Хельга пожала плечами. Она открыла сумочку и достала десять тысячедолларовых банкнотов. У него на глазах она пересчитала их и положила себе на колени.

– Если вы дадите расписку в их получении для передачи мистеру Рольфу как плату за двухдневную работу, я отдам деньги.

Его самоуверенная лучезарная улыбка померкла.

– Значит, вы все еще пытаетесь выкрутиться? Я ведь предупреждал вас, верно? Этот номер не пройдет. Я дам вам расписку на тысячу долларов, остальные деньги строго между нами. – Он выдержал паузу, потом подался вперед и, глядя на нее глазами-камешками, спросил: – Или у вас в сумочке еще один магнитофон?

Хельга кивнула:

– Да, но он не включен. – Она достала маленький записывающий аппарат. – Я принесла его, чтобы вы могли прослушать запись, которую я сделала вчера. Это разговор между мной и Диком Джонсом, вашим подручным.

Джексон застыл.

– Вы можете быть шпионом-профессионалом, – продолжала Хельга, – но вы пока еще очень неумелый шантажист-любитель.

– Вы так думаете? – С превратившимся в оскаленную маску лицом Джексон наклонился вперед. – Слушай, детка, ты у меня на крючке… Дайте мне деньги, а не то я сам их возьму!

– У вас на такой шаг не хватит глупости. – Хельга положила стопочку денег перед ним на стол. – Значит, вы не только шантажист, но и вор.

Джексон потянулся за деньгами, потом остановился, помедлил и отдернул руку. В его глазах, неотрывно следящих за Хельгой, появилось хитрое выражение.

– Что вы затеяли?

– Хороший вопрос, пользуясь вашим собственным выражением. – Происходящее начинало доставлять Хельге удовольствие. – В банке зарегистрированы номера этих банк– нотов. Полиция, как мне сообщили, только и ждет, когда вы поскользнетесь, и тогда прощай лицензия. Я смогу доказать, что деньги принадлежат мне. А вы сумеете доказать, что не украли их? Тогда, пожалуйста, берите. – Помолчав, она произнесла вкрадчивым голосом: – Конечно, при условии, что у вас хватит на это смелости, мистер Джексон.

С минуту он сидел уставясь на Хельгу, потом перевел взгляд на деньги. Кровь бросилась ему в голову.

– Ладно! – сказал он. – Все, детка! Свой шанс ты упустила. Письмо пойдет к Винборну.

Она засмеялась:

– Нервы не выдержали, мистер Джексон? Я удивлена. Да вы просто дешевый жулик. Как насчет пятисот тысяч, которыми вы собирались поделиться с вашим дружком? Или у вас не хватает духу постоять за них?

– Слушай, сука!..

– Нет, мистер Джексон, лучше вы послушайте. – И она включила магнитофон.

Когда из крошечного магнитофончика послышался голос Дика Джонса, Джексон застыл. Он сидел, словно окаменев, пока запись не кончилась, потом схватил аппарат и спрятал его в карман.

– Не паникуйте, мистер Джексон. У меня есть копия, – спокойно сказала она.

Он злобно уставился на нее, и его мужественные черты исказились от ярости.

– Как вы могли подумать, что кто-то поверит словам ублюдка метиса, а не моим?

– А разве вы думаете иначе? У вас довольно-таки встревоженный вид.

Он откинулся на спинку кресла и с усилием овладел собой.

– Неплохой блеф, детка, но он не сработает. Вы меня едва не купили. – Он выдавил улыбку. – Едва, но не совсем. Никакой суд не вынесет решения на основании магнитофонной пленки. Он прежде всего захочет узнать, что было в вашем письме и как оно попало к вам из бумаг вашего мужа. Вы выглядели бы довольно глупо, пытаясь все объяснить. Нет, меня голыми руками не возьмешь. А теперь давайте закончим с трюками. Я хочу чистых десять тысяч и чеки на предъявителя на пятьсот тысяч, не то…

Хельга смотрела на него, понимая, что он побил ее карту своим королем, но она не унывала, так как у нее на руках была еще и козырная карта.

– Я действительно надеялась, что запись вас напугает и вы отдадите мне письмо, – спокойно сказала она. – Я вижу, что недооценила вас.

Он уставился на нее с презрением, потом лицо его просветлело, и он рассмеялся:

– Попытка – не пытка, детка. Все мы ошибаемся. Так, а теперь вот что вы сделаете…

– Я знаю, что сделаю. – Хельга наклонилась вперед, глядя на него в упор. – Я не хотела этого делать, хотя вы и мразь, я не желаю вам смерти, как не желаю никому…

Его глаза сузились.

– Вы мне угрожаете?

– К сожалению, вынуждена, мистер Джексон. Вы вынуждаете меня шантажировать вас, поскольку сами меня шантажируете.

– Что вы там мелете? Может, хватит ходить вокруг да около… Вот что вы сделаете…

– Я позвоню Эду Лопесу и расскажу, как вы путаетесь с его женой, – ответила Хельга, произнеся медленно и отчетливо каждое слово. – Я посоветую ему связаться с Фрэнком Гриттеном, если ему нужны доказательства. За вами следили, мистер Джексон. Вот что я сделаю, если вы немедленно не отдадите мне письмо.

Джексон отпрянул от нее, как от рычащей львицы. Кровь отхлынула от его лица. Рот открылся, а глаза остекленели.

– Если вам есть что скрывать, мистер Джексон, никогда не пытайтесь шантажировать других, – сказала Хельга. – Давайте письмо!

Через пять минут с красной папкой в руках она стремительно вышла из кабинета, миновала удивленную девушку и спустилась по лестнице на улицу.

Никогда небо не казалось Хельге таким голубым, океан таким искристым, люди, которыми кишел пляж, такими счастливыми и милыми. Возвращаясь в отель, она чувствовала себя совершенно беззаботной, веселой и помолодевшей лет на десять.

Этот лучший из генералов не проиграл ни одного сражения. Уже второй раз она наголову разбивает шантажиста. А какой удар она нанесла этому гнусному мерзавцу!

Притормозив в уличной пробке, она рассмеялась. Пожилой мужчина из соседней машины обернулся и с интересом посмотрел на нее. Хельга ответила ослепительной улыбкой. Тот застенчиво улыбнулся и отвел взгляд.

Перед ней еще стояло трусливое лицо Джексона, с которым он передавал ей красную папку, письмо и фотокопию. Он дрожал и обливался потом. Она швырнула ему тысячедолларовый банкнот и потребовала расписку. У него едва хватило сил ее написать, так дрожали его руки. Выдернув у него расписку, она презрительно сказала:

– Развлекайтесь со своей шлюшкой, мистер Джексон. Я ничего не скажу мистеру Лопесу, но рано или поздно кто-то скажет. – И она вышла.

«Да, это несколько подпортит его дешевенький роман», – подумала она и снова рассмеялась. Расклад карт изменился в ее пользу. Через несколько часов она полетит домой. Герман будет в клинике и не станет помехой. Она подумала о Дике Джонсе, его красоте, и у нее неистово заколотилось сердце. С ним нужно обращаться осторожно, но он молод и полон сил. Его совращение будет волнующим событием, а она нуждается в нем, Бог свидетель! Ей впервые так не терпелось вернуться домой. Раньше роскошная вилла, по которой ковылял Герман, всегда казалась ей гробом, но теперь другое дело. Дик будет с ней. Герман в больнице, и она даже не подумает лететь в Швейцарию. Винборн предлагал помощь. Вернувшись в Парадиз-Сити, она сразу позвонит ему и попросит перевести деньги на ее счет.