Я подняла голову и, разумеется, наткнулась на ослепительную улыбку блондинки.

– Извини, я такая неловкая.

Неловкая?! Да она специально хлестнула меня по руке своим пучком! Теперь стало ясно, почему трава так называется и почему ее не стоит хватать голыми руками. Запястье жгло и щипало так сильно, что на глазах выступили слезы.

– Что там у вас? – Магистр Калмин подняла недовольный взгляд от книги.

– Все хорошо, – поспешно отозвалась я.

И она снова углубилась в чтение. А я повернулась к гадкой блондинке и тихо прошипела:

– Что тебе от меня нужно?

– О! – она взметнула брови. – Если я скажу, ты это сделаешь?

Я промолчала. Трудно ответить, если не знаешь, что от тебя потребуют. Явно ничего хорошего.

– Я хочу, чтобы ты исчезла отсюда. Убралась туда, откуда вылезла. Туда, где тебе и таким, как ты, самое место!

В ее голосе было столько ненависти, что я невольно отшатнулась.

– И не мечтай! – ровно выговорила я и старательно растянула губы в улыбке. Так не видно, что они дрожат… – Я смогла поступить в эту школу и учусь в ней. А значит, именно здесь мне самое место!

Я покрепче ухватила свой пучок и, выставив его прямо перед собой, направилась к котлу. Блондинка торопливо отскочила с дороги, бормоча что-то себе под нос.

Я аккуратно положила траву на стол и несколько секунд стояла, закрыв глаза и сглатывая слезы. Запястье до сих пор горело так, будто его опалили огнем. Боль смешивалась с горькой обидой, хотелось сбежать, спрятаться куда-нибудь и от души пореветь, выплескивая все неприятности последних дней.

Но я закусила губу и уставилась в книгу. Главное теперь – правильно и в нужном порядке забросить все ингредиенты зелья. Ошибусь – и можно считать, что гадкая блондинка победила. Вот только я не доставлю ей такую радость.

К концу урока магистр Калмин все-таки отложила свою книгу и прошлась вдоль столов, заглядывая в котлы. Когда она подошла к моему, сердце сжалось. Она покрутила зелье поварешкой, принюхалась и наконец, выдала свой вердикт:

– Очень неплохо, сирра Аллиона Брентор!

Я покраснела от удовольствия. Справилась! Я справилась! А ведь это мое первое зелье, самое первое! Но не успела я вдоволь порадоваться, как магистр Калмин добавила:

– Если, конечно, вы собираетесь усыпить слона. Пока вы возились, вода почти выкипела, и зелье получилось слишком крепким. Людям пить я бы его не советовала.

Со всех сторон раздался смех. А магистр подошла к котлу блондинки, и, едва заглянув в него, с улыбкой объявила:

– Сирра Селеста Эльтид, великолепно! Впрочем, от вас я другого не ожидала.

Я украдкой вздохнула. Что ж, вряд ли мне стоило надеяться на то, что выйдет как-то иначе.

На следующее занятие я шла с опаской. По расписанию значилась некромантия. И вел ее магистр Абе… Аве… – в общем, магистр с трудно произносимым именем.

Вообще-то я надеялась, что эту со всех сторон замечательную дисциплину мы начнем изучать как можно позже. Не слишком-то хотелось сталкиваться с ожившими мертвецами. Хотя Пушистик мне, конечно, очень понравился, но что-то я сомневалась, что остальные создания будут такими же милыми.

У аудитории я немного постояла, собираясь с силами, а потом осторожно приоткрыла дверь. Очень осторожно, чтоб оттуда внезапно не выпрыгнуло… что-то ожившее. Я не представляла, как должно выглядеть место, где занимаются некромантией, и ожидала увидеть какую-нибудь комнату ужасов из ночных кошмаров.

Но класс оказался самым обычным, светлым, с ровными рядами парт и длинными высокими окнами. Но меня это ничуть не успокоило.

Пока все неторопливо рассаживались по местам, я быстро забралась за самую заднюю парту. И не потому, что заранее боялась некромантии. Боялась, конечно, но не настолько. Куда больше меня беспокоило то, что в спину может прилететь неожиданный «подарок» от Селесты Эльтид. И хорошо, если это будет скомканная бумажка, а не какое-нибудь зловредное заклинание.

Дверь хлопнула, заставив подпрыгнуть, по ногам потянуло холодом, словно где-то открылся склеп. И в класс вошел преподаватель. Он и сам был похож на скелет: высокий, худой, нескладный, костлявый. Тощая шея болталась в вороте белоснежной рубашки, как карандаш в стакане, а на ней крутилась абсолютно лысая голова с острыми, сильно выступающими скулами, крупным, но коротким носом и угольно черными глазами. Темные тени вокруг них лишь довершали сходство.

Может, его случайно подняли во время одного из занятий, и он, как Филаин Пушистик, отказался развоплощаться? И теперь вот… преподает?

Еще недавно я думала, что преподавателя хуже магистра Калмин и придумать невозможно. Но сейчас я бы, наверное, предпочла, чтобы некромантии нас учила именно она. И вообще, всем остальным предметам. Только не этот жуткий тип.

Магистр обвел тяжелым взглядом аудиторию, и все тут же притихли.

– Новички, первый курс…

Голос был на удивление низким, красивым и бархатным. Он настолько не вязался с остальным его обликом, что, казалось, существовал отдельно: голос сам по себе, тело само по себе.

– Магистр Аберардус, – представился он, затем написал свое имя на доске и гулко постучал по нему костяшками пальцев. – Советую вам хорошенько запомнить, как меня зовут. Тот из вас, кто хоть раз посмеет исковеркать мое имя, в любимчики точно не попадет. И поверьте, у меня отличная память.

Я быстро переписала сложное имя в тетрадку, сверилась: не ошиблась ли. И несколько раз повторила про себя. Попасть в немилость к магистру Аберардусу я точно не хотела.

Да и кто бы захотел?

– Некромантия, – начал он, – самая трудная из всех темных дисциплин. И одна из самых важных. Так что спать с открытыми глазами, смотреть в окно, писать друг другу записки, шептаться, и на что вы там еще отвлекаетесь, будете на других предметах. Здесь от вас требуется внимание и полная сосредоточенность. Учтите, смертность среди начинающих некромантов крайне высокая. Мертвые существа, которых вы будете поднимать и подчинять своей воле, как правило, не отличаются дружелюбием и лояльностью к своим создателям. Так что имейте в виду: все очень серьезно. А теперь начнем. Слушайте внимательно и записывайте каждое слово, потому что на следующем занятии мы будем уже практиковаться.

Целых полтора часа в аудитории раздавался только низкий голос магистра Аберардуса и скрип самопишущих перьев. Никаких шорохов, никаких смешков. Похоже, ему удалось напугать всех, а не только меня.

К счастью, он не стал нас заставлять кого-то оживлять, но следующее занятие меня уже заранее пугало.

После некромантии по расписанию был большой перерыв и обед. Мчаться в шумной толпе, а потом толкаться локтями у раздачи не хотелось, поэтому в столовую я зашла одной из последних, когда коридоры опустели. Естественно, почти все столики были уже заняты.