этот раз не было даже планеты — только горстка выживших и такое количество ресурсов, которого хватило бы не более, чем на несколько лет.

Но Аврора не привыкла сдаваться. Она просто не видела иного выхода, кроме как идти вперёд, хотя собирать осколки оказалось совсем не то же самое, что строить из ничего. И всё-таки она верила, что сумеет. Пока не поняла, что там, на другом материке, хватает подобных амбициозных владык помимо неё.

Аврора не справилась с противостоянием. Ей было стыдно и горько от этой мысли, но ей никогда толком не приходилось воевать. Оказалось, что это дважды не для неё.

И всё-таки до последнего она не теряла надежду… Пока не увидела тот мир, в котором ей предстояло жить.

Атлантида так и не дала плодов, и этот новый мир ничем не походил на её собственный. Она чувствовала себя чужой, ненужной и слишком маленькой, чтобы на что-то повлиять. Даже на эти прогулки она заставляла себя выходить только потому, что понимала — нет ничего более бесполезного, чем сидеть взаперти и тосковать.

— Не замёрзнешь? — раздался до боли знакомый голос в стороне.

Аврора медленно повернула голову и посмотрела в серые глаза мужчины, остановившегося возле неё.

— Опять ты? — устало спросила она.

— А ты как будто не ждала?

Аврора пожала плечами и глубже спрятала руки в карманы бежевого пальто.

— Увы, даром провиденья я не наделена, и тысяча лет никак это не поменяла. А ты… всё ещё жив.

— Оптимистичное заявление, — хмыкнул Аэций. — Ты думала, я тебя не дождусь?

Аврора снова пожала плечами и, отвернувшись, двинулась по аллее парка. Нарочито медленно, давая спутнику подстроиться под свой шаг.

Какое-то время оба двигались в тишине.

— Ты всё ещё ненавидишь меня? — спросил Аэций какое-то время спустя.

— Для меня не так уж много времени прошло.

— Первая тысяча лет не в счёт?

Аврора покачала головой.

— Мне было не до того, чтобы думать о тебе. И тем более прощать.

Аэций промолчал. Он чувствовал, что это ложь. Была ли то ненависть или любовь — но Аврора определённо не забывала о нём. Так же, как он не мог забыть её.

— Ты всё ещё не хочешь полететь со мной? — после долгой паузы спросил он.

Аврора не отозвалась. Продолжала молча и неторопливо двигаться вперёд.

— Аврора! — окликнул Галактион и остановился.

Аврора сделала ещё пару шагов, но, поняв, что он не поддастся на провокацию, вздохнула и тоже встала. Повернулась к собеседнику лицом.

— Что?

— У меня к тебе серьёзный разговор.

— Надеюсь, не про ненависть и любовь?

— Ты должна всё ей рассказать.

— Так вот, зачем ты пришёл, — Аврора тихо и горько рассмеялась. — Понятия не имею, о чём ты. Что я должна рассказать и кому?

— Ты это знаешь не хуже меня.

— Если ты всё знаешь, то сам и расскажи.

Аэций молчал, и Аврора криво улыбнулась, поняв — он бы, может и рассказал, да только на самом деле знает далеко не всё.

— Только не пытайся со мной торговаться, — предупредил он. — Дело не в моих желаниях и не в твоих. То, что ты пыталась сделать, тебе не удалось. Но он готов прийти и довершить начатое. Я… сильно рискую, встречаясь здесь с тобой. Было бы куда лучше, если бы мы встретились на Интаке.

— Нет, — отрезала Аврора.

— Твоё право, — Аэций глубоко вздохнул. — Можешь издеваться надо мной, но я надеюсь, тебе хватит дальновидности понять, чем грозит человечеству грядущая война.

— Человечеству, — задумчиво повторила Аврора. — А что мне до него?

— Аврора! — с угрозой в голосе произнёс Галактион. — Когда ты просила меня о подобном, я тоже мог тебе отказать. По той же причине, что ты мне сейчас.

— Да, — тихо отозвалась Аврора и прикрыла глаза. — Я сейчас необыкновенно хорошо понимаю тебя. Тебя такого, каким ты был тогда.

Она подняла веки и снова посмотрела на него. В непривычно зелёных глазах стояли усталость и боль. Аэций вдруг осознал, что её глаза изменили цвет — перестали быть глазами владычицы, носительницы венца, и стали просто глазами женщины, которую он иногда любил.

— Ты этого не сделаешь, только потому что я тебя прошу? — предположил он.

— Нет, почему же, — после паузы откликнулась Аврора. — Я подумаю о твоих словах. Мне просто надо понять… что я должна рассказать. И если уж на то пошло — кому.

Она отвернулась и пошла прочь, уже не рассчитывая, что он станет её догонять. Но когда Аэций окликнул её по имени, всё же остановилась, и посмотрела на него через плечо.

— Я бы хотел поговорить с тобой и о другом, — сказал он. Быстро шагнул к ней и вложил в пальцы маленький чёрный прямоугольник визитки. — Позвони, если надоест всё время быть одной.

Дезмонд снял номер в одной из гостиниц Каури — не то чтобы самой дорогой, но явно входившей в список топ-10. Иса была благодарна ему за то, что он не стал выбирать самую шикарную — обилие завитушек и золота давили её, и не входили в число тех воспоминаний об империи, которые ей хотелось бы вернуть.

Первую пару дней они безвылазно провели в кровати — Дезмонд сказал, что после приступа ей надо отлежаться, и Иса не нашла в себе сил спорить. Во-первых, потому что вставать действительно не хотелось, во-вторых потому что рядом с ней — а иногда над ней или даже под ней — лежал Дезмонд.

Когда на второй день он отправился куда-то, как сказал — заплатить за парковку — она взяла пульт от телевизора и какое-то время задумчиво перебирала каналы. Большая часть из них были местными, а сама планета, как ни странно, оказалась курортной. Несмотря на обилие техники и густо стоявшие дома, это место славилось своими спа-салонами и восстановительными центрами.

Иса спа салонами не интересовалась. Но от нечего делать решила попробовать. Взяла лежавший на тумбочке возле кровати прайс отеля, выбрала наугад несколько абсолютно непонятных процедур и спустилась вниз чтобы их заказать.

Всё вместе заняло полдня, но кроме ощущения расслабленности, которое ей не очень-то и нравилось, Иса никаких других эффектов не ощутила. Зато, когда вернулась в номер, Дезмонд уже ждал её там.

— Проверял, в каком состоянии корабль? — спросила она.

Дезмонд кивнул.

— Выйдем куда-нибудь поужинать? — предложил он.

— В ресторан не хочу. Можем просто погулять?

Дезмонд согласился, и остаток времени они провели в городе. Дезмонда ничего из окружающего явно не впечатляло, а Иса не позволяла себе показывать особого интереса, хотя, откровенно говоря, старательно запоминала все детали.

— Я совсем не представляю, что творится