я пожал плечами. У Демидова сыграли на лице желваки, и он отошёл к валяющимся придуркам, которые полезли в драку, не разузнав ничего о противнике.

Полянский начал подниматься на ноги, шатаясь и пристально глядя на меня. Лео в это самое время повернулся ко мне, удостоверившись, что трое моих соперников живы и не сказать чтобы очень пострадали. Полянский же издал какой-то воинственный и одновременно с этим жалкий рёв и бросился на меня, замахиваясь кулаком.

Пригнулся я вовремя, пропуская удар над головой. А вот Лео пригибаться не стал, потому что не думал, что его вообще могут ударить. Как Полянский смог так точно впечатать кулак в нос старосте для меня останется загадкой на всю жизнь. В очередной раз позавидовав выдержке Демидова, который просто лёгким потоком силы отбросил парня от себя в строну, припечатав к стене, я услышал приближающиеся к нам шаги.

Наткнувшаяся на нашу компанию Бурмистрова, а это была именно она, медленно подошла к нам, цепким взглядом окидывая всех собравшихся в коридоре студентов. Я напрягся, уже предчувствуя, что крайним в случившемся окажусь именно я. Но, ситуацию она оценила правильно, первым делом подойдя к Лео, который прикладывал к носу белоснежный платок, уже прилично пропитанный кровью. При этом он не проронил ни единого звука.

— Демидов, вы пришли в себя? Сможете сами дойти до лазарета и отвести туда Наумова? — только и спросила она, кидая гневные взгляды на очухавшуюся троицу.

— Разумеется, — прошептал Лео, взяв меня под руку.

— После того, как вам окажут помощь, пройдите к учительской, нужно обсудить произошедшее, — кивнула она и потеряла к нам интерес, разворачиваясь к истинным виновникам.

Полянский в это время внимательно разглядывал пол, местами заляпанный бурыми пятнами. Абрамов яростно тер глаза, явно не понимая, что делает только хуже, все глубже и глубже втирая песок в нежную роговицу. А Смирнов вообще старался слиться со стеной и лишний раз не отсвечивать. Ну-ну, старайтесь, придурки. В этом положении, всё, абсолютно всё против вас. Вас больше, если по головам считать, да и попало не только мне, ещё и старосту зацепило. Ваши слова против слов Демидова совершенно ничего не будут значить.

По дороге Лео молчал. Молчал он и тогда, когда нам остановили кровь и, накачав по брови какими-то эликсирами, отправили в гостиную. А вот когда дверь в гостиную за нами закрылась, он развернулся ко мне и, сжав руки в кулаки, открыл рот, чтобы высказать всё, что обо мне думает. Спас меня от неизбежной нотации, а может, ещё и чего похуже, дежурный преподаватель, который, заглянув в гостиную, прокричал:

— Наумов, к директору. Живо! — и скрылся за дверью.

Предчувствуя, что ничего хорошего меня у Троицкого не ждёт, я отправился на заклание, даже не сменив окровавленную рубашку. Тем более что менять мне её пока не на что.

— Что послужило поводом для драки? — хмуро спросил Слава, разглядывая меня. При этом его взгляд постоянно останавливался на рубашке с живописными бурыми пятнами.

— На меня напали, — буркнул я, не глядя на директора, — Я это уже понял. А теперь расскажи мне всё подробно.

— Тебе мало того, что меня избили. — Скривился я, вспоминая то, что произошло полчаса назад.

— Тебя? Ни за что не поверю. Судя по тому, как ты проводил всё своё свободное время в компании малолетних преступников, тебе спать спокойно не позволит приобретённая на улицах бандитская гордость, если ты достойно не ответишь на удар, — довольно спокойно произнёс Слава.

— Все живы, не переживай.

— Да я не переживаю. Если бы произошёл мощный выброс силы смерти, мы бы оба с тобой это почувствовали, — крёстный встал со стула и пошёл в направлении шкафа, стоящего с правой стороны от меня. Достав с верхней полки книгу, он протянул её мне. — Вот, я обещал снабдить тебя необходимой литературой по артефакторике. Почитай и попытайся разобраться.

Я полистал протянутую книгу и кивнул. Почитаю, что мне ещё остаётся.

— Иди, — и он указал мне на дверь. И зачем вызывал? Книжку отдать? Или так просто положено, раз была драка, директор обязан отреагировать? Похоже на то.

Я добрёл до гостиной своего факультета и, последний раз взглянув на окровавленную рубашку, потянул дверь на себя.

Лео сидел за столом и что-то старательно писал. На диване сидела девушка — старшекурсница. Рома занял оставшуюся часть дивана, используя в качестве подушки её колени. А я уж подумал, что этот диван — личная собственность старосты, но нет, иногда он, видимо, делится своими вещами с друзьями. Несколько моих сокурсников о чём-то живо переговаривались. Больше никого в гостиной не было.

Лео обернулся на звук закрываемой двери.

— Неужели ты сам смог дойти сюда без приключений. Сильно влетело от директора?

— Не особо, — я вздохнул и побрёл к лестнице, стараясь быстрее скрыться от внимания старосты и не попасться на глаза Роману.

— А вот мне влетело из-за тебя прилично, — Демидов откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди. — Тебе что нужно выделить постоянное сопровождение? Может, тебе необходим телохранитель-наблюдатель, сопровождающий тебя даже в туалет? А то вдруг под тобой провалится пол. Или тебя случайно смоет в канализацию. И, главное, в этом, похоже, всегда буду виноват именно я!

— Лео, Лео. Тише. Ты чего так завёлся? Ну с кем не бывает. Будто ты никогда не дрался, — сонным голосом пробубнил Роман, так и не поворачиваясь в мою сторону.

— Знаешь, я никогда не дрался в первый же день своего пребывания в школе. А также, в первый день я не доводил преподавателей, ничего не взрывал и не бил своего старосту.

— Ну последнее — это не ко мне, — парировал я. — Тебя Полянский ударил, я всего лишь увернулся.

— Лео, тебя именно это больше всего задело? То, что тебе разбили нос, а ведь ты даже в драке не участвовал, — ехидно прокомментировал пламенную речь старосты Гаранин, всё-таки повернув голову в нашу сторону.

— А ты вообще молчи! — Демидов ткнул в его сторону пальцем. — Я, в отличие от некоторых, не привык к телесным наказаниям, и ещё ни разу за свою жизнь не был избитым.

В гостиной повисла тишина, которую можно было потрогать рукой.

— Прости, — тихо произнёс Лео, но, учитывая, что тишина стояла почти абсолютная, прозвучало это как удар в барабан. Я не понял,