Кроме «вырвизыка», были еще «бейбашка», «зубломай» и еще несколько веселых игр. Судя по лицу Хитча, он как раз собирался провести прописку в форме «зубломая», однако вмешалась судьба, и Джи заболел.

Хитч немного позлился, потом бросил, все равно с этим было нельзя ничего сделать. Честно говоря, я против прописки ничего не имел, прописка — это традиция, а на традициях держится мир. Да и развеселило бы это нас. Но нет так нет. Утешение подоспело вечером — всем выдали по большому помидору. В честь начала рейда. Помидор выдают вообще два раза в год — на Новый год и на именины, третий помидор получить было приятно. Мне очень помидор нравился, сочный — даже в глаз шибанул, соленый, вкусный, голова чуть не закружилась. Отец рассказывал, что на планете можно до сих пор встретить помидоры, только редко очень. Но можно. Это здорово. Здорово найти помидоров и наесться, чтобы в каждом глазу было по красному.

Хитч валялся на своей полке, чавкал помидором, пребывал от этого в хорошем настроении и рассказывал. Он почти как старый Ризз оказался — очень много разных историй знал, так он сам сразу нам и сообщил. Хотя они, кажется, рядом живут, наверное, мама приглашала Ризза нянчиться, когда Хитч был совсем маленький, у него начинали резаться зубки, и он орал по вечерам. Вот и набрался от старика мудрости.

— Эта книжка тоже запрещенная, — рассказывал Хитч. — Я ее случайно нашел, во время прошлого рейда. Там такая история рассказывается, чрезвычайно интересная. И тоже про эпидемию. Конечно, не настоящую, а фантастическую. Случилась будто на планете эпидемия, но вымерли не все, небольшое количество людей осталось. Ну, эти люди кое-как свою жизнь организовывали, культуру пытались передавать, цивилизацию возрождать. А тут раз — бах — и инопланетяне! Монстры настоящие, страшилища. Ну, люди, конечно, взялись за оружие и давай с этими пришельцами бороться. Да не получилось ничего, инопланетяне были сильней, перестреляли последних людей лазерами. А те, кого они не перестреляли, те забились в канализацию. А потом в конце выясняется, что эпидемия эта не просто эпидемия, а была специально заслана инопланетянами. Они, оказывается, так себе планеты завоевывали. Подкинут заразу — местное население вымрет, а тут и они. Прилетают, устраиваются, осваиваются. Такая стратегия у них. Экспансии.

— И что ты этим хочешь сказать? — насторожился Джи.

После помидора болеть он стал меньше, только зубами стучал.

— Я? — Хитч хлюпнул томатом. — Ничего.

Хитч замолчал. Но я-то знал, что это еще не все. Что Хитч еще кое-что скажет, такой уж он человек. Что-нибудь неприятное. Он же уже дал понять, что считает планету небезопасной. Сейчас он это подтвердит. Страшной историей.

— Нет, ты ведь на что-то намекаешь, — вмешался Джи. — Намекаешь ведь!

Наш начальник загадочно молчал, обсасывал уже обсосанный помидор.

— Ладно, Хитч, давай, рассказывай, — сказал я. — Если начал, то теперь давай до конца уж, не кривляйся, некрасиво это.

Хитч принялся смотреть в потолок, вроде как прикидывал — рассказывать эту историю или все-таки поберечь наши слабые нервы. Но потом сущность взяла верх.

— Не знаю, как уж это получилось, — вздохнул Хитч, — но в этой книжке правда написана. Самая жестокая правда.

— В каком смысле? — Бугер напряженно огляделся.

— В таком смысле, мой дорогой Бугер, в таком. Я еще в позапрошлый рейд заметил…

— Что?! — встрепенулся Джи. — Что ты заметил?

— Ну, что на планете не все спокойно.

— Там же нет людей. Как там может быть неспокойно?

— Людей нет. На ней нет людей, но кто-то там есть…

— Кто?!

— Чудовища, — сказал я и пошевелил пальцами. — Жуткие уродливые чудовища. Вся планета ими просто кишит. Они рыщут туда-сюда с отверстыми пастями…

— Ты прав, — кивнул Хитч. — Там есть чудовища. И, может быть, даже с отверстыми пастями. В тот рейд наша команда искала пластик, тогда колонии был нужен пластик. Мы ехали на танке, а сзади фургон и плавильный пресс. Мы собирали весь попадающийся пластик, плавили его, а потом прессовали, хорошо тогда собрали, до сих пор этим пластиком пользуемся. И вот мы нашли город. Такой небольшой, одноэтажный, малюсенький. А в этом городе бутылочный завод, раньше воду разливали в пластиковые бутылки. Это большая удача — найти такой завод. Бутылки делали из таких белых гранул, и на этом заводе мы нашли эти гранулы… Очень много. То есть мы сразу выполнили все свое задание и дальше могли уже не собирать никакого пластика, а заниматься чем угодно…

— А есть еще конфетные заводы, — перебил Бугер. — Если наткнешься на конфетный завод…

— Заткнись, Бугер, — злобно сказал Хитч. — Я же рассказываю!

— Ладно, ладно. — Бугер миролюбиво поднял руки. — Молчу.

— Если найдешь конфетную фабрику, то на четыре года дают повышенный рацион, — сообщил Джи.

— Нет, я так не буду! — разозлился Хитч. — Я рассказываю, а вы через каждую минуту перебиваете! Я ведь вам могу просто приказать меня слушать, вы будете обязаны повиноваться!

— Мы больше не будем перебивать! — заверил я. — Джи, Бугер, заткнитесь, начальник рассказывает!

Хитч подулся еще немного, потом продолжил голосом, как на старых носителях:

— Мы разделились на две группы и стали обследовать городок. Ничего интересного, в маленьких городках вообще мало чего интересного встречается, их разграбили еще во время эпидемии. А многие сгорели еще потом не по одному разу. Одним словом, город заурядный. Кроме пластиковой фабрики там был еще завод резиновых лодок, тоже полезная вещь, но мы его решили напоследок разобрать. И вот как-то вечером, когда солнце уже садилось, я отправился в большой дом, расположенный на отшибе. К тому времени стало уже окончательно понятно, что ничего опасного в городе нет, и мы в нарушение устава разгуливали в одиночку. Когда я добрался до этого дома, солнце почти уже опустилось, наступило странное, переходное состояние между днем и ночью, которое называется сумерками. Обычно в таких домах можно найти украшения, я хотел что-нибудь выбрать своей подружке. Двери в доме оказались закрыты, что было хорошим признаком, это означало, что дом вполне может быть еще и не растащен. Дверь я вышиб, вошел внутрь и стал обследовать второй этаж. Чутье меня не подвело — в одной из комнат обнаружился ящик, в котором хранились драгоценности. Я принялся набивать карманы браслетами и камнями, как вдруг увидел тень! Она мелькнула за спиной, а ее отражение в серебряном кольце, я резко обернулся. Никого. Комната была пуста. Но мне стало не по себе. Я понял, что переутомился, и решил вернуться к танку, перекусить и хорошенько отоспаться. Я осторожно спустился вниз и вышел во двор…

— И что?! — не выдержал Джи.

— Оно там было. Во дворе. Огромное, страшное, похожее… Короче, на человека не походило совсем. И на голове такие как бы змеи, и они шевелятся, шевелятся. Настоящее чудовище. Оно меня не заметило, к счастью — я так в стену вжался, что кирпичи затрещали. А оно постояло, понюхало воздух, а затем убежало. Потом я их видел еще несколько раз. Редкостные уроды. Они появляются в сумерках и бродят по городам…