В результате последующих боев имперцам удалось закрепиться в столице и начать планомерное очищение от сил фанатиков сначала крупных городов, а потом и остальной местности. Население к тому времени по большей своей части стало на сторону прилетевших имперцев и начало помогать им в этом деле.

Видя свое поражение, культисты применили какое-то биооружие, и люди на планете стали умирать сначала тысячами, а потом и сотнями тысяч. Империя отозвала армию и запечатала мир на карантин, сбивая всех, кто хотел туда попасть или выбраться оттуда. А еще спустя несколько лет какой-то светлой голове из центрального правительства пришла в голову идея включить этот мир в создаваемую сеть планет-тюрем Миры Страдания. Планета получила девятый номер и стала местом, куда ссылают теперь заключенных.

История с какой-то заразой, которая гуляла по планете всего сотню-другую лет назад, признаться, меня очень напрягала поначалу. Но по словам докторши, о ней не стоило беспокоиться, так как она уже давным-давно исчезла и ее признаков не было видно среди населения «девятки» как минимум последние сто лет.

Также мой двуногий источник информации, а вскоре, скорее всего, и мучитель, поведала о том, что внизу творится в настоящее время.

А было там весьма интересно. Если считать интересным мир, на одном континенте которого жило порядка двух-трех миллионов людей, потомков старых жителей, которые там были со времен смертельной болезни (все-таки определенный процент населения тогда выжил и продолжал существовать на планете), и дети прибывающих туда заключенных. Учитывая, что последних туда отправляли от нескольких сотен до нескольких тысяч ежегодно, можно было смело говорить, что там все-таки не слишком безопасно для обычного человека.

Впрочем, я таким точно не был. И полагаю, что вполне впишусь в тамошнее общество при желании. Ну или перебью тех, кто будет против моего присутствия там. По крайней мере, постараюсь это сделать.

На планете было несколько крупных городов и даже несколько государств, представляющих собой крупные объединения людей, проживающих на одной территории по примерно одним законам и с единым правительством. Совсем уж зоной беспредела планету все-таки назвать нельзя было.

Там были кое-какие отсталые технологии, не такие развитые, понятное дело, как в Содружестве или даже где-нибудь во Фронтире, но и средневековья там тоже не было. По крайней мере огнестрельное оружие там присутствовало – это было замечено не раз и не два. Как и наличие разного рода механических средств передвижения. В общем, на лошади кататься, видимо, мне не придется. Что меня очень даже радовало. Оказаться в какой-нибудь дыре, где самым быстрым способом добраться из одной точки в другую были какие-нибудь ездовые животные, а лучшим способом прикончить другого разумного двуногого было холодное оружие, мне оптимизма не внушало. Не говоря уже о пище и личной гигиене. Проживания на Тауреле мне хватило с головой. Оказаться снова в такой ситуации мне категорически не хотелось.

Относительное развитие технологии было связано с тем, что на планету периодически попадали преступники, обладающие определенными техническими профессиями. Да и прошлое планеты давало о себе знать. Когда-то там был вполне приличный технологический уровень развития. Конечно, ничего летающего там сейчас не было, по крайней мере на уровень даже низкой орбиты ничего вывести нельзя было. За этим строго следила сеть боевых спутников, которые мгновенно сбивали все, что попыталось бы вылететь с планеты. Как, впрочем, и все, что могло бы приблизиться к ней извне. Удрать оттуда было невозможно. По крайней мере, по словам этой докторши.

– С планетой все ясно и про то, что там примерно творится, тоже. Но зачем вам мы? Что вы хотите с нами сделать? – вежливо спросил я женщину после завершения ее рассказа о Мире Страдании номер девять. Нужно было додавить эту любительницу потрепаться и выжать, как говорится, ее по полной программе. Что эти твари с нами собрались тут делать? У меня почему-то на этот счет были не слишком радужные мысли. Как бы не оказаться после всего того, что с нами тут сотворят, на планете-тюрьме каким-нибудь идиотом, со вскрытой черепушкой, гукающего и пускающего пузыри при любом удобном случае. Кошмарная перспектива.

– О, не волнуйтесь. Если вы выживете, то полученные от нас навыки и умения вам очень сильно помогут устроиться в тамошнем обществе, – ответила докторша и, убрав планшет, стала вводить какие-то команды в свой наручный комп, параллельно говоря со мной: – По планам у нас сейчас были продолжения итоговых испытаний универсальной нейросети второго поколения «НН2». Ведь ее вскоре готовятся выпустить в продажу, и нужны были финальные тесты. Но около часа назад пришло срочное сообщение из штаб-квартиры корпорации с требованием начать процедуру обкатки тройки – третьего поколения универсальной нейросети.

– Обкатки? В смысле вы нам хотите ставить «НН3»? – чертовы яйцеголовые готовились использовать заключенных, в числе которых был и я, в качестве подопытных кроликов. Вот ведь твари.

– Именно. Можете гордиться, вы будете первыми в обитаемой галактике, кому будут установлена эта нейросеть.

– Сьюзан, может, хватит болтать с подопытным? Не забывай, что это всего лишь субъект под номером 95–63, а не какой-то твой знакомый, – внезапно влез в разговор доктор-мужчина, который снова подошел к нам поближе.

– Да брось, Хаг. Это нормальный парень, почему бы и не поболтать с ним. В конце концов, общаться только с обычным окружением на станции меня уже сильно начало утомлять. Так что отстань. Он ведь не какой-то маньяк-убийца, а капитан-пилот среднего межсистемника. По интеллектуальному уровню он нам если и не ровня, то очень вполне близок к этому, – женщина отмахнулась от своего седоватого напарника и, повернувшись ко мне, лукаво подмигнула. О как, может, получится очаровать ее и, избавившись от своих оков, свалить отсюда каким-нибудь образом? Было бы неплохо.

– Капитан, но ведь не капитан какого-нибудь корабля из Содружества. Он был капитаном пиратского легкого крейсера. У него на счету множество нападений, в результате которых было немало погибших людей, – начал говорить доктор по имени Хаг. Будь у меня свободна нога, я бы с удовольствием врезал бы ему под подбородок, очень уж он удачно встал. – У него высокий уровень интеллекта, только вот использовал он его не на добрые дела, а для совершения злодейств. В том числе и убийств. Так что не обольщайся, Сьюзан.

– А вы здесь, значит, творите добрые дела, ставя эксперименты над людьми без их согласия, – саркастически заметил я. Вот ведь гребаные лицемеры.

– Мы стараемся на благо всего человечества, – чуть напыщенно сказал ученый, а потом, чуть подумав, добавил: – Но я не буду вступать в дискуссию с тем, кто не сможет понять такого важного шага.

После он опять отошел к столу и больше уже не подходил ко мне. С женщиной-ученой мы общались еще минут десять. Она поведала подробности о том, что меня и моих собратьев по несчастью ждет в ближайшее время. Как-то повлиять на нее мне, к сожалению, так и не удалось. Зато хоть узнал о своем ближайшем будущем.

И надо сказать, что оно было не слишком радужным.