ли его гнев искренним. Знал ли он о кинжале больше, чем говорил? Был ли кинжал просто предлогом, чтобы поссориться с Нортоном?

– Мне кажется, что сеньора де Моше тоже честолюбива в отношении своего сына, – заметил Кеннеди, упорно пытаясь перевести разговор в нужное ему русло.

– Вы о чем? – спросил Стюарт, прищурив глаза и вглядываясь в лицо Кеннеди. Я заметил, что его зрачки не были ненормально расширенными, как при первой встрече.

– Не думаю, что она будет возражать против его женитьбы на наследнице знатнейшей семьи в Перу, – рискнул предположить Крейг, перефразируя то, что мы прочитали в письме.

– Возможно, сеньорите де Мендоса можно доверить самой позаботиться об этом, – быстро ответил Уитни со смешком.

– Не говоря уже о мистере Локвуде, – добавил Крейг.

Стюарт вопросительно посмотрел на него, как будто выясняя, много ли ему известно.

– Сеньора де Моше озадачивает меня, – продолжил Кеннеди. – Я часто задаюсь вопросом, что в ней взяло бы верх – суеверие или жадность, если бы дело дошло до этого Золота богов, как все они, кажется, называют погребенное сокровище в Трухильо. Она очаровательная женщина, но я ничего не могу поделать с ощущением, что, общаясь с ней, всегда играешь с огнем.

Уитни понимающе посмотрел на нас. Я уже давно оценил его как мужчину довольно восприимчивого к хорошенькому личику, особенно если это личико сопровождает удачно приоткрытая ножка.

– Я стараюсь не обсуждать посторонние вещи в рабочее время, – отозвался он с самодовольной улыбкой. – Вы извините меня? Мне тут нужно отправить несколько довольно важных писем.

Мы встали, и Уитни пошел с нами к двери, чтобы позвать стенографистку. Не успели мы попрощаться и открыть дверь, как она распахнулась сама – в комнату ворвался Локвуд.

– Надеюсь, больше никаких анонимных писем? – спросил он не то серьезным, не то саркастичным тоном.

Кеннеди покачал головой.

– Нет, если только их не получили вы.

– Я? Думаю, авторы этих писем прекрасно знают, что на меня они потратят время впустую. Но эта маленькая записка, похоже, сильно расстроила сеньориту. Не знаю, сколько раз она звонила мне, чтобы спросить, все ли со мной в порядке. Я начинаю думать, что тот, кто это написал, в конце концов хорошо поработал на меня.

Честер сказал это без хвастовства, но было видно, что он очень доволен заботой Инес.

– Значит, она думает, что предупреждение относится к вам? – спросил Кеннеди.

– Очевидно, – ответил молодой человек и добавил: – Я не скажу, что сам в этом уверен, но на всякий случай подготовился ко всему.

Он похлопал себя по заднему карману. Из-под полы его пальто выпирал автоматический пистолет из голубой стали.

– И вы все еще понятия не имеете, кто мог послать письмо или зачем это было сделано?

Локвуд покачал головой.

– Кем бы он ни был, я готов ко всему, – мрачно повторил он, провожая нас.

Глава XI. Отпечатки обуви

– Боюсь, мы немного пренебрегли сеньоритой, – заметил Кеннеди, когда мы снова поехали домой. – Она нуждается в защите, и мы должны помнить об этом. Думаю, лучше заскочить к ней сейчас, когда она, скорее всего, одна.

Мы не стали возвращаться в лабораторию, а высадились рядом с домом Мендосы.

Завернув за угол, я увидел, что Инес выходит из дома.

– Вот и она, – сказал я Крейгу, заметив на ступеньках знакомую фигуру в мрачном черном платье. – Интересно, куда она направляется…

Девушка двинулась в противоположном от нас направлении.

– Следуем за ней, – скомандовал Кеннеди, ускоряя шаг.

Не успела Инес далеко уйти, как перед ней словно из ниоткуда возник мужчина. Он поклонился и пошел рядом с девушкой.

– Де Моше, – узнал его Крейг.

Альфонсо, очевидно, поджидал в тени у входа в дом, надеясь увидеть сеньориту; один из газетчиков уже застал его раньше за этим занятием. Шагая следом за ними, мы могли наблюдать за молодыми людьми, не рискуя быть замеченными: они были полностью погружены в серьезный разговор.

За те несколько минут, что сеньорита разговаривала с Альфонсо, у нас создалось впечатление, что, каковы бы ни были ее чувства к Локвуду, его соперника она ценила меньше.

– Она явно и хочет его видеть, и в то же время не хочет, – заметил Кеннеди, когда мы подошли ближе.

Теперь Инес, казалось, стала беспокойной и нетерпеливой, она явно стремилась быстрее закончить разговор. В то же время было совершенно очевидно, что Альфонсо глубоко влюблен в нее; несмотря на ее попытки оттолкнуть его, он был настойчив. Не могло ли оказаться так, что гордый старый кастилец дон Луис, который никогда бы не дал согласия на брак своей дочери с человеком индейской крови, внушил ей страх перед любовью, запрещенной расовыми предрассудками?

В любом случае, судя по тому, как Альфонсо тайком наблюдал за квартирой Мендосы, можно было легко представить его чувства к Локвуду, который вот-вот должен был получить главный приз прямо у него на глазах.

Что же касается его матери, то мы уже поняли, что она тоже принадлежала к гордой древней расе. Сын был зеницей ее ока. Как она должна была относиться к тем, кто презирал ее расу, ее семью?

Мы с Кеннеди шли в таком темпе, что в конце концов поравнялись с Инес и Альфонсо. Когда мы поклонились им, де Моше видимо возмутился нашим присутствием, в то время как девушка обрадовалась встрече.

– Так мы можем не ждать вас? – повторил молодой человек обращенный к ней вопрос. – Это только на несколько минут сегодня днем, моей маме надо сказать вам кое-что очень важное.

Он наполовину умолял, наполовину извинялся. Инес посмотрела на Крейга, надеясь, что он подскажет, как ей быть. Кеннеди украдкой утвердительно кивнул.

– Ну хорошо, – неохотно ответила она, не желая, казалось, слишком резко менять свой ответ, который изначально был отказом. – Я могу попросить профессора Кеннеди тоже прийти?

Едва ли де Моше мог отказаться.

– Конечно, – быстро согласился он, поворачиваясь к нам. – Мы говорили о встрече сегодня днем в четыре, в чайной комнате «Принца Эдварда». Вы сможете прийти?

Несмотря на то что приглашение не было чрезмерно любезным, Кеннеди ответил:

– Будем рады сопровождать мисс Инес. Так случилось, что мы проезжали этим путем и думали зайти, чтобы узнать, не произошло ли что-то новое. Как только мы завернули за угол, то увидели, как вы идете по улице, и последовали за вами. Я надеюсь, все в порядке?

– С утра больше ничего не произошло, – ответила девушка с улыбкой и бросила на Крейга взгляд, который показывал, что она поняла: он имел в виду анонимное письмо. – Мне нужно сделать кое-какие