розовой жиже, привлекли внимание присутствующих. В тазу барахталась извиваясь крохотная омерзительная тварь. Она была похожа не то на лягушку, не то на ящерицу красно-коричневого цвета. Судорожно перебирая кривыми лапками и беззвучно открывая широкий рот, существо уменьшалось на глазах, будто бы растворяясь в излитой жиже. Оставалось неясным, что оно делало: пыталось дышать или кричать, но в своих конвульсиях оно, казалось, живьём поджаривалось в огне, сгорая на глазах. Хватило нескольких секунд, чтобы чудовищное создание испарилось, не оставив и следа. Когда это случилось, все трое переглянулись.

Никто не успел ничего сказать. Гафур, который лежал теперь на подушках, еле слышно застонал. Лейс приблизился, судорожно осматривая старика.

– Отец, – он схватил его за заметно похолодевшую руку, – как ты себя чувствуешь?

Гафур ещё не успел очнуться, а когда, наконец, открыл глаза и посмотрел куда-то за плечо принца, произнёс осипшим голосом:

– Мой дорогой Лейс, мой возлюбленный сын, неужели я дожил до светлого дня, и бог услышал мою мольбу? – он тяжело прокашлялся.

– О чём ты, отец? – взволнованно спросил наследник.

– Возможно, он бредит, господин, – проговорила Каллиопа, успокоенная тем, что пациента удалось спасти. Теперь она окончательно вжилась в роль врача и считала, что вправе сделать пару очевидных выводов. – Так бывает после длительного беспамятства. Скоро должно пройти.

Лейс ошарашенно посмотрел на неё. Если раньше он не понимал того, как ему следовало относиться к этому зеленоглазому недоразумению, то теперь окончательно убедился: она находилась за пределами известной ему системы мироустройства. Наверное, и впрямь было проще сразу же отрубить ей голову. Хотя такую красивую голову жалко сразу отрубать. Ему не дали додумать мысль.

– Сын мой, – проскрипел Гафур, сжимая в сморщенной ладони руку наследника, – ты нашёл себе женщину по нраву? Я так рад, что сейчас заплачу.

Гафур протянул вторую руку туда, где из-за спины Лейса выглядывала Калли.

– Сокровище, – простонал старик благоговея. – Береги её, Лейс.

Сказав всё это, он умолк, откинувшись на подушку.

– Отец? – сын не верил своим глазам. – Отец! – позвал он ещё раз.

Решив, что правитель умер, он медленно обернулся на Калли с уже знакомой ей назревающей яростью во взгляде. Та, в свою очередь, невозмутимо склонилась над ложем больного и коснувшись его шеи у основания, за секунду до того, как её чуть не схватили за шиворот, проговорила:

– Он жив, господин. Просто заснул. Болезнь отняла много сил. Пусть спит, не будем мешать.

Лейс, не ожидая от пугливой Калли этого рассудительного спокойствия, так и остался сидеть с занесённой позади спины девушки рукой. Через минуту он аккуратно поднялся с постели отца и, стараясь не шуметь, саблей и шпорами, отошёл в сторону. К его облегчению, слова Каллиопы в то же мгновение подтвердил раскатистый храп Гафура.

Калли собрала чемодан и тоже встала возле наследника, полагая, что ему потребуются объяснения. Наблюдая за слугой, который суетился вокруг постели правителя, он тихо спросил:

– Ну и что это было?

– Вы имеете в виду, – Калли указала взглядом на таз.

– Именно.

– Сказать честно, – начала девушка, вытаскивая из волос непереваренные кусочки мяса, – я подобного никогда не видела. За то время, что мы работали с отцом, никто, кроме молодых женщин, не мог воспроизвести на свет ничего живого. А здесь…

– Что ты хочешь сказать?

– Только то, что ни я сама, ни мудрецы прошлого, которые вели записи своих работ, о подобном не сообщали. Смею думать, что науке неизвестно то, что только что произошло в этой комнате, господин.

– И? Предлагаешь оставить всё как есть? А если подобное повторится?

– Будем наблюдать. Всё это очень интересно, – проговорила девушка, но тут же исправилась, заметив выражение ярости на лице принца. – В смысле, ужасно и следует быть внимательнее. Если вы позволите мне продолжать работу и не станете распространяться о подробностях нашей с супругом жизни, думаю, мы быстро докопаемся до истины.

– Господин, – процедил Лейс сквозь зубы.

– Конечно. Господин.

ГЛАВА 17 Заслуженное наказание

Лейс решительно зашагал к выходу из покоев отца, небрежно махнув Калли, чтобы следовала за ним. Изрядно уставшая от событий дня, девушка старалась не отставать.

– Он видел тебя, – недовольно проговорил наследник, размашисто ступая по каменным плитам. – Скрыть тебя от него не получится.

– Можно списать всё на сновидение, господин, а я больше не буду забывать о платке.

Лейс резко остановился, что заставило Калли замереть и машинально попятиться. Взгляд, обращённый к ней, вновь отяжелел.

– Ты советуешь мне лгать отцу? – прорычал наследник. – Врать правителю Эгриси? Ты соображаешь, что говоришь?! – он подался к девушке, заставив её прижаться к стене.

Каллиопа уже начинала привыкать к подобному отношению. Осознав, что лучше всего в этом случае проявить покорность и стараться больше не высовываться, она склонила голову перед принцем:

– Прошу простить меня за дерзость, господин, – начала она, не гладя на него. – Мы с отцом, наверное, слишком долго жили, отгородившись от людей, и теперь я чувствую, как нелегко мне найти своё место в этом мире. Я совершаю ошибки и говорю глупости, но никому не желаю зла при этом. Обещаю, что больше не стану докучать вам своим присутствием, господин, если это будет от меня зависеть, и прошу отпустить меня, – она мельком глянула на Лейса снизу вверх, – чтобы я могла привести себя в порядок.

Принц не отвечал. Он всё так же продолжал буравить Калли взглядом. Через минуту он резко развернулся и бросил ей:

– За мной.

Каллиопа повиновалась. Не зная, чего ожидать, она гадала, что же теперь с ней будет. Может быть, она настолько осточертела наследнику, что теперь он ведёт её в темницу, где ей предстоит ждать наказания за свою дерзость, горюя о жизни, в которой так и не смогла принять должного участия. Она размышляла об отце, о том,как сильно по нему скучает, думала про Табиба, про Аргу, вспомнила Мессиму, которую она так и не навестила. Много дел осталось не сделанными, а слов не сказанными, но просить отсрочки, чтобы повидаться с близкими, было глупо. Калли продолжала шагать, покорно склонив голову и таща за собой тяжёлый чемодан. Понимание того, что они идут не вниз по лестнице, а пересекают широкие, залитые светом коридоры замка, проходя насквозь роскошные залы, пришло слишком поздно. Удивлённый взгляд остановился на широкой спине Лейса, когда мужчина нетерпеливым жестом толкнул одну из дверей.

Калли выглянула из-за его плеча и раскрыла рот от изумления. Вероятно, покои правителя выглядели не хуже, но тогда ей не было дела до убранства комнаты. Теперь же роскошь обстановки, открывшейся её взору, поразила девушку. Лейс отошёл, позволяя ей войти.