– Что вы сделали с моим внуком? – орала на нихбегущая откуда-то пожилая женщина. Гоша, что они с тобой сделали?

Малыш смотрел на бабушку, продолжая рыдать, ине двигался с места.

– Ничего. Мы только спасли его, – довольнорезко ответила Лиза.

Ей стало обидно, что еще не разобравшись, ихуже подозревают в плохом.

– Спасли? – все еще не понимала бабушка.

– Почему он такой мокрый?

– Потому что, когда человек тонет, он небывает сухим, – раздраженно ответила Туся.

Она разозлилась на женщину за то, что та былатак невнимательна к собственному внуку. Сидела и болтала на скамейке, в товремя как он тонул. Лицо женщины показалось ей знакомым, но она не могла понятьотчего.

– Боже мой, – причитала женщина. – Это жевоспаление легких! Бронхит! Астма! Менингит! Он что, упал? – подозрительноспросила она девочек.

Вместо ответа Лиза показала рукой на пруд. Намутной глади воды покачивался синий мячик.

– Мясик, – сказал малыш, влюбленными глазамиглядя на игрушку и продолжая всхлипывать.

И тут до бабушки ребенка стал доходитьстрашный смысл произошедшего. Лицо ее побледнело, и морщины на лбу сделалисьглубже.

– Девочки, – сказала она, и голос ее задрожал.– Простите меня, ради Бога, дуру старую!

Она повела малыша прочь, а он еще долгооглядывался на своих спасительниц.

– Надеюсь, что они близко живут, – сказалаЛиза. – А то и заболеть недолго.

– Ага, – согласилась Туся. – Бронхит! Ангина!Астма! – передразнила она незадачливую бабушку и вспомнила о том, что и самапромокла до нитки.

– Зачем она нас обругала? – обиженно говорилаЛиза, когда они шли домой.

– Лиза, она же извинилась, – вступилась Туся.

– Незачем кричать, тогда и извиняться непридется.

– Это еще что, – улыбнулась Туся. – Я слышала,как один спасатель вытащил из воды девочку и стал ей делать искусственноедыхание. А тут как выбежит ее мамаша, которая на пляже выпивала с друзьями и неследила за дочерью. Как выбежит и давай его ногами бить. «Отстань, – говорит, –извращенец, от моей девочки». А потом, когда поняла, в чем дело, в ноги емубросилась, прощения просила. Так что мы с тобой еще легко отделались.

В руках у Туси был мокрый берет, вода капала сволос и с подола платья.

– Противно, когда мокрое липнет к ногам, –сказала она. – Скорей бы домой.

Они шли вдоль дороги, когда рядом с нимипритормозила машина. Туся слышала, как она сигналила еще издалека, но неотнесла это на свой счет. Однако БМВ остановилась прямо около девочек, дверцараспахнулась, и они услышали, как приятный мужской голос произнес:

– Прошу вас. Такси подано.

– Туся, у тебя есть знакомые на таких машинах?– подозрительно спросила Лиза.

– До сегодняшнего дня не было, – ответила та изаглянула в салон.

– Герман! – услышала Лиза радостный крик. – Неможет быть!

– Да ты вся мокрая, хоть отжимай, – сказалГерман и взглянул на Тусю поверх черных круглых очков. – Скорее садитесь.

– Я намочу тебе все сиденья, – смущеннопроговорила Туся.

– Ерунда, они кожаные.

Подруги сели в машину: Лиза на заднем сиденье,а Туся – рядом с водителем.

– Лиза, представляешь, мы познакомились сГерманом в больнице. Герман, это Лиза – моя лучшая подруга, – представляла ихТуся. – Невероятная встреча!

– А почему ты такая мокрая? – спросил Герман.– Шла по бортику, потеряла равновесие и упала в воду?

– Да, – закивала Туся.

– Нет, – сказала Лиза. – Только что она спасларебенка. Он тонул.

– Ничего себе, – присвистнул Герман. – Значит,я везу домой героя?

– Можно сказать и так, – согласилась Лиза. Апотом не выдержала и задала вопрос, который занимал ее с первой минуты встречи:

– Герман, а откуда у тебя такая машина? Ты ужеработаешь?

– Нет. – Герман слегка повернулся к ней,отвлекаясь от дороги. – Это машина отца. Иногда он дает мне ключи.

Тусе стало неловко за вопрос подруги, и онаоживленно заговорила:

– Сейчас налево. Да, здесь. Герман, зайдешь вгости?

– С удовольствием, – улыбнулся он.

«У него красивая, открытая улыбка. Тот, ктотак улыбается, не может быть плохим человеком», подумала Туся.

В квартире Туся провела Германа в большуюкомнату и вручила несколько альбомов по искусству.

– Подожди нас здесь. Я только переоденусь, ипойдем пить чай.

Она поставила для него кассету со сборникомсвоих любимых песен, улыбнулась и вышла из комнаты, а Лиза поплелась за нейследом. В комнате Туся с наслаждением сняла с себя все мокрое и надела джинсы ишерстяной свитер с высоким горлом, а Лиза ходила вокруг нее кругами и говорила:

– Туся, так нельзя.

– Как нельзя?

– Нельзя вот так садиться в иномарки, нельзяприглашать в дом незнакомого человека, – строго внушала Лиза.

Когда Лиза говорила таким тоном, Тусеказалось, что подруга старше ее лет на десять.

– Но он знакомый, – оправдывалась Туся. – Егозовут Герман.

– Хорошо, а фамилия?

– Фамилии я не знаю. – Туся пришла в легкоезамешательство, но ненадолго. – Фамилия – это не главное!

– А что еще ты знаешь о нем? – продолжаладопрос Лиза. – Что он лежал в психушке?

– Я знаю, что нравлюсь ему, и мне этогодостаточно.

Лиза осуждающе покачала головой. Она былатвердо убеждена, что такие легкомысленные знакомства не приводят ни к чемухорошему.

– Кстати, – сказала Туся и хитро прищурилась,– вспомни, как ты сама познакомилась с Верой.

Лиза задумалась. Действительно, с Верой онапознакомилась на кладбище, когда хотела приворожить Егора и собирала землю смогил. А Вера, тоже для колдовских целей, собирала кладбищенские цветы.

– Какое место более пригодно для знакомства, –продолжала Туся, – кладбище или больница? А с Верой ты так подружилась, чточуть было меня не бросила.

– Туся, – начала оправдываться Лиза. – Этосовсем другое.

– Да я не сержусь, – успокоила ее Туся. – Нохочу, чтобы ты поняла – Вера мне тоже не очень-то нравится, но я молчу. Поэтомудаже если Герман...

Лиза не дала ей договорить. – Понятно, я будумолчать.

Подруги рассмеялись. Хорошо, когда кто-топонимает тебя с полуслова.