— На нас заявок скорее всего нет, — сказалаКрутая.

— Тогда я вас пропустить не могу. — Милиционервзглянул на Генку. — А ты, мальчик, можешь пройти.

Ребята отошли посовещаться.

— Иди один, Самокат, — сказал Горохов.

— Еще чего, — сдрейфил Генка.

— Спокойно, — сказала Любка. — Я сейчас покол­дую,и мент нас всех пропустит.

— Ну-ну, — скептически хмыкнул Макс.

Крутая что-то пошептала себе в ладони.

— Молодые люди, — окликнул их милиционер. — Нучто вы там стоите? Проходите... — И он, щелкнув каблуками, отдал ребятам честь.

— Как это тебе удалось? — спросил Горохов уЛюбки, когда они уже поднимались на лифте.

— Долго ли умеючи, — усмехнулась Крутая.

В длинный-предлинный коридор третьего этажа вы­ходиломножество дверей с табличками: отдел по борь­бе с тем, отдел по борьбе с этим...И лишь на дверях 309-го кабинета было просто написано:

ОСОБЫЙ ОТДЕЛ

Мальчишки, оробев, затоптались. А Любка уверен­нопостучала в дверь.

— Да, да, — послышался мужской голос. —Входите.

Ребята вошли в кабинет. И увидели двухофицеров. Майора и капитана. Майор был похож на Колобка с усами. А капитан — наштык без усов.

— Здрасьте, — поздоровались ребята.

— Здравия желаю, — ответил майор. — Чем можемслужить?

— Я Гена Самокатов, — робко промолвил Генка.

— А-а, — припомнил майор. — Это ты мне толькочто звонил?

— Да, я.

— Понятно... — Майор взглянул на Любку. — Воттак номер, чтоб я помер, — подкрутил он усы. — Да это никак первая красавицанашего города.

— Она самая, — бойко откликнулась Крутая, сосмаком чмокнув жвачкой.

Майор перевел взгляд на Макса.

— Ну а ты, конечно, Горохов, по прозвищуГорох.

— А откуда вы знаете? — изумился Макс, напрочьзабыв, что Генка и про него по телефону рассказывал.

— Я еще и не то, парень, знаю. Ну-ка, колись,кто позвонил в милицию и сообщил, что дом на Лиговке заминирован?

Тут до Горохова дошло.

— А-а, это вы Самоката по телефону слушали.

— Так точно! — Майор указал на стулья, стоящиевокруг стола. — Проходите, орлы, садитесь.

Ребята прошли. Сели.

— Меня зовут майор Гвоздь, — представился уса­тый.— Петр Трофимыч. Я начальник Особого отдела. А это — капитан Кипятков, — указалон на безусого. — Мой заместитель.

Капитан молча козырнул.

— Ну что, удивлены? — подмигнул майор ребя­там.— Звонили по телефону желания, а попали в ФСБ.

— Да уж, — ответила за всех Любка.

— На самом деле, ничего удивительного в этомнет. Служба безопасности просто-напросто прослушивает телефон желаний.

— А зачем? — спросил Макс.

— По долгу службы, — пояснил Гвоздь. — ФСБ обя­заназнать, какие у граждан желания... Ну, а теперь к делу. — Майор повернулся кГенке. — Меня заинтере­совал твой рассказ, парень. Он как раз по нашей части.

— В каком смысле? — не понял Самокатов.

— В самом прямом. Особый отдел занимается пара­нормальнымиявлениями. Проще говоря, всякой чертовщиной... — Гвоздь достал из кителя мятуюпачку «Беломора» и, выбив папироску, закурил. — Припо­мни-ка, сынок, каквыглядела рука, что к тебе в форточ­ку залетела?..

— Рука как рука, — сказал Генка. — Толькочерная.

— Абсолютно черная?

— Да пожалуй, нет. Скорее темно-коричневая.

— Пальцев у нее сколько было?

— Пять.

— А может, шесть?

— Нет, пять.

— Длинная, короткая?..

— Примерно, как ваша.

— И такая же волосатая?

— Нет, совсем без волос.

— А ты бы ее узнал, если б снова увидел?

— Еще бы! Конечно.

Майор выдвинул ящик стола и достал фотографию.

— Эта?

Самокатов взглянул на снимок.

— Ни фига себе! — воскликнул он. — Да, эта!

— Смотри внимательней.

— Она, она! На сто процентов!..

Макс с Любкой тоже взглянули на фото.

— Фу, какая противная, — поморщилась Крутая.

— Будто от мумии, — добавил Горохов.

— Угадал, парень, — сказал майор Гвоздь. —Перед вами фрагмент фотоснимка мумии египетского жреца Па Ди Иста. Мумиянаходится в Египетском зале Эрми­тажа. На прошлой неделе кто-то отрезал ей правуюру­ку. Вот эту самую... — майор постучал ногтем по сним­ку. — Я тогда сразусмекнул, что это не банальная уголовщина, а действия черных магов, знающихобряд под названием «Рука Смерти»... — Гвоздь помолчал, выпус­тив из ноздрейгустое облако дыма.

— А что это за обряд? — спросили ребята.

— Ровно в полночь руку мумии приносят накладби­ще, — начал рассказывать майор, — и зарывают в свежую могилу. Потомзажигают свечи и произносят маги­ческое заклинание. Если рука вылезет из могилы— об­ряд удался. С этого момента она превращается в Руку Смерти и по приказучерных магов может задушить кого угодно...

По мере того, как Гвоздь говорил, в душе уСамокатова нарастал страх. А когда майор закончил, Генка громко воскликнул:

— Ни фига себе! Значит, меня кто-то хочетубить?!

— Судя по всему, нет, парень. Иначе мы бы стобой сейчас не беседовали. Рукой Смерти тебя просто попу­гали.

— Попугали?! — еще громче вскричал Самокатов.— Да если б я ее сковородкой не огрел, она бы меня, точно, задушила!

— Ты, конечно, геройский парень, — отметилГвоздь. — Да только Руку Смерти сковородкой не оста­новишь. Ее вообще ничемнельзя остановить. Это иде­альное орудие убийства. Она проникает куда угодно исмыкает свои мертвые пальцы на горле намеченной жертвы, а после убийствавозвращается к хозяину.

— А кто ее хозяин?! — выпалил Генка. — И длячего ему меня пугать?!

Майор Гвоздь пожевал папиросу.

— Ответы на эти вопросы надо искать в твоихкош­марах.

— А как же лявры? — встряла в разговор Любка.— Ведь от них же все кошмары.

— Это обычное заблуждение, — сказал майор. —Лявр я знаю. Они, в сущности, безобидные твари. Так, припугнут маленько... А утебя, парень, — Гвоздь вновь глянул на Самокатова, — ужасы первого сорта. Тебяи под поезд толкали, и сердце из груди вынимали, и в па­учьих лапах тыпобывал... Не-е-т, — щурился майор сквозь папиросный дым. — Тут действуетнечисть выс­шего разряда.