Я успела. Огонь закрутился в вихрь и ушел в сторону, шипя и плюясь искрами.

– Mori! (*Умри!)

Подпитанный драконом смерч, уже набиравший обороты, беспрекословно подчинился и исчез, оставив после себя лишь черное пятно на уцелевшей плите. Не помня себя от накатившей ярости, я ринулась к спасенным, но детский крик, больше похожий на вой раненого волчонка, заставил меня обернуться. Мальчишка лет двенадцати катался по земле, зажимая голову руками, а над ним победно нависал дракон с кроваво-красной чешуей. Ментальная магия имела всего один недостаток – она убивала больно. Заклятие «воздушного поцелуя» нашло свою жертву через секунду. Первый дернул головой, потеряв связь с мальчиком, и попытался отыскать того, кто так вероломно нарушил его планы на убийство. Мы встретились глазами. Я ошиблась… И в то же мгновение почувствовала, как на меня накидывают нити приказа «умереть». Уже не такие сильные, как достались мальчишке, но от того не менее хваткие и болезненные. Дракон слабел. И тащил меня за собой.

Резкий, короткий вскрик Кота и повисшая после тишина не обещали ничего хорошего. Все сильнее затягивая заклинание на Первом, я повернулась в ту сторону, где еще недавно стоял маг и меня окатило волной леденящего ужаса. Мужчина лежал, уткнувшись лицом в дымящуюся землю, а на его спине горели алым три глубоких царапины от когтей.

– Ну, уж нет! – сквозь зубы процедила я, все еще сопротивляясь слабеющему ментальному приказу. – Не для этого я сюда вернулась!

Дракон, стоящий напротив меня, в который раз дернулся и отпустил нити своей магии. Новосотворенный огненный шар полетел в голову задыхающегося зверя. Убивать – так быстро. Тяжеленная туша рухнула в пыль изломанных плит, подняв облако пыли. Мальчонка, все еще зажимая виски ладошками, всхлипнул и захрипел. Жив!

– Юлла! Помоги мальчику! – перекрикивая звук сражения, позвала я, заметив девушку рядом с Карненгором.

– Не могу!

Темный маг с ловкостью циркача выныривал из-под удерживаемого Юллой огнеупорного щита и метал в Первых стрелы из плотно скученного черного дыма. Иссиня-черный дракон ревел, но не отступал, посылая все новые и новые порции пламени на обезумевших от отчаяния помшанцев. Крылья зверя были сплошь испещрены дырами, в нескольких местах дымилась чешуя, но противостояние продолжалось. И счет шел на минуты, потому что девушка уже дрожала от напряжения. Вместе с очередной черной стрелой в Первого полетел сгусток молний, угодив аккурат в область сердца. Карненгор пригнулся, ухватил Юллу за ноги и вышвырнул ее из-под щита за мгновение до того, как неуклюже шагающий дракон приземлился туда, где только что стояли алны. Я подбежала к магу даже раньше, чем страховщик успела понять, что произошло. Из-под бьющегося током бездыханного тела Первого торчала человеческая рука с просвечивающими венами, стремительно начинающими чернеть. Спасать оказалось некого…

– Помоги мальчику, – бросила я Юлле, поднимаясь с колен.

– Я… он…

– Потом! Все потом. Сейчас ты нужна там, – мой палец указал влево-назад, где лежал ребенок.

Утирая злые слезы, девушка поспешила выполнить мой приказ. Я же двинулась на помощь остальным, не без труда перепрыгивая через поваленные деревья и изломанные чудовищной силой каменные глыбы, некогда бывшие площадью, а сейчас торчащие из оплавленной земли хищными клыками в ожидании своей жертвы.

Третий повергнутый дракон упал совсем рядом с Котом, чудом не придавив его. Еще несколько Первых почти одновременно «ушли» за линию уцелевшего леса и рухнули там, ломая десятки деревьев, жалобно скрипящих под весом тяжеленных тел. Я на ходу послала еще парочку шаров из молний в пролетавших мимо врагов. Одному подпалила хвост, другому – крыло. Но и этого оказалось достаточно, чтобы дать помшанцам возможность добить врагов.

И они добивали!

За Кота, так нелепо павшего в бою. За Карненгора, спасшего Юллу ценой своей жизни. За пару девчушек, так и не разжавших своих рук. За мага с Целительного, прикрывшего собой ученика. За пятерых студентов, не успевших забежать под щит во время первой атаки. И еще за десятки раненых, хрипящих и корчащихся от боли, хромающих, мычащих и утирающих слезы над погибшими друзьями и учителями.

Добивали зло и остервенело. Доказывая свое право на эти земли. На этот мир. На жизнь.

…Когда ломая и круша главное здание ПОМША, последний дракон с точащим из груди копьем, испустил дух, повисла мрачная тишина. Птицы не пели. Ветер не тревожил листву деревьев. Звери ушли подальше в лес, опасаясь гнева Первых. И только помшанцы затравленно озирались по сторонам, не понимая, конец ли это.

Я брела через площадь, виня себя и покрывая самыми распоследними словами! Все, все жертвы этой битвы были на моей совести. Если бы не я со своим «огородным сокровищем», ничего бы этого не случилось! Первые так и сидели бы в своих выжженных землях, поджав хвосты. Люди так же жили бы, ведя счет лет Седьмой Эпохи. И сколько жизней могли бы продолжиться, если б не я…

За всем этим самобичеванием и желанием провалиться сквозь землю, я едва не упустила звук, заставивший меня замереть. Прислушалась. Нет, не показалось. Я обошла наполовину разорванное крыло дракона и обнаружила под ним Кота. Маг тяжело, отрывисто дышал, но дышал!

– Сюда! Кто-нибудь!

– Что случилось? – обеспокоенное лицо высокой женщины, сейчас перемазанное кровью и пылью, казалось серым и безжизненным.

– Он жив, – я едва не прыгала от радости.

– Скорее! Старшую с Целительного.

Женщина в годах, прихрамывая, подбежала к Коту и опустилась на колени. Она долго осматривала его, что-то приговаривала, сыпала сиреневый порошок на раны, отчего запекшаяся кровь шипела и превращалась в пену, читала заклинания. Через время на помощь ей подоспели коллеги – девушка с обожженным плечом и парень с наспех перевязанной грязной тряпкой головой. Вместе они что-то обсуждали, спорили, смешивали травы и корешки, подносили эти смеси к носу мага, а кое-что и вовсе клали в ему в рот. Но ни движения, ни улучшения не наблюдалось. Наконец, все трое устало уселись на землю и опустили головы. Плохой знак, ох, плохой!

– Только не молчите! – взмолилась я, нависая над мужчиной.

– Мы бессильны… Раны глубокие.

– Есть способ спасти его? Называйте самое невозможное! Слеза Первого, золотой волосок стоньки, лепесток горисила… Что?!

– Самое реальное из названного – горисил. Но пока мы его отыщем, Кот умрет.

Я молча достала из кармана заветный лепесток и протянула его Старшей. Глаза женщины округлились.

– Просто возьмите и не задавайте вопросов.

– Вы знаете, что делать, – коротко обратилась целительница к коллегам и принялась рвать одежду на спине мага.

Я наблюдала за ними, как завороженная, боясь упустить нечто важное, что поможет мне так же спасти Янгора. Девушка взяла лепесток, разорвала его на три полоски, после чего измазала каждую кровью Кота. Парень куда-то убежал, но вскоре вернулся с пустыми руками.