Сема заставил ребят спуститься в землянку.

— Вот то место в лесу, где мы будем встречаться, что бы ни случилось. Понятно? — сказал он.

— Понятно, — закивали в темноте ребята.

— Я пойду за грибником. Почти наверняка он направляется на остров.

— Думаешь, он у них связной? — спросил Лыка.

— Может быть, но скорее — наблюдатель. Видимо, и о нашем приближении сообщил тоже он.

— Может, он и карту украл? — предположил Костя.

— Возможно, — согласился Сема.

— Это, наверное, Абрам Петрович, — пустился в догадки и Серега.

— Все может быть, — очень поспешно согласился Семен, — только сейчас нет времени рассуждать. Я хочу войти на остров прямо за ним, когда он отвлечет внимание своих приятелей, если только наше предположение верно.

Вы со мной не пойдете, — протестующим жестом Сема заткнул уже открывшийся Серегин рот. — Не почему-либо, а лишь потому, что будете мне мешать. Особенно если начнется стрельба. Пуля дура, как говорил Суворов, штык молодец, — и Сема показал ребятам свой широкий охотничий нож. — Здесь дело для одного, — закончил он. — Теперь пошли на воздух.

Выбравшись из землянки, ребята и Сема присели возле потухшего костра. Сема вынул из-за пояса пистолет.

— На, — протянул он его Лыкову, — ты добыл, ты и владей.

— А как же ты, Сема? — Серега не брал свой трофей в руки.

— Бери, бери, мне он не нужен. Что я сделаю с этой игрушкой против карабина и автомата, мое оружие — нож, а вам может пригодиться.

Семен вынул обойму из пистолета, щелкнул затвором. «Вальтер» выплюнул на землю еще один патрон, остававшийся в стволе.

— Полный был, — сказал Сема, — шесть патронов осталось. Более чем достаточно. Запомните, стрелять в крайнем случае.

Семен загнал обойму обратно в магазин, еще раз щелкнул затвором.

— Ставлю на предохранитель, — с этими словами он протянул пистолет Сереге, но остановил руку на половине пути. — Пользоваться-то умеешь?

— Так ведь стрелял же уже, — немного обиделся Серега.

— Ну ладно, тогда бывайте, — Сема отдал Лыкову пистолет. — За мной не ходить, ждите здесь. Не вернусь через сутки, уходите в тумане. Костя, лезь в землянку, а ты, — он кивнул Лыкову, — проводи меня до вешек, небось грибник уже идет по болоту, надо догонять.

Стараясь по-прежнему не шуметь, Сема и Лыков скрылись за ближайшими елками. Костя остался один.

Он и не думал кричать. Потому что сначала, когда железная лапа тисками сдавила ему горло, он просто не мог этого сделать, а потом, когда увидел на мгновенье у себя перед носом стальное жало ножа, очень быстро сместившееся под ухо, ему кричать расхотелось вовсе. Он только видел и слышал.

Видел испуганные лица Кости и Лыки. Слышал отчаянный Серегин крик. Видел в момент озверевшую физиономию Семы. Слышал треск сучьев, когда похититель продирался в чащу, уволакивая его за собой. Затем рокот короткой автоматной очереди. И еще одной — длиннее. И когда он уже ничего не видел, кроме еловых лап, колышущихся перед самым носом и больно стегающих по лицу, — еще два выстрела. И тут же впервые раздался чужой голос, голос его похитителя.

— Ах ты, гнида! — выругался он.

И вслед за этим его утащили под землю.

— Сиди молча, салажонок, если жить хочешь, — сказал тот же голос, хватка на горле ослабла, и Женька лягушкой шлепнулся на холодный земляной пол. Последний луч света погас. Незнакомец закрыл вход в землянку. Затем щелкнула зажигалка, и Женька увидел его лицо с зажатой в зубах сигаретой. Рожа была не из приятных. Грубая, небритая, с коротким тупым носом, выступающими скулами и тонкими губами. Губы жадно затянулись и исчезли во тьме. Зажигалка погасла.

Тогда в душу закрался страх. Страх беспомощности. Тот страх, который рождается от того, что ты чувствуешь себя полностью в чьей-то власти.

Женька лежал молча, только сменил позу, повернулся на бок. Молчал и тот, что сидел с ним рядом и курил сигарету.

Потом над головой послышались шаги. Женька почувствовал, что его похититель весь напрягся в кромешной тьме. Луч дневного света разрушил ее, ворвавшись через открывшийся сверху люк.

— Ку-ку, — тихо сказал чей-то голос.

— Ныряй скорей, кукушка, — отозвался Женькин похититель, — а то докукуешься. Получишь пулю в зад, пистолет-то у них остался.

— Это я уже понял, — еще один неизвестный, гремя оружием, спрыгнул под землю, и снова наступила темнота.

— Где они? — спросил голос похитителя.

— А я откуда знаю, они тоже затаились.

— Ну ты бы поискал.

— Сам и ищи, в меня уже стреляли.

— Сал-лаги, — зло сказал похититель.

— Только не этот здоровый. Я бы не хотел с ним иметь никакого дела.

— Придется, — угрюмо буркнул похититель. — Эй, салажонок, он у вас кто?

Женька понял, что его спрашивают про Сему.

— Инструктор, — ответил он в темноту.

— Инструктор-конструктор, — презрительно процедила темнота. — Чего вы сюда полезли?

— Значит, надо, — ответил Женька.

— Я те щас башку отверну к черту, узнаешь, чего тебе надо. Отвечай, когда тебя спрашивают.

Женька молчал.

— Ну? — грубо спросил голос.

— Баранки гну, — ответил Женька.

— Ах ты, поганец, — зашевелился в темноте спрашивающий, это был похититель.

— Витек, Витек, — остановил его второй, — полегче.

— Полегче, — остался на месте Витек, — топить таких надо.

— Еще успеем, — успокоил его второй. — Ты лучше скажи, долго сидеть-то тут будем?

— Еще с полчасика.

Вновь щелкнула зажигалка и высветила волосатую лапу с участком пятнистого обшлага и часами. Похититель замечал время.

Эти отмеренные полчаса в темноте землянки незнакомцы тихо и лениво перебрасывались непонятными Женьке фразами, вроде:

— Сколько еще волынить?

— Макс обещал две недели.

— Уже пошла третья.

— Жди, он слов на ветер не бросает.

— Понятно, сам заинтересован.

— Побольше нашего.

Через полчаса они вышли на свет Божий. Сначала вылез тот, что пришел позже с оружием. Затем похититель выпихнул Женьку, потом вылез сам.

Здесь Женька наконец рассмотрел незнакомцев. Как он и предполагал, это были двое из тех троих, что он видел на острове за болотом. Детина в маскировочном комбинезоне и невысокий, что шел самым последним с карабином.