– Спасибо, что приехали, – Элеонора прокашлялась и вызвалась нас проводить. И только после того как створки лифта сошлись, с лица Давида сошла улыбка и он повернулся ко мне, надевая на лицо маску серийного убийцы.

– А теперь рассказывай кто ты на самом деле такая.

– Кто я такая? – попугаем повторила, понимая что врать не получится. Давид все прочтет по моему лицу как бы я ни старалась.

– Кристина! – рявкнул предупредительно, а я с тоской покосилась на приборную панель, видя что мы проехали только десять этажей, осталось еще пятьдесят. Он точно свернет мне шею в оставшиеся сорок.

– Я не понимаю вопроса…

– Не понимаешь? – размазывает меня собой, прижимает к стенке и заглядывает в глаза. – Откуда у студентки из семьи среднего класса умение разбираться в столовых приборах?

Могла бы поспорить, что это элементарные правила, которые знают многие, но было что-то в выражении его лица, и я предпочла промолчать.

– Ты общаешься с подчиненными свысока, – продолжает вбивать гвозди в крышку моего гроба. – Носишь дорогие шмотки, будто выросла в них, – значит, он уже давно присматривался. – Ты знаешь как переключать скорости на ягуаре, хотя это лимитированная коллекция и тот кто ни разу не сидел на подобных тачках не справится без инструкции, – чертов Шерлок! – И серьги твои нихрена не хрусталь. Это бриллианты, Кристина. А теперь ответь мне, только учти, от этого зависит твоя жизнь. Кто. Ты. Нахрен! Такая?

Прорычал последнюю фразу, и я поняла, что мне придется сказать правду. Ну… Полуправду…

– Ты не первый мужчина, который меня содержит, – до этого я сидела на шее у папы, и ведь я почти не соврала, верно подобрав слова. Подняла на Самсонова осторожный взгляд и продолжила. – Раньше у меня уже был спонсор, который и оплачивал мое содержание…

Давид сощурился, явно не веря моим словам, а я продолжила закапываться.

– Я жила в его доме так же как и в твоем. Он покупал мне дорогие шмотки и украшения… Серьги – его подарок.

Ощутила что давление ослабло, Самсонов оттолкнулся от стены и отступил к противоположной, все еще в упор на меня глядя. Он молчал. Ждал продолжения.

– Он научил меня всему, что я знаю…

– Но ты не спала с ним. Почему? – спросил грубовато. А мой взгляд утонул в пространстве, когда отвечала.

– Ему не нужен был секс со мной, – черт, только поверь мне. Пожалуйста, поверь. – Только мое общество.

– Как долго это продолжалось? – Давид больше не давил. Что-то в его облике изменилось. Возможно он принял такую правду, ведь я почти не врала. Не во всем.

– Три года, – отвела взгляд, надеясь что он не заметил лжи. Я ведь жила с папой с рождения, и в одном Самсонов был полностью прав. В дорогих шмотках я выросла.

– И что произошло потом? – он напряженно спросил, изучая мое лицо.

– Он уволил меня, потому что ему захотелось другую… – в эти слова Давид не поверил, но не стал допытываться. Еще секунду он изучал мое лицо, а потом звякнул лифт, и Самсонов шагнул к створкам, подставляя мне локоть.

– Имя его назовешь, или самому придется пробивать? – мы вышли из лифта, шагая к стеклянным дверям, где дежурил швейцар в бордовой ливрее. Я молчала до того момента как мы вышли из здания, и только потом ответила.

– Не хочу ворошить прошлое.

Самсонов поймал мой взгляд и не отпускал, пока не обошел машину и не открыл водительскую дверь. Мы смотрели друг на друга как борцы в поединке. Кто-кого? И мне не хотелось уступать. Но и он не сдавал позиции.

– Я выбрал тебя потому что ты не была замечена содержанкой раньше. Это был один из критериев. Самый основной. Мне не нужны шлюхи в доме.

Его слова до глубины души обидели, но я промолчала, закусив щеку изнутри.

– Тогда уволь меня, Самсонов! Валяй!

– В машину сядь, – процедил сквозь зубы, раздражаясь на меня что повысила голос в таком месте. Подчиняться не хотелось, но я все равно сделала как он велел и громко хлопнула дверью. – Я никак не могу тебя понять, – заговорил, трогая с места. – Ты все шаблоны к чертям рвешь. В голове не укладывается как тебе это удается. Меня это бесит и одновременно интригует.

Не знаю, принимать ли это за комплимент или же не обольщаться. Ведь минуту назад меня гордо окрестили шлюхой при том, что я девственница. Парадоксально.

Скрестила руки на груди, стараясь не смотреть на Давида. Отвернулась к окну.

– Ни разу не встречал такую как ты.

– И не встретишь больше! – огрызнулась, но приятное тепло растеклось по коже, когда Самсонов властно опустил свою руку на мое колено, а потом слегка сдвинул вверх. Этот собственнический жест был таким приятным, что внутри меня что-то сжалось.

– И это я тоже понимаю…

Самсонов молча ехал по ночному городу, а я задумчиво смотрела как мимо нас мелькают огни ярких вывесок. И только потом до меня дошло…

– Куда мы едем? – спросила, повернувшись к Давиду и тот будто выпадая из своих мыслей бросил в мою сторону короткий взгляд и повел плечом.

– В отель переодеться, после – куда скажешь.

Приятное предвкушение затопило меня восторгом, и я улыбнулась.

– То есть мне позволено выбрать развлекательную программу на сегодня? – повернулась к Давиду, устраиваясь удобнее на сиденье его спортивной тачки. Его рука, лежащая на моем колене чуть сместилась выше и Самсонов сжал ее, напоминая о своем властном присутствии, но не подавляя. Он как и я наслаждался прикосновением, которое было очень собственническим, но при этом каким-то необычно новым.

– Тебе позволено всё, – туманно ответил и свернул на пустующее место около Сохо.

В номер мы поднимались в молчании. Но оно не было тягостным как прежде, скорее нам было комфортно в тишине рядом. Самсонов думал о чем-то своем, а я размышляла, чем же удивить мужика, у которого есть всё.

Как только вошли, я торопливо подлетела к шкафу, рассматривая вешалки с нарядами, и не сразу услышала почти бесшумные шаги за спиной. Самсонов отвел мои волосы за плечо, перекидывая их вперед и медленно расстегнул молнию на голубом платье. То разошлось до самой поясницы оголяя мою спину.

Давид медленно проник горячими руками под ткань в районе талии и положив руки на мой живот притянул меня к себе, целуя в голую шею.

– Куда направимся сначала? – выдохнул, заставляя мою кожу покрыться мурашками. Я опустила свои ладони на свой живот поверх платья, накрывая ими руки Давида и прикрыла глаза. И где-то в глубине души над самым солнечным сплетением кольнуло ощущение правильности происходящего. Вот здесь. В этом номере. В его руках. Мое место.

– Это будет сюрприз… – туманно протянула, против воли улыбаясь.

– Ненавижу сюрпризы, – ответил глухо, и мне тоже послышалась улыбка, тронувшая его губы.