, Мраморная каменоломня

Утро шестницы, переезд

Завтракали снова все вместе — всё одно каменоломня уже на консервацию поставлена, осталось так, по мелочи да по хозяйству. Глеб Сергеич жизнями и имуществом предпочитал не рисковать, а бури — они не минута в минуту, могут и на два-три дня раньше нагрянуть, так что четырнадцатое октября, день традиционно уже не шаткий — не валкий, сегодня (в порядке исключения) и вовсе был освобождён от работ. Сидели долго — прощались. Девки даже плакали.

Пришёл начальник каменоломни, толкнул короткую речь в духе: «Не посрамите, мужики, а мы про вас тоже не забудем».

Потом заглянул доктор, обнимал ревущую Шурочку и велел ей не бояться: больше практики — быстрее рост. Шура, оказывается, не просто так в медпункте торчала. Обнаружили у неё целительские способности, и Виктор Иваныч всячески старался этот дар развить. На новом месте, говорят, постоянного целителя нет, только в крепости, а до неё ещё сколько ехать, так что на Шурку возлагалась почётная обязанность изо всех сил поддерживать здоровье