– Джентльмены, – заявил мистер Твид, – каким бы прекрасным ни был этот вечер, мы должны обсудить несколько важных вещей, прежде чем разойдемся. И моя жена недвусмысленно дала понять, что ждет меня до заката. Переместимся в библиотеку?

Остальные согласились и поднялись со своих мест. Все вместе вышли из столовой в центральный зал, и мгновение спустя их голоса смолкли за закрытой дверью библиотеки.

– Давай уберем эти объедки, – сказал отец Элизы. – А потом посмотрим, что Маргарет приготовила для нас на кухне.

– Хотелось бы мне, чтобы мистер Твид нанял еще прислугу, – сказала Элиза, складывая друг на друга опустевшие серебряные блюда. Особняк мистера Твида был небольшим, но двоих слуг, кухарки и поденщика было недостаточно. К тому же Элизе хотелось чего-то большего, чем убирать дом мистера Твида. Ей хотелось сделать что-то по собственной воле, как это могли делать другие чернокожие мужчины и женщины. Может быть, открыть магазин или ресторан…

– Ему нет смысла нанимать кого-то еще, – ответил отец. – Мистер Твид здесь почти не бывает. Если бы он не использовал этот дом для встреч со своими партнерами, как он это делает, я сомневаюсь, что он вообще кого-то из нас держал бы. Скажи спасибо. Нам могло бы быть и хуже. Полно народу…

Он не закончил, а Элиза уже знала, что он имеет в виду. Нью-Йорк-Сити и Бруклин ломились от ирландцев и немцев, которым не хватало работы. Чернокожим приходилось конкурировать с ними, а в городе никому не нужно было еще больше освобожденных рабов, прибывающих с Юга в поисках заработка. Из-за этого шли разговоры о том, чтобы город объединился с повстанцами. Вот почему демократы-медянки в Нью-Йорке симпатизировали конфедератам и желали поражения Союзу.

Грейс обдумывала все это с той же злобой и беспомощностью, с какими проживала воспоминания своей прабабки о местах «только для белых». Все это было неправильно, но Грейс ничего не могла поделать. Она смотрела на поднос с посудой и вдруг осознала, что этот момент был похож на ее предыдущее переживание в «Анимусе». Ее прабабка убирала дома богатых белых дам, и Грейс подумала, что в этом смысле целые поколения ее предков не держали в своих руках ничего, кроме подносов с грязной посудой. Она поставила поднос с излишним усилием, и сервировочная ложка упала с него на пол. Она оставила ложку там, хотя и почувствовала, как симуляция слабеет.

– Элиза? – окликнул ее пожилой мужчина, который был одновременно ее отцом и Дэвидом. Так как его симуляция была экстраполированной, он проживал этот момент таким, каким его запомнила Элиза, и ему было легче оставаться синхронизированным. – Что-то не так?

– Ничего, – ответила Грейс.

– Не похоже, чтоб ничего, – сказал он.

Грейс заставила себя нагнуться и поднять ложку, и она почувствовала, как симуляция усиливается.

– Я знаю, что ты беспокоишься из-за меня, – продолжил отец Элизы. – Но я больше волнуюсь за тебя. Я хочу видеть, что о тебе кто-то заботится, прежде, чем меня не станет…

– Пожалуйста, не говори… – воскликнула Элиза.

– Я говорю правду, – он поднял грубую мозолистую руку. – Нет смысла скрываться от нее. Правда всегда тебя настигнет. Твоя бабушка никогда не видела свободы, но я удостоверился в том, что мои дети появятся на свет свободными. Я знаю, ты хочешь чего-то большего, чем вот это, и я желаю тебе большего. Однажды у тебя будет большее, гораздо большее. Я знаю, что будет. Но сейчас трудные времена, и сейчас у тебя есть работа и вроде как работодатель.

Обе – и Элиза, и Грейс – смотрели на него несколько мгновений и обе понимали, что он прав. Грейс не могла изменить эту историю, сколько бы злобы она ни испытывала на этот счет, и противостояние только выбросит ее из симуляции. Она явилась сюда, потому что Монро сказал, что найти частицу Эдема – лучший способ обезопасить себя и Дэвида. Этим-то она и должна заняться.

– Да, отец, – сказала Элиза. Она подошла к нему и помогла собрать столовое серебро.

– Ты решительная и смелая, – сказал отец. – Ты носишь имя своей бабки с достоинством.

– Надеюсь, – ответила Элиза.

Грейс позволила сознанию Элизы выйти из угловой комнатки и занять всю недвижимость ее разума. Элиза немедленно взялась за уборку стола и мытье посуды, справляясь наравне с отцом, хотя он в последнее время делал все несколько медленнее и вздрагивал от болей в суставах, когда думал, что она не смотрит на него. И хотя со временем это становилось все более явным, мистер Твид пока не видел причины уволить ее отца.

Они отнесли всю посуду на кухню, где ею должен был заняться помощник Маргарет, а затем отец Элизы должен был отполировать все серебро. Маргарет приготовила рульку из ягненка, которая предназначалась для гостей мистера Твида, но тот не позволил ее подавать, поэтому необыкновенное и исключительно вкусное блюдо отправилось на стол немногочисленной прислуги. Они ели все вместе за кухонным столом, но очень быстро, поскольку гости должны были скоро уходить. Маргарет даже достала немного мятного соуса к мясу.

Когда их обед подходил к концу, они услышали, как открылась дверь библиотеки, и мужские голоса, перебивающие друг друга, послышались в главном зале. Элиза с отцом вышли узнать, не нужно ли чего гостям, которые вышли через центральный вход, один за другим уселись в свои экипажи и уехали в теплую ночь. Когда они разъехались, мистер Твид вызвал отца Элизы в библиотеку и закрыл за ним дверь. Элиза забеспокоилась, она даже подумала, что рискует нажить неприятности. Она встала у металлической решетки, расположенной в стене, невысоко над полом примыкающего к библиотеке коридора, через которую было слышно разговор.

– Есть ли способ это остановить? – спросил отец.

– Я сомневаюсь, что даже отмена призыва поможет в данный момент. Это уже не та проблема, которую можно решить, но ею можно управлять.

– Насколько все плохо?

– Будет нечто такое, чего этот город еще не видел, – сказал мистер Твид. – Или даже эта страна.

– Хуже, чем полицейские бунты?

– Мне кажется, да. Но добро восстанет из пепла. Я буду здесь, и за мной будут стоять все силы Таммани-Холла, чтобы заново отстроить этот город со всей мудростью и мощью. Но надо действовать быстро. Ты готов принять вызов?

– Готов, мистер Твид, – ответил отец.

– У меня письмо, которое ты должен доставить. Мне нужен связной, который не вызовет интереса или подозрений. Также мне нужен тот, кому я могу доверять, и за многие годы я стал доверять тебе.

– Кому его нужно доставить, сэр?

– Есть заведение в нижнем Форт-Уорте, – сказал мистер Твид. – Дыра-в-стене. Слышал о нем?

– Да, сэр. У него довольно скверная репутация, сэр.

– Точно. Там есть бармен по прозвищу Дубина Кормак.

– Дубина? Не то имя, которым он был крещен, я так понял.

– Нет, – сказал мистер Твид. – Прямая противоположность христианскому имени, да и само его крещение, я уверен, повергло бы священника в шок. Отнеси ему письмо.