— Мяса ему дать? — мигом сообразила обстановку Наринэ. — Отлично! Лира, Аксель, марш к отцу, пусть барана быстрее свежует!

— Мама, а можно мы его потом покормим? — Умильно сложила ручки на груди девочка.

— Я честно не буду совать руки ему в пасть! — поклялся мальчик.

— Сначала я, — остудила я горячие головы. — Вообще-то он действительно очень опасен. Я сама ещё ни разу не кормила его вне клетки, не считая этих огурцов.

Дети вздохнули и всё-таки двинулись на выход. Уже на грани слышимости я уловила обмен фраз:

— Я тоже огурцы люблю, и я — хороший. Значит и он хороший, всё же понятно!

— Да, а вот Марика не любит их и вечно на нас ворчит. Плохая!

О, Боже, какая шикарная логика! Наринэ от неё явно не осталась в восторге: развернулась, открыла было рот, чтобы одёрнуть, но её остановила Зика.

— Пус-сть идут, — прошипела она, высунув голову из сена. — Сейчас-с главное — накормить з-сверя, вс-сё ос-стальное потом.

С этим трудно было не согласиться.

— Какие они у вас бесстрашные, — сделала я комплимент Наринэ.

Та вздохнула, кривовато улыбнулась и даже развела руками.

— Старший сын тоже тот ещё любитель приключений, он сейчас учится на Броке, хорошо хоть Марика в меня: хозяйственная, рассудительная.

Ого, значит, у него есть Сила, раз его взяли учиться в одну из Цитаделей. И немалая, поскольку те, у кого потенциал небольшой, обычно остаются в кланах, где перенимают опыт от старших мастеров. А вот Марика…

— Эта та, которая огурцы не любит и ворчит на младших близнецов? — уточнила я.

— Она самая, — тепло улыбнулась Наринэ. — Да и как на них не ворчать, когда они всё сносят на своём пути?

— Понимаю, — не сдержала хмыка. — Сама такая же была.

Меня даже помогать по хозяйству в детстве особо не просили, потому что я обязательно что-нибудь разбивала, проливала, роняла и прочее. Разве что резать варёные яйца у меня получалось неплохо. И картошку. Я тогда искренне не понимала, зачем заниматься такими скучными делами, когда можно изучать животных, помогать тем из них, кто поранился, дружить с ними.

Что ж, теперь я выросла и как никто другой осознала, что даже при таких талантах и уровне Силы, как у меня, без умения готовить никуда. Иначе и с голоду помереть недолго.

Спустя совсем немного времени Торн принёс нам освежёванного барана. Крупно рубленного, мясистого, Гавик бы удавился от зависти, если бы увидел. Глаза лиса тут же вспыхнули голубым, пасть раскрылась, слюна тонкой струйкой потекла на землю.

И не у него одного!

Встрепенулись все: Зика зашебуршала хвостом, выползая из сена, кот спрыгнул с балки на пол и облизнулся. Жорик мигом выкопался из земли и пришуршал поближе к нашей компании. Шустрик тоже резко проснулся, высунул любопытную мордочку из-под одеяла.

Дети ахнули от такого разнообразия зверушек, ведь до этого они тщательно прятались, а Жорик притворялся самым обычным цветком. Да-да, Лира и Аксель тоже пришли, как бы ни стращали их родители.

— Сейчас, дорогие мои, всем хватит, — улыбнулась своим питомцам. — Но сначала новенькому — он у нас самый голодный.

Взяла из огромного таза кусок мякоти, остальное подвинула к зверю, мол, угощайся. Отправила ему пожелание приятного аппетита. После потянулась к поясу, где обычно висел нож.

М-да, опять я забыла, что как-то не так одета. Правда, сейчас на мне, кроме ночнушки, имелся рабочий халат, которым временно поделилась Наринэ. Широкий и короткий, он едва прикрывал мне колени, но всё же это лучше, чем сорочка.

— Держи, — протянул мне свой нож Торн. — Угости всех.

— Спасибо! — приняла от него увесистый тесачок и принялась резать.

М-м, лезвие оказалось заточено на славу! Мясо резалось без лишних усилий, словно масло. Хотя, чему я удивляюсь, это же флипитцы. У них всё, что связано с металлом и камнями, на высочайшем уровне.

Мясо оценили по достоинству. Зика заглотнула сразу несколько кусочков друг за другом и удовлетворённо свернулась в кольца. Кот жевал и урчал, урчал и жевал. Шустрик с Жоркой натолкали мелко нарезанную добычу, кто куда смог: один за щёки, второй по цветкам-ловушкам. Что примечательно, отростки с шипами занимать не стал. Бдит, мой хороший! Держит на контроле ситуацию с лисом, в любой момент готов повторить тот трюк с шипами.

Ответственный!

Пока я возилась с питомцами и тем самым отвлекала внимание Наринэ и Торна (я не специально, честное слово!), близнецы прокрались к лису. Его грозное рычание возвестило, что что-то не так.

— Мелкие, ну-ка марш отсюда! — гаркнула Наринэ. — Ишь что удумали!

Те вздрогнули, но не шелохнулись. Они во все глаза смотрели на ощетинившегося зверя, на его белоснежные клыки, на то, как горят глаза…

— Не злись, они тебе не причинят вреда, — мягко проговорила я, делая шаг к лису.

Если честно, было страшновато. Кто его знает, как он отреагирует на это? Всё-таки еда для зверя (да и для человека тоже) — это особое дело. Они не терпят, когда в их трапезу лезут посторонние.

Илладар снова рыкнул, но иглы втянул. Наполовину.

М-да, как его всё-таки преобразовало занятно. Ведь эти самые иглы-шипы не задевают ни сосуды, ни внутренние органы, потому что входят в специальные каналы. Насколько я поняла при осмотре, там что-то вроде роговицы, которая служит для них эдакими ножнами.

— А теперь смотрите, дети, — проговорила назидательным тоном, — когда у животного встаёт шерсть дыбом, то лучше держаться от него подальше. А если у него ещё и иголки имеются, то следует сделать как минимум пару шагов назад.

Мальчик послушно шагнул, как попросили, а вот девочка выполнила лишь половину просьбы.

— Зверь дикий, магический и малоизученный. Единственный в своём роде. До этого сидел в клетке. Как думаете, он знает, что детей кушать нельзя?

Думаете, их пробрало? Хоть бы хны!

— А зачем ему нас кушать, когда у него столько свежего мяса? — резонно спросила Лира.

— И мы на него не претендуем, — вставил свои пять копеек Аксель и шагнул обратно.

Не на два шага, хвала небесам, всего на один, чтобы сравняться с сестрой.

— Потому что он — очень голодный. Он потерял много сил и стремится сейчас их восполнить. А ещё он большой, сами видите. Кто знает, может, ему как раз на закуску потребуется парочка любопытных малышей?

Не подумайте, что я изверг, но с этим бесстрашием надо что-то делать. Я не чувствую в них какую-то особую силу, боюсь, это может плохо кончиться.

— Так он же огурцами будет закусывать, — не сдавалась Лира.

— А раз он их любит, значит хороший! — Упрямо сжал кулачки Аксель.