Восстал и оделся. Утренние процедуры, как в учебном тексте на тему «My morning». Хочет побриться, но с удивлением замечает, что, кажется, брит, — тут и вспомнил, что брился часа три-четыре назад.

А нет ли ла…

Но мысль пресекает, плеснув на лицо холодную воду. Увы, это не придает ему бодрости.

Чувствуя себя разбитым (побритым), не выспавшийся (но побрившийся) Капитонов покидает свое жилище и отправляется завтракать.

08:06

Мысли его о тетради — когда он спускается в лифте. Самый трудный вопрос: для чего она ему дадена? С целью какой?

Девушка-стражница перед входом в кафе отмечает в таблице реально пришедших.

— Будьте добры — номер вашего номера. «32», — машинально думает Капитонов, продолжая размышлять о своем.

— Простите, вы не назвали ваш номер. — 32, — опомнился Капитонов.

08:11

Капитонов с тарелкой в руках изучает предложения шведского стола. Выбрав стратегию «всего понемножку», он, однако, игнорирует блинчики с творогом, а жареным колбаскам предпочитает капустную котлетку.

Сев за стол у незажженного камина, неторопливо приступает к трапезе.

Желающими позавтракать наполняется зал. Капитонов пытается угадать, кто из пришедших участники конференции, — не вся же гостиница принадлежит им.

Двое с тарелками просят разрешить подсесть (свободных столиков больше не видно). Судя по бейджикам, один значится микромагом Александром Цезарем, другой — манипулятор Сергей Воробьев. За столом они продолжают свой разговор.

— Нет, мне кажется, это не реально, — говорит Цезарь. — Для аттестации надо выбирать другие критерии. Нет методики подсчета КПД.

— Тем более когда КПД более ста процентов, — соглашается ним Воробьев. — Я вот скажу, что у меня двести. И докажите, что сто пятьдесят.

— Двести это не много. Я настаиваю, что у меня двести двадцать — двести сорок, не менее.

— Простите, вы о коэффициенте полезного действия? — встревает Капитонов, изумленный услышанным.

— Ну да, о КПД.

— КПД по определению не может быть более ста процентов.

— Почему?

— Как почему? Потому что КПД это процентное отношение полезной работы к затраченной. А полезная работа всегда меньше затраченной.

— В обычной физике — оно конечно, — отвечает Цезарь, пытаясь надколоть вилкой ускользающую маслину. — Но когда речь идет о физической магии… Вот возьмите такое понятие — чудо. Если бы наблюдатель владел методикой подсчета КПД наблюдаемого чуда, он бы не сомневался — КПД чуда больше ста процентов. Полезная работа существенно превышает затраченную.

— Сто пудов, — соглашается с ним Воробьев. — Затраченная, может быть, всего-то и есть работа по произнесению заклинания, по творению ворожбы, плюс подготовительные мероприятия. Помните Емелю? Ему ведь тоже надо было «по щучьему велению» произносить, тратить калории, и потом, не будем забывать, что на ловлю щуки он силы какие-то затрачивал. Так что затраченная работа это по-любому работа, даже в таких предельных ситуациях, но зато полезная ее существенно превышает.

— Логика понятна, — говорит Капитонов, просияв улыбкой. — Но если так, это не совсем чудо, это другое. Для чуда вообще не надо затрачиваться, оно дается извне, вне связи с вашими трудовыми затратами. — Он разрезал булочку, чтобы намазать маслом. — Вы говорите о том, что принято называть… собственно, как называть?.. волшебством, а не чудом. Волшебства не бывает без ворожбы, это верно, то есть нет волшебства без работы затраченной. А чудо является, когда затраченной работы ноль. Я не прав?

— Вы хотите сказать, для вычисления КПД чуда надо полезную работу разделить на ноль? — спрашивает Воробьев и разбивает скорлупу на остром конце яйца точным ударом ножа.

— Вообще-то деление на ноль запрещено. Но если вместо нуля в знаменателе будете иметь в виду сколь угодно малую величину, стремящуюся к нулю, то и в результате вам надо ждать результата, стремящегося к бесконечности.

— КПД чуда — бесконечное число процентов?

— Ну, может быть, бессмысленно выражать бесконечность в процентах.

— А что касается волшебства, его КПД в процентах выражать, это, по-вашему, корректно? — спрашивает Цезарь, косясь на одноименный салат, который проносит мимо него Пожиратель Времени.

Капитонов резко отводит взгляд от проходящего мимо соседа.

— Это не я сказал. Это вы так выражаетесь, — отвечает Цезарю Капитонов.

— А вы, извините, кто?

— Евгений Капитонов. Менталист, если угодно.

— А если нет? Если нет никакого чуда? Если вообще ничего нет — ну, вот как сейчас, то каков КПД нашего бездействия? — спрашивает Воробьев.

— Это про что?

— Про то, что затраченной работы ноль, и полезной ноль. КПД — ноль поделить на ноль?

— КПД чего?

— А ничего. Того, что ничего не происходит.

— Как можно вычислить коэффициент полезного действия, если полезного действия нет? — не понимает Капитонов.

— Да вот так — ноль на ноль. Представим себе машину, которая создана исключительно для принципиального бездействия.

Капитонов отвечает:

— Ноль на ноль получится неопределенность.

— Неопределенность-то с чего взялась? — беспокоится Цезарь. — Не оттого ль, что отсутствует чудо?

— Нет, оттого, что в знаменателе отсутствует затраченная работа.

— Но при нулевой затраченной работе в знаменателе — в случае чуда, как вы только что сами заметили, мы в числителе должны иметь эффект, чудесный эффект, одним словом, не ноль. И тогда наш КПД — бесконечность.

— Да, но это не наш КПД.

— КПД чуда.

— Стоп, — говорит Воробьев. — Где оно, чудо? Получается, мы все время живем в состоянии неопределенности. В состоянии ожидания и ожидания именно чуда? Я вот в данный момент не затратил работы, и что получил? Ноль на ноль — неопределенность. Не понимаю. Я хочу знать КПД моего бездействия. Почему он не равен нулю? Если он — неопределенность, значит, я вправе рассчитывать на определенность? То есть на то, что будет чудо.

Помолчали. Подумали. Капитонову кажется, что его заболтали.

— При чем тут вообще КПД? — спрашивает Капитонов. — КПД — это просто процентное отношение одного к другому. КПД это не Бог, не демиург, не светлая или темная сила. Это просто КПД.

— Но от нас его требуют при аттестации.

— И чтобы он был больше ста процентов. Это влия ет на заработок, на категорию.

— Интересно, — говорит Капитонов.

— А вы разве не так зарабатываете? — спрашивает Воробьев.

— Я другим зарабатываю, — говорит Капитонов.