— Ты трогай его. Если наощупь еще живое, значит снимать рано. Смотри.

Остальные порции мы дожарили с ним вместе.

Я была в неописуемом восторге от этого диагноза вручную. Но ведь реально, когда мясо сырое внутри, то оно продавливается, а когда уже со слабой прожаркой, то пружинит.

— Хочешь, вставай со мной в следующую смену на мясо? — предложил Андрей.

— Хочу! А Михаил не будет против?

— Я с ним поговорю. У тебя определенно есть талант. Пользуйся случаем, покажи Заславскому, что ты можешь не только салаты раскладывать.

Я была очень благодарна Андрею, пока не заметила жесткий взгляд Кости исподлобья. Он так и будет меня пасти?

Разговор с ним состоялся тем же вечером. Но до вечера состоялся еще один разговор по телефону. С мамой.

— Евушка, тебе нужно вернуться домой.

— Что случилось, мам?

Я говорила шепотом, чтобы не выдать себя с головой. Но голос мамы обеспокоил.

— Я была у врача… Мне нужна дорогостоящая операция. На работу ходить не могу, и ты уехала… Там деньги хоть платят?

У меня затряслись руки. Это был тот момент, который мог перечеркнуть все мои планы!

— Нет, мам. Но за выигрыш дадут большую сумму денег… Мам, а сколько нужно заплатить за операцию? Ты узнай, я попрошу, чтобы мне дали авансом.

— А разве так можно, Ева?

Я скривилась. Насколько мама поверит моей лжи? И главное, где я сейчас достану деньги?!

— Говорят, триста пятьдесят тысяч. Но я сама не узнавала… У нас же нет таких денег.

Я закрыла глаза и беззвучно простонала. Триста пятьдесят тысяч это огромная сумма! Такую не займешь до конца шоу. К тому же неизвестно, чем оно кончится.

— Мамуль, а что говорит врач? Операция срочная? Ее можно отложить?

По раздавшемуся в трубке рыданию, я поняла, что дело безнадежно…

Но если я вернусь сейчас домой, если уйду с шоу, я нигде не смогу найти таких денег! А здесь у меня хотя бы остается призрачный шанс заработать…

— Мам, говори как есть.

И оставшиеся двадцать минут мы обе рыдали в трубку, понимая, что надо раздобыть деньги уже в этом месяце. Чем раньше, тем лучше.

— Я уже и в банк обращалась, за кредитом. Только мне столько не дают. Может ты приедешь? Два кредита возьмем?

— Я подумаю, ладно? Подойду к нашему шефу… Он добрый, он поможет…

— Хорошо… Но лучше бы ты приехала…

Оно может и лучше, я была бы рядом с мамой, помогла бы, но… Кто мне даст кредит на триста с лишним тысяч, когда официальная зарплата у меня мизерная, а получаемой все равно не хватит на погашение?

К тому же как два кредита гасить, когда мама после операции работать не сможет?

В общем, я загрузилась конкретно.

Вот тогда ко мне и подошел Костя.

— Андрюха женат и у него двое детей, — без предисловий начал он.

— Ну и что? Мне какое дело? — удивилась я.

— Ты привлекаешь лишнее внимание. Зачем? Заславский тоже тебя заметил и гнобит.

Это я тоже заметила.

— Я ничего плохого не делаю.

— И ничего хорошего тоже. Может просто пора определиться за чью команду ты играешь, Дан?

— Мне все равно. Честно. Костя, мне просто надо выиграть! Я понимаю, всем вам хочется, но мне жизненно необходимо! И я буду играть без правил, чтобы выиграть.

И что меня дернуло спросить? Заручиться его поддержкой? Но я выпалила на одном дыхании:

— Ты со мной?

— Всегда, — пробормотал Костя, неожиданно севшим голосом. — До самого конца.

И удерживая мне затылок, прижался к губам.

В голове пронесся вихрь протеста. Он же не знает, что я девушка! Узнает — не простит.

С другой стороны, если ему понравится со мной целоваться, вдруг он поймет, что не гей, когда узнает?

В общем, во мне действительно вихрились самые разные мысли и я не могла прийти к какому-то одному выводу, за это время Костя успел углубить поцелуй. Я на секунду растерялась и… расслабилась, позволяя ему и дальше исследовать мой рот.

Меня оправдывала только одна мысль: я из него настоящего мужика сейчас делаю!

А пока волны умиротворения укачивали, заставляя цепляться в отвороты рубашки Кости и ложиться ему на грудь. О чем я думала? Точно не о сексе.

В моей голове роились мысли о дружбе, о деньгах и могу ли я попросить Костю занять мне триста пятьдесят тысяч?

Я отдам!

Когда выиграю шоу…

— Охренеть!

Голос Семена раздался от двери в прачечную, где мы сидели. Но сейчас мы подскочили и отлетели друг от друга как ошпаренные.

— Охренеть! Вы чо делаете, мужики?! Если по бабам соскучились, так подкатите к бабам! Вы чо? В педики заделываться на шоу? С ума сошли?!

Я то краснела, то бледнела, а Костя сжимал челюсть и смотрел то на меня, то на Семена.

— Ты это… не говори никому. Это не то, что ты подумал.

— Да, я надеюсь, потому что спать с вами в одной спальне не буду, если это именно то самое. Поняли?

— Поняли мы, поняли. Просто на мелкого шеф запал…

— Миша, что ли? Он тоже педик? — вскинулся Семен, а я чуть не застонала, нафига Костя еще и шефа сюда вплетает?

— Миша тут ни при чем, — заверил КостяСемена, выталкивая его из прачечной и кивая мне, чтобы уходила. — А вот Заславскому нужно шоу. Вот и стараемся.

— Шоу с голубыми? — нахмурился Семен. — Тогда я пас. Я тебя взасос не буду!

— Я тебя тоже не буду, а Дан потерпит.

Семен засмеялся, придавливая мне плечо своей пятерней.

— Для шоу — это хорошо, но на большее, Данила, не соглашайся. И зубы почисть!

Я пискнула, вывернулась из-под руки и смылась.

Было обидно, что нас с Костей прервали, и я так и не спросила про деньги. Шанс выдался перед сном.

— Ты не мог бы мне занять? Я все отдам. Сразу после шоу!

Мне пришлось рассказать Косте про маму, про операцию и про сумму, которую нужно срочно достать.

— Прости, но у меня нет такой суммы… И даже если бы была… Понимаешь, Дан, я не даю в долг тем, с кем в отношениях.

Костя проговорил и вышел, а я как дура успела только пролепетать:

— В каких еще отношениях?

Ведь поцелуй ничего не значит?

Ведь не значит же?!

Утром следующего дня я выпросила телефон до приезда Заславского и набрала Степана Александровича.

— Откуда у меня такие деньги? Ты забыла зачем пошла на шоу? Чтобы спасти нас от разорения!