Я быстро нашел его фотографию.

Тоже с выколотыми глазами.

Неприятно было думать о нем, как о похожем в юности на меня с выколотыми глазами.

Но был ли он похож на меня, это еще вопрос. На него и хотелось ответить. Вот что главное было.

А что до надколов и выколотостей, это в конце концов технический вопрос, это следствие простых измерений, это я понимал.

Я смотрел на него и видел: вроде бы, но не я. Я был не таким. Но было и общее что-то.

Посмотрел на оборот (на обороте о каждом сообщалось кратко, кто он и что) —: карандашом —: «Игорь Алексеевич Жилин», год рождения, место рождения и —: «зверски убил отчима. В розыске».

Я долго смотрел на эту запись, мысли мои, как могу судить я сейчас, несколько путались; надпись дрожала в такт дрожания пальцев.

Я подошел к ксероксу и снял копию с обеих сторон.

Фотографию убрал в папку. Папку поставил на место. Сел за стол —: за свой рабочий. Он у меня накрыт стеклом, под которым есть разные фото, не имеющие отношения к тому, чем я теперь озабочен, и это при том, что я вполне осведомлен о вредности с точки зрения охраны труда стекла на рабочем столе —: чревато оно ревматизмом.

Я, конечно, не убрал под стекло. Я о стекле, сам не знаю, зачем. Я убрал в ящик —: в ящик стола —: своего.

Но прежде я долго рассматривал.

Похож —: не похож?

Ведь сходилось, сходилось! —:

Прежде всего —: дата рождения и место.

А фамилию я не помнил. Но помнил, что была она редкая.

Мне казалось, что я помнил во сне (что я что-то вспомнил во сне), но сейчас я не помнил. Или просто вспомнить боялся.

Было вот как —: я вынимал фотографию из ящика стола и рассматривал, а потом ее опять убирал. А потом опять доставал и опять рассматривал. А потом опять убирал.

Наконец я подумал —: стоп! Это все имеет отношение к Мухину! Я — не Мухин! Не стоит нервничать из-за него. Мухин, насколько я знаю, сам не вспоминал тех обстоятельств, а следовательно, не исключено, что он их позабыл —: почему же я должен помнить больше, чем Мухин?

И в самом деле, даже когда несколько дней назад Алина показала ему фотографию и сказала, что вот, дескать, сходство здесь налицо (ха-ха: на лице?..), даже тогда ему

03:30

и в голову не пришло то, что мне приходит сейчас —: ну а то, что предчувствия там или вроде того,

так ведь мало ли что? — : он тогда ж и исчез, и я появился!.. мне ль его проблемы решать?

Я не Мухин, и это меня успокоило, но ненадолго.

Скоро наши пришли. Сев напротив меня, Алина спросила —:

«Вы здоровы? Ничего не случилось?»

«Абсолютно здоров. Ничего не случилось? Что за вопросы, Алина?»

Она сказала, что бледен.

Я сказал, что не ел. }}}

{{{ Зарегистрированы две попытки разблокировать фигурные скобки. Источник атаки пока не ясен. Ложусь на дно до среды. Возможно, в среду выступлю на отвлеченную тему. }}}

{{{ Трудно ли быть укротителем несоответствий, спросите вы. Как вам сказать. Отчасти да, но отчасти и нет; если же брать совокупность вещей, то в конечном итоге непременно получится целое. Многое зависит от помощников; еще более —: от их жен, и от жен вообще, чьих бы то ни было, потому что женщинам дано гораздо больше, чем не дано мужчинам; впрочем, это деликатный и весьма спорный момент. Трудно объяснить на пальцах, но еще труднее быть предметом чужой мысли. Тем более что не всякая мысль достойна опредмечивания. Далеко не всякая мысль!

Вчера я подписал протокол об усилении вероятности невероятных событий. Регистрация уже началась, но пока еще в неофициальном порядке. Пожинать плоды будем, когда созреют. Плод плоду рознь, а то бывает и вовсе, чего быть не может. }}}

03:32

Конец рукописи. Капитонов закрыл тетрадь.

Снаружи грохочет лед, низвергающийся по водосточной трубе. Похоже на оттепель. Это и есть Петербург: днем мороз минус одиннадцать, ночью — оттепель, плюс. Поутру опять подморозит, и будет каток.

Глухо капли бьют по карнизу.

В самой гостинице все уже давно угомонились. Умолкли шулеры-виртуозы и гипернаперсточники. Затих Пожиратель Времени за стеной. Время остановилось?

03:34

Положив тетрадь на тумбочку рядом с пустой кружкой, Капитонов вытягивается на постели и выключает над головой лампу.

03:35

А дальше? — хочет спросить себя (а на самом деле спрашивает себя Капитонов).

Но зачем интересоваться продолжением, когда куда важнее вопрос: что это вообще было?

Капитонов глядит в потолок.

Во-первых, стиль. У Мухина, сколько помнит Капитонов, была обычная человеческая речь, человеческая по-настоящему и ничуть не человекоподобная. Капитонов наверняка читал какие-нибудь тексты, авторство которых принадлежало Мухину, да вот, например, Мухин, как все, светился в социальных сетях Интернета, но если Капитонов не помнит тех текстов, так это об одном свидетельствует: в них не было никакой чрезмерности.

Можно было бы предположить, что Мухин замыслил что-нибудь художественно-фантастическое — от первого лица, почему бы и нет? — но тогда зачем все это перегружать автобиографическими реалиями, сообщать истинные имена? Зачем свою частную жизнь подавать в таком странном и неестественном ракурсе? Какого лешего он приплел сюда Капитонова, да еще в таком нелепом контексте? Что ему Капитонов нехорошего сделал?

И главное «зачем»: зачем он писал в тетради — рукой? Права Марина — было бы гораздо проще то же самое настрочить на компьютере!

Не говоря уже о почерке. Он что, уроки чистописания брал?

И кстати, написано без единой помарки.

И кстати, зачем это все написано? Какого лешего Мухин все это излагал на бумаге? Для чего? Для кого? Для себя?

Капитонову приходят в голову лишь два варианта ответа:

— или Мухин слетел с катушек;

— или… его действительно подменили.

Если бы его подменили, все сразу бы стало на место: это писал Мухин совсем не тот, которого знал Капитонов.

Но тогда бы и форма отвечала содержанию. Другой человек — и нечего с него спрашивать.

Капитонов отправляется в туалет, принимает душ, чистит зубы и бреется (утро скоро уже — почему б не сейчас?). Совершая эти поступки, ни на одну минуту Капитонов не перестает думать о Мухине.

Он думает, что между двумя вариантами ответа нет большого противоречия. Мухин, безусловно, с катушек слетел. А слетевший с катушек Мухин — это, конечно, Мухин другой. Другая, можно сказать, личность.