Он обнял ее за плечи.

– Ты восстановишь свою кондитерскую. Она станет лучше, чем прежде. Обещаю сделать для этого все, что в моих силах!

Пеппер покачала головой:

– Это моя проблема, а не твоя.

– Пожалуйста, позволь мне тебе помочь!

Она промолчала в ответ, не в силах сейчас спорить. Пеппер требовалось время, чтобы осознать тот факт, что кондитерская ее мечты навсегда потеряна. Конечно, можно построить новую, может быть, даже лучше, но это будет уже не то…

Саймон чувствовал себя ужасно, понимая, какое опустошение ощущает в этот момент Пеппер. Она изо всех сил старалась сохранить присутствие духа. Саймон восхищался ее выдержкой. Сам он не был уверен, что смог бы владеть собой в подобных обстоятельствах.

После того как они приступили к осмотру ее квартиры над кондитерской, в глазах Пеппер засияла надежда, потому что второй этаж пострадал от огня гораздо меньше – хотя все здесь пропахло дымом. Когда Пеппер собирала одежду, ее лицо невольно скривилось. Тем не менее она продолжила торопливо хватать свои вещи: фотографии, папки и некоторые кухонные принадлежности, – как будто боялась, что больше никогда их не увидит.

Саймон никогда не видел такого выражения полного отчаяния на лице человека и всей душой сопереживал Пеппер.

Он отнес ее вещи в свой автомобиль и положил их в багажник, а затем открыл перед ней пассажирскую дверь. Пеппер подняла взгляд, наполненный болью.

– Спасибо тебе за понимание.

– Хотел бы я, чтобы в моих силах было все поправить!

– Я знаю.

Голос Пеппер дрожал от эмоций.

Саймон шагнул к ней и обнял. Он не знал, что еще можно сказать, и мог только предложить ей свое плечо, чтобы поддержать. Пеппер прижалась к Саймону всем телом. Он ощутил ее нежное дыхание на своей шее, и от этого кровь быстрее побежала по его жилам.

Саймон вдохнул аромат лаванды, исходящий от волос Пеппер, и подумал, что теперь этот запах всегда будет напоминать ему о ней.

Саймон поцеловал ее в макушку. Когда Пеппер отстранилась, он невольно посмотрел на ее розовые губы. Ему хотелось снова поцеловать ее, отвлечь от забот, заставить забыться в водовороте страсти.

Но Саймон не решился так поступить, подумав: «Пеппер и так наволновалась, осматривая последствия пожара. Не стоит волновать ее еще сильнее. Вряд ли сейчас удачный момент для попытки продвинуться дальше в наших отношениях. Придется подождать до другого раза».

С большой неохотой он разомкнул объятия и отступил на шаг.

Они сели в машину. Саймон завел двигатель, но не спешил тронуться с места.

– Почему мы не едем? Это из‑за снега? – спросила Пеппер, и в ее голосе прозвучало беспокойство.

Он откинулся на спинку сиденья.

– Дело не в этом. Просто я хочу поговорить с тобой.

– О чем?

– Я хочу сделать тебе предложение…

– Нет, Саймон. Мы уже это обсуждали. Брак исключительно ради интересов ребенка не будет счастливым.

– Погоди! Ты меня не так поняла. Прости, что ввел тебя в заблуждение. Мое предложение не связано с браком. Оно деловое.

– Деловое предложение? Но у меня нет бизнеса – по крайней мере, сейчас.

Саймон глубоко вздохнул, пытаясь подобрать слова, чтобы выразиться понятнее.

– Помнишь, я приезжал к вам в приют? – Пеппер кивнула, и он продолжил: – Именно тогда у меня возникла одна идея. Помнишь те лакомства, которые ты пекла для животных? Я бы хотел купить права на твои рецепты.

Пеппер от удивления открыла рот.

– Что?!

– Обещаю, что наше сотрудничество будет выгодным для тебя, так как ты станешь получать процент от продаж.

Обычно Саймон не был столь щедрым в деловых переговорах, но в данном случае речь шла о необычной коммерческой сделке: он имел дело с матерью своего ребенка, женщиной, которая вернула ему Рождество.

– Но зачем тебе мои рецепты?

Он улыбнулся.

– Боюсь, я пропустил эту часть. – Саймон прочистил горло и объяснил: – Я уже упоминал о сети магазинов «Собачья площадка», которую я скоро собираюсь открыть. Я понимал, что не хватает изюминки, которая могла бы превратить мои зоомагазины в нечто исключительное. Я долго ломал голову над этой изюминкой, и вдруг ты подсказала мне идею: изысканная выпечка для животных в каждом магазине. Такой товар понравится тем, кто хочет побаловать своего четвероногого друга чем‑то особенным. Что ты об этом скажешь?

– Думаю, это прекрасная идея.

– Не могла бы ты стать моим деловым партнером? Ты бы взяла на себя разработку рецептов, а также подбор персонала и оборудования для пекарен.

– Никогда не участвовала ни в чем подобном. Звучит невероятно.

– Да, но без тебя ничего не получится.

– Мне нравится эта идея, правда. Но в ближайшее время я буду очень занята. Мне придется приложить немало усилий, чтобы моя кондитерская снова открылась.

– Я так и думал, что ты это скажешь… – Саймон достал из кармана пальто визитку и передал ее Пеппер. – Я связался со своим лучшим строительным подрядчиком. Это его визитная карточка. Он ждет твоего звонка и не берет другие заказы.

– Ты имеешь в виду, что этой фирме платят за простой, пока они ожидают моего звонка?

Саймон кивнул.

– Надеюсь, ты не сердишься на меня, но я хотел помочь.

Пеппер молчала, и он уже начал беспокоиться, что, возможно, зашел слишком далеко.

Она вынула из кармана свой телефон.

– Что ты делаешь? – спросил Саймон.

– Звоню твоему подрядчику, который теперь является моим подрядчиком. Я дам им знать, что они могут уже начинать наводить порядок в кондитерской. В тех папках, которые я забрала с собой, есть техническая документация на это здание. Я бы хотела, чтобы кондитерская выглядела как можно ближе к ее первоначальному плану.

– Отлично! Твоя кондитерская была просто идеальной. А как тебе идея пекарен для четвероногих гурманов?

– Нравится. Но у меня есть одно условие: я хочу, чтобы часть доходов от продаж перечислялась приютам для животных.

Саймон улыбнулся.

– Это великолепная идея! Договорились!

Они пожали друг другу руки, закрепляя сделку.

Саймон понимал, что и он, и Пеппер выиграют от этого союза. В голове мелькнуло: «Теперь Пеппер будет не только частью моей личной жизни, потому что мы будем вместе воспитывать нашего ребенка, но она еще станет моим деловым партнером».

При мысли о том, что Пеппер всегда будет рядом, Саймон неожиданно ощутил такую радость, какой прежде никогда не испытывал.