человеческим. Его руки и ноги имели ядовито-фиолетовые трубки вместо вен. То есть я подумал, что это трубки. Они находились под кожей, что не позволяло их детально изучить. Может, это стержни… Грудная клетка тоже претерпела изменения. В нее было встроено какое-то механическое устройство, похожее на паука.

- Что стало с его симбионтом? – спросил я. – Его тоже разорвало? Вы же сидите в голове так?

- «Это не совсем верно Марк. Я не сижу у тебя в голове, я держу с ней свои связи. На самом деле, я во всем твоем теле сразу. Мы едины Марк и чем сильнее мы будем становиться, тем сильнее будет наше единение. Что касается этого… У него нет симбионта. Это не воплощенный, это – киборг. Я не могу сказать, чем конкретно мы отличаемся, так как сама не знаю, этого нет в заложенных в геном знаниях».

- Киборг?

- «Да Марк, киборг. Ты не расслышал? Уверена, что произнесла это слово довольно внятно».

Шрамы на ладони начали извиваться.

- Я переспросил, потому что хотел узнать подробности, Стик.

- «Если тебе нужны подробности, то ты должен так и говорить. Стик, мне нужны подробности. На мой взгляд это вполне логичное поведение…»

Вдох… выдох. Вдох… выдох.

- Мне нужны подробности, Стик.

- «С радостью разбавлю твои ограниченные знания, Марк. Перед тобой – киборг. Никто не знает кто они такие и что им надо. Само их появление в мире – загадка. Но они могут собирать и использовать лиос для своего развития. Совсем как мы».

Я ожидал продолжения, но его все не было.

- Это все, что ты можешь сказать, Стик?

- «Эммм… Ну да. Если ты забыл, то мои базы данных устарели на неизвестное количество лет. Я не владею информацией о том, какую роль киборги играют в мире сейчас».

- Да ты же мне ничего не сказала! Никто не знает… Загадка… И после этого мои знания ограниченные?!

- «Видишь ли Марк, информация о том, что никто не знает кто такие киборги, в первую очередь – информация. Тогда как у тебя не было вообще никаких представлений. Так что да. Твои знания гораздо более ограниченны, чем мои».

Какая же заноза, эта Стик.

Вдох… выдох. Вдох… выдох.

Я смотрел на полумеханизированного человека и дышал. Название киборг ему действительно подходило.

Не хотел бы превратиться в нечто подобное.

Спать я улегся внутрь корабля. Обивка ложа напоминала бархат и дарила открытым участкам тела ощущение тепла.

Мягко. Комфортно. Если, конечно, не думать, что лежишь среди чужих мозгов.

К большей их части я развернулся ногами, которые защищали ботинки, но все равно… Крышка капсулы осталась открытой, несмотря на все советы Стик. Меня страшила вонь, которая могла возникнуть.

Несмотря на усталость, сон не шел. Редкие порывы ветра шевелили волосы, писк комаров стоял где-то на грани миража и реального звука, но вовсе не это мешало уснуть. Мысли о всем произошедшем за день никак не желали отпускать сознание.

Теперь это мои будни.

Корабль скорее всего придется покинуть. В любой момент сюда могли заявиться другие киборги. Но река сейчас рядом, что уже хорошо. Может построить плот и спуститься вниз по течению? Подальше отсюда… И уже там ждать недавнего пассажира…

А с чего вообще я взял, что он вернет меня домой? Судя по рассуждениям Стик о кланах, подобное крайне маловероятно.

Тогда, что делать дальше?

А что я вообще могу сделать?

Ничего. Вот и не буду ничего делать. Так и скажу тому пассажиру, когда он придет: «Я не собираюсь ничего делать». Если ему что-то от меня надо, пусть забирает свою Стик и сует ее в кого-нибудь другого. А я хочу домой!

***

Я снова был в отцовской квартире. Я снова был трехлетним пацаном, для которого свет мигалок равносилен тайнам вселенной. Я наконец услышал, как проворачивается ключ в замке.

Мама! Мама вернулась.

Со всех ног я побежал от подоконника ко входу, но… Отец. Не мама.

- А где мама? – спросил я.

Он как-то странно на меня посмотрел и не разуваясь пошел на кухню.

А где мама? Может она идет следом? Может сейчас дверь откроется и войдет она?

Но дверь не открывалась. Мама не приходила.

Может отец ее видел по дороге?

Он сидел за столом и наливал в стакан из бутылки, с отравой. Мы с мамой никогда не понимали зачем он иногда пьет отраву по вечерам. Сам отец говорил, что это нужно для успокоения нервов. Наверное, он травил свои нервы, чтобы они вели себя послушно…

- Пап, ты там маму не видел?

Отец снова посмотрел как-то странно, потом выпил из стакана свою отраву.

- Она пошла в магазин за леденцом, - продолжил я, начиная сердится. – Она обманула меня. Она обещала принести леденец и не несет.

- Да как ты смеешь сопляк?! – крикнул отец. – Как ты смеешь так говорить о матери?! Если бы не ты, со своими соплями по сладостям! Она бы… Она бы…

Отец снова налил в стакан отраву и снова выпил ее.

- Мелкий, изнеженный, избалованный, неблагодарный… Выродок! Да как ты смеешь? А ведь я говорил ей! Говорил, что мужикам не нужны все эти сопли, что они только испортят солдата…

Отец окончательно переключился на отраву.

Моя губа вышла из повиновения. Я прикусил ее, чтобы не дрожала. Слезы рвались наружу…

Но плакать нельзя. Отец станет злым.

- Правильно. Пореви. Да погромче. Самое время слезы лить. Не на что другое ты не годен. Мелкий выродок, - сказал он мне.

Я не выдержал. Убежал к себе в комнату и разревелся в подушку.

Где же мама? Почему она не идет ко мне? Почему не обнимает? Почему не спрашивает, что случилось? Она же всегда так делает…

В этот раз, я не буду ей отвечать. Пусть знает, как сильно я обижен.

Но время шло, а мамы все не было…

***

Утро застало кошмары врасплох. Они оказались не готовы к его приходу и не ретировались вовремя. Я снова стал взрослым, но испытывал ту самую детскую обиду на маму, которая не пришла.

На глаза навернулись слезы.

В тот день я не понимал, что мама больше не придет. Никогда.

- «С новой охотой Марк. Я тебя уже заждалась, подумывала даже помочь