— это стоящие за её спиной полупрозрачные фигуры обоих детей. Разумеется, было понятно, что это лишь «пустышки» — частицы души, задержанные любовью матери и её чувством вины. Неподвижные, мёртвые лица, пустые взгляды. Я и сам таким образом привязал к себе осколок Дэмиса, но смог справиться с сожалением и отпустить его. А Присцилла Норн не смогла. И я не смел её в этом винить. Вот только откуда взялась частица души дочери, ведь её уже похоронили и провели все соответствующие церковные ритуалы? Или нет?

Донни ободряюще похлопал меня по плечу и отошёл в сторону.

— Здравствуйте, — поздоровался я, остановившись перед бледной как мел женщиной. — Я… очень хочу выразить свои соболезнования и сказать, насколько сожалею о случившемся с Дэмисом.

— Спасибо, — тихо поблагодарила она. — Я очень рада, что вы пришли. Дэм так искренне радовался знакомству с вами, говорил, что теперь тоже хочет стать медиумом

Женщина говорила ещё что-то, но я не вслушивался в слова, ошарашенно вглядываясь в её лицо. Прозвучит странно, но в глазах Присциллы Норн полностью отсутствовала жизнь, и это было не фигуральное выражение, а констатация факта. В нашу первую встречу она выглядела подавленной, но поддерживала беседу и иногда даже пыталась улыбаться и шутить, а сейчас я чувствовал, что эта женщина уже не жилец. Ощущения были такие, словно душа уже практически покинула тело, и передо мной лишь пустая физическая оболочка. Причину же столь плачевного состояния женщины я выявил практически сразу — от нее к «пустышкам» шли энергетические каналы, словно пуповины, по которым утекала душевная энергия Присциллы Норн. Видимо, она настолько не хотела отпускать своих детей, что не только смогла противостоять церковным обрядам очищения, но и на подсознательном уровне подпитывала неодушевлённые образы Дэмиса и Эллы. В целом я мог приблизительно понять мотивацию женщины, ведь она была матерью, потерявшей обоих детей. Но позволить ей умереть, просто отдав всю себя застывшим образам Дэмиса и Эллы, я просто не имел права.

— Вы же знаете, чем примерно занимаются медиумы? — начал я издалека.

— Конечно, — заторможенно кивнула женщина. — Изгоняете призраков, когда они начинают вредить людям. Как раз таким был случай моей дочери, превратившейся в полтергейста.

— Это одна из граней наших возможностей, — согласился я. — Но помимо этого мы можем взаимодействовать с душами умерших. Думаю, я могу попробовать вернуть душу Дэмиса на какое-то время в этот мир, чтобы вы могли поговорить и попрощаться.

— Что?! — впервые проявила эмоции женщина. — Это не шутка?!

— Шанс не велик, но я готов попытаться.

Глаза женщины слегка оживились. Она схватила меня за руки и всмотрелась в лицо.

— Конечно. Если есть хотя бы малейшая надежда, я сделаю всё, что от меня потребуется! Возможно, вам нужно оплатить услуги? У меня не очень много денег, но я готова…

Изначально я сомневался, стоит ли рисковать с призывом души мальчика, но сейчас отчётливо понял, что женщине это просто необходимо. В материалах Ассоциации подобные случаи описывались более чем подробно. «Пустышки» не получится просто так развеять, они будут вновь появляться и тянуть энергию из женщины до тех пор, пока она не сможет отпустить своих детей, или не умрёт от скорби. И до второго варианта ей осталось совсем немного. Возможно, полноценное прощание с сыном вернёт ей тягу к жизни и поможет смириться со смертью детей? Дэмис наверняка поймёт состояние матери и найдёт, как её поддержать. Во всяком случае, я на это очень надеюсь.

— Вам ничего делать не нужно, и уж тем более платить, — заверил я женщину. — Мне достаточно вашего разрешения и желания.

— Тогда давайте сделаем это!

Рядом с церковью производить подобные действия я не рискнул, поэтому предложил женщине удалиться в дальнюю часть кладбища. Могилы в этом месте выглядели довольно заброшенными и создавали ощущение, словно работники забыли сюда дорогу много лет назад. Донни следовал за нами молчаливой тенью, словно телохранитель, оставаясь немного в стороне, но Присцилла Норн не обращала на него никакого внимания.

Я усадил женщину на скамейку так, чтобы молчаливо следующие за ней «пустышки» оказались на открытом пространстве, и я мог обложить их гофу с рунами. Точнее, его — Дэмиса. Вызвать души сразу обоих детей я даже не пытался, это была слишком непосильная задача для новичка вроде меня. А может и для профи. Хотя, судя по тому, что я успел изучить, профи на подобные ритуалы никогда бы не решились.

Восемь листов гофу создавали единый узор, который необходимо было активировать в определённой последовательности. Я впервые нарисовал нечто подобное, и сам точно не знал, каким будет эффект, но зато трата душевной энергии оказалась просто огромной. Очень надеюсь, что со временем эта душевная энергия восстановится, как и обещал Макаров, потому что иначе я только что потратил чуть ли не одну десятую собственной души на довольно сомнительный эксперимент.

«Пустышка» стояла неподвижно и в момент активации последнего гофу в неё ударили лучи света, исходящие из всех восьми листов. Призрак становился всё более ярким до тех пор, пока его лицо не ожило, а на глазах не появились слёзы. Повернув голову, он посмотрел на Присциллу Норн.

— Мама?

Женщина никак не отреагировала на его слова, и тогда мальчик повернулся ко мне.

— А ты врун, медиум! Обещал маме прийти на похороны Эллы, но так и не явился!

— Извини, — растерявшись, ответил я. — Там всё было сложно, я бы при всём желании не смог пойти…

— Пфф, кого это волнует? Ещё и того козла, который меня убил, до сих пор не нашёл, а я ведь пытался тебе помочь найти его. И какой ты после этого медиум? Хорошо хоть додумался призвать меня сюда, — мальчик погрозил мне кулаком. — И сделай меня скорее видимым, я знаю, ты можешь!

— У вас получилось? Он тут?! — с надеждой спросила Присцилла Норн.

— Да, получилось…

Я слегка дрожащими руками достал из сумки гофу «проявления», положил на землю и активировал, сделав призрака видимым.

— Дэм, это правда ты?! — со слезами на глазах воскликнула женщина.

— Мама!

Вдруг время вокруг остановилось, словно кто-то поставил мир на паузу. Распахнувшая объятия Присцилла Норн, призрак Дэмиса, устремившийся к ней, стоящий в сторонке «на шухере» Донни, все застыли. Даже ворона, перелетающая с дерева на дерево, неподвижно зависла в воздухе.

«Что происходит?!» — в ужасе подумал я, пытаясь сдвинуться с места, но не смог пошевелить даже пальцем.

— Человек, — прошелестело вокруг меня.

Это сложно описать словами, но я сразу ощутил, что подобный голос не может принадлежать живому существу. Звуки создавались не голосовыми связками, а словно появлялись в