Порша прикусила губу, глядя на экран монитора УЗИ. Крошечная фигурка, напоминавшая фасолину, – ее ребенок. Будущее пугало ее ровно до тех пор, пока в палату не вошел доктор. Она наблюдала, как двигается ее ребенок, становясь для нее все более реальным.

Она окинула взглядом стерильную белую комнату, понимая, что ей нужно составить дальнейший план действий и придумать, в каком направлении двигаться дальше. Ей просто необходима бумага и ручка.

Лекарство, которое ей вкололи, творило чудеса: впервые за несколько недель ее совершенно не тошнило. Тонкая дверь, отделявшая палату от коридора, лишь слегка приглушала звуки, и Порша слышала автомобильные сигналы, плач ребенка, грохот каталки по коридору.

Порша села на больничной койке, и сквозь разрез на спине ее синей больничной рубашки прохладный воздух остудил ее разгоряченную кожу. Она наклонилась вперед и свесила ноги с кровати. Порша немного посидела и поняла, что голова больше не кружится.

В дверь палаты коротко постучали, и Порша подняла голову.

– Да?

– Это я, – услышала она из-за двери низкий голос Истона.

– Входи.

Порша занервничала, но в желудке по-прежнему был полный штиль. Она взяла с постели одеяло и накинула его себе на плечи, словно защищаясь. Дверь распахнулась, и вошел Истон, одетый в джинсы и форменную футболку поло с логотипом заповедника. Он сунул руки в карманы джинсов.

– Как ты себя чувствуешь?

– Намного лучше. Капельницы явно помогают, к тому же мне вкололи что-то от тошноты.

– Значит, вы оба в порядке? – обеспокоенно нахмурился он.

Впервые за два года знакомства Порша видела его растерянным.

– Да, с нами все в порядке. – Подняв левую руку, Порша указала на аппарат УЗИ, стоявший рядом с кроватью. Черно-белое изображение застыло на экране монитора. – Посмотри. Это наш ребенок.

Истон повернулся к аппарату так, что Порша теперь могла видеть лишь его профиль. Она наблюдала за тем, как он с благоговением рассматривает снимок. Она не сомневалась, что он с медицинской точки зрения может прочитать все данные и размеры, но сейчас он не был врачом, он был просто отцом.

Мужчина, стоящий рядом с ней, явно не оценивал снимок с профессиональной точки зрения. Уголки его губ медленно поползли вверх, на лице был благоговейный страх и гордость одновременно. Глядя на него в этот момент, Порша четко осознала, что все его разговоры о том, что он не хочет детей, – неправда. Он уже был отцом, теперь это не только ее ребенок.

И отец ее ребенка – человек с большими деньгами и связями. Порша не могла не вспомнить о том, как Ксандер пустил в ход и деньги и связи, чтобы оформить единоличную опеку над Роуз после смерти Терри, поскольку у родителей его первой жены были весьма специфические взгляды на воспитание детей.

Но теперь это сильно ее беспокоило, потому что у Истона были те же связи, деньги и положение в обществе. Он сам ей признавался, что у него никогда не было длительных отношений. А вдруг Порша ему однажды надоест и он решит, что будет воспитывать их ребенка сам, без ее участия?

– Ты точно уверена, что с тобой все в порядке? – Истон участливо посмотрел на нее.

– Разве что гормоны бушуют, – призналась она, велев себе не забивать голову глупостями.

– Что я могу для тебя сделать? Может, принести еще подушек или одеяло потеплее? – изо всех сил старался угодить Истон.

– Как только лекарство подействует в полную силу, я бы не отказалась от мороженого с арахисом, бананом, вишней и шоколадным соусом, – улыбнулась Порша. Ее вкусовые рецепторы чуть ли не кричали от восторга, но она все еще не была уверена, что ее желудок выдержит такую нагрузку. И все же ей было приятно помечтать, что скоро она сможет побаловать себя чем-то вкусным.

– Договорились. Морозильная камера будет забита всеми видами мороженого еще до того, как мы вернемся домой.

Домой?

Его дом и ее дом находились в разных местах, к тому же между ними еще ничего не решено.

– Я пошутила. Хотя, надеюсь, скоро я смогу нормально питаться. – Она положила руку на живот и посмотрела на снимок УЗИ. – Я просто хочу вернуть свою простую, самую обычную жизнь.

– Этого уже не будет.

– Я знаю. – Она посмотрела на штатив с капельницей, присоединенной к вене на руке. Сейчас, в этот непростой момент, ей, как никогда, хотелось рисовать, чтобы снова почувствовать себя более уверенной.

– Я собираюсь в полной мере участвовать в жизни своего ребенка, – с твердой уверенностью сказал Истон. Именно на это Порша и надеялась в глубине души.

– Ты так хорошо ладишь с Роуз, ты будешь замечательным отцом. Ты куда более подготовлен к роли родителя, чем я.

Истон умел принимать неожиданные решения, и Порша всегда втайне завидовала этой его черте. Он умел приспосабливаться к быстро меняющимся обстоятельствам, и ей казалось, что он готов к всевозможным испытаниям, которые уготовило будущее отцовство.

– Я так не думаю. Ты воспитала своего брата, ты помогаешь ухаживать за животными, ты прекрасно ладишь с детьми, которых приводят в заповедник родители. Ты будешь самой замечательной мамой на свете. – Он нежно провел пальцами по ее ладони, словно подтверждая свои слова прикосновением. – Но я хочу, чтобы ты знала: ты не должна воспитывать ребенка в одиночку. Я хочу, чтобы мы делали это вместе.

– Нам нужно обсудить так много деталей, – пробормотала Порша. Теперь, когда он все знал, ей придется составить новые планы действий.

– Но нам не нужно обсуждать все это прямо сейчас.

– А когда? – Она задумчиво прикусила нижнюю губу.

– Ты можешь хоть на минуту оставить свое планирование? У нас есть в запасе еще несколько месяцев. Давай постепенно делать шаг за шагом.

– И каким же будет первый шаг?

– Первый? – Он нежно погладил ее руку и посмотрел ей прямо в глаза. – Ты выйдешь за меня замуж, Порша? Давай создадим семью ради нашего ребенка?

Замуж?!

Порша нервно сглотнула, пытаясь привести мысли в порядок. О чем он только думает, делая столь поспешное предложение? Конечно, они прекрасно подходят друг другу в постели, и, возможно даже, их отношения куда-то и приведут, но брак? В конце концов, у них было только два свидания!

Порша была огорчена, что он не принимает ее сомнения всерьез. Они должны сфокусироваться на ребенке, а не на романтике! И сейчас ей, как никогда, нужно было отстаивать свою независимость, ради ребенка, потому что она, кажется, слишком серьезно увлеклась Истоном. Эта мысль заставила комнату закружиться перед ее глазами.

– Ты ведь не собираешься снова упасть в обморок? – поддразнил ее Истон и нежно взял за подбородок.

– Нет. – Она покачала головой. Порше, как никогда, была нужна ее собранность, чтобы противостоять Истону. Может, он и эксцентрик, но он привык получать то, что хочет. – Я просто пока не готова взять на себя такие обязательства. Нам нужно многое спланировать.