Староста, Ханна Холгер, пыхтя, как паровоз, приблизилась к советнику.

— Не помню, чтобы давал команду на отдых, — прищурился Ранд.

— Советник Эрлинг! Я ногу подвернула! Мне нужно в лазарет! — принялась ныть и жаловаться волчица.

Ранд мог бы и проигнорировать столь мелкое повреждение. На оборотнях все заживает в два счета, и нога, если девчонка действительно ее повредила, а не просто отлынивает от занятий, заживет еще до того, как ее доставят к врачу. Но вспомнилось замечание брата, что иногда нужно давать поблажку студентам.

— Показывай! — приказал он. — Некогда мне с тобой возиться и тащить в лазарет.

Холгер тут же подвернула штанину и весьма резво сунула свою ногу Ранду под нос. Лодыжка слегка опухла, но прямо на глазах отек уже исчезал, очевидно, запустилась регенерация.

— Приложи, вот, — скомандовал Рандолф и вынул из контейнера-барьера бутылку воды. За ночь жидкость превратилась в лед. А потому пригодилась.

— Спасибо, советник! Вы такой чуткий! — залепетала девушка, а потом и вовсе удивила Эрлинга, коснувшись его плеча рукой. — И такой понимающий! Сказка, а не преподаватель.

Ранд не слушал откровенный бред девчонки Холгер. Затылком он ощутил покалывание. Медленно поднялся на ноги и так же медленно обернулся.

Прямо в центре барьера стояла Фина.

Боги! Она была прекрасна, идеальна, удивительна.

Однако сейчас умопомрачительные глаза волчицы сулили всем окружающим если не адские мучения, то крупные неприятности.

— Руфина! — осторожно произнес Ранд, медленно шагнув в ее сторону.

Но острые клыки угрожающе сверкали в свете утреннего солнца. А шерсть лоснилась и блестела от ласковых лучей. Ранд всего на миг отвлекся от явной угрозы, нависшей над Холгер. Ведь Фина была такой красивой, пусть угрожающе рычала и, скалясь, наступала. Но ведь красивая же!

— Ну вот! Она сейчас откусит мне голову! — пожаловалась Ханна и, взвизгнув, спряталась за спину Ранду.

— Брысь за барьер! — рявкнул Эрлинг, понадеявшись, что Ханна Холгер послушается.

И, слава Богам, так и вышло. Как только девчонка скрылась за ограждением, Ранд активировал защиту купала, сделал ее непрозрачной.

Ну, теперь ведь можно и попытаться успокоить Фину, без свидетелей.

— Спокойно, маленькая моя, все хорошо, — уговаривал Ранд, а Фина все еще настороженно смотрела на него, прижав уши и опустив голову к самой земле.

А в глазах — обида…. И ревность?

— Да брось, малышка, ты ж не всерьез считаешь, что Ханна…, — начал Ранд с примирительной улыбкой, но волчица клацнула зубами. — О? Всерьез? Скажешь тоже!

Фина рыкнула, но не отвернулась и бежать не собиралась. Кажется, девочка действительно была довольно зла.

Ранд негромко рыкнул, понимая, что тоже начинает злиться. Нет, ну он же не пацан какой! Не этот чертов Мишка! Который, между прочим, на всю округу орал о своей якобы любви к Руфине! Ну, допустим, не орал, но вот это его «любимая», слышал даже глухой оборотень!

Рандольф резко прыгнул вперед, перехватил Фину так, чтобы оказалась к нему лицом к лицу. Ну и чтобы не убежала.

— Возвращайся! — приказал он.

Фина только недовольно рыкнула, но по дерзкому и упрямому взору было ясно, что менять облик девушка не спешила.

Ранд выдохнул. Не хотел он давить на нее, но и отпустить, не поговорив, не собирался.

А потому, утопив пальцы в густой шерсти, заговорил:

— Если не обернешься, то обернусь я. Уверен, тебе понравится наш первый раз вот здесь, в грязи и в стоптанной траве. А он будет. Потому что сдержать волка, когда ты на четырех лапах, у меня не выйдет.

Фина фыркнула, но дерзкий взор потеплел, появились сомнения, да и гнев слегка поубавился.

— Возвращайся, Рыжик, — уже мягче проговорил Ранд.

Руфина негромко заскулила, подчиняясь. И вот уже в руках Ранда, застывшего лежа на спине, оказалась не волчица, а девушка.

— Негодяй! — обиженно пробормотала Фина, а Эрлинг рывком придвинул ее к себе, вжимая в свою грудь, а ногами фиксируя бедра и колени.

— Ты… сорвала … мою башню…, — рыкнул Рандольф, жадно скользя приоткрытым ртом по бархату щеки, подбираясь к губам.

— Ты препод. Тебе нельзя так выражаться! — напомнила Фина и повернулась так, что между их лицами совсем не осталось пространства.

Глава 11

Девушка смотрела на мужчину, пожалуй, впервые вот так близко и не таясь. Черты волевого лица сглаживала беззаботная, мальчишеская улыбка. И даже глаза, хищные, дикие, опасные, казались Фине теплее и еще более красивее, чем раньше.

Осмелев, Руфина провела кончиками пальцев по заросшей щетиной щеке.

Ранд замер, позволяя ей легкие, невинные скольжения. А густое, почти непроницаемое темно-бронзовое одеяло скрывало девичью фигуру. Да и кроме советника никого больше в круге под куполом не было.

А Эрлинг… он вроде как теперь муж Фины. Так?

Именно сейчас, когда Ранд лежал на лопатках прямо на земле, а Руфина кожей чувствовала обжигающий жар, струящийся от волка, пришло яркое и четкое понимание этого факта.

Они женаты. Пусть без свидетелей и пышного торжества, но ведь метки у них стоят.

И вместе с этой мыслью к Фине пришел испуг. Она ведь совсем ничего не умеет! Совсем… Даже, по сути, целоваться!

Стыд и позор! Ведь сверстницы Кьелл уже давным-давно предаются любовным утехам с волками, вступают в свободные отношения. А она… Она так и не смогла! Даже с Мишкой.

Возможно, Ранд угадал ее мысли. Потому что открытую, добродушную улыбку сменила натянутая и фальшивая. Фине даже стало обидно, что этот вредный, упрямый мужчина прячет от нее такую красоту.

А Фине хотелось оставить все, как было. Хотелось сохранить в памяти, надышаться ею.

И потому девушка, задержав дыхание, прижалась губами к мужскому рту. О чем думал Ранд, Фина не знала. Но в первую секунду молодой мужчина замер, словно застыл, превратившись в каменное изваяние.

А после… После ловкие и твердые пальцы окунулись в длинные пряди на затылки, удерживая, не позволяя отстраниться, убежать, или испугаться.

Поцелуй был жадным и жарким. Настолько запретным и сладким, что думать Фине совершенно не хотелось. Да и не моглось.

Осталось лишь тяжелое, обжигающее дыхание, жадные касания ладоней по спине и плечам, словно мужчина не позволял себе ничего более откровенного.

Когда твердые, удивительно сладкие и нежные губы выпустили рот Фины из плена, девушка могла с великим трудом дышать. А перед глазами — яркие звезды. И по телу — приятные разряды электричества, которые задевали, кажется, каждый потаенный уголок